– Отпустите его. Я прошу по-хорошему.

Это были не столько слова, сколько взгляд. Просто стоя на месте и ничего не делая, он выглядел угрожающе. Как у стрелка или воина-самурая... словно неподвижность в любую секунду может быть нарушена резким движением. Кевин отпустил меня, и я глубоко вздохнул.

Детектив Кейдж положил руку мне на плечо.

– Пойдем.

– Подожди, – сказал Кевин, потянувшись ко мне.

– Пожалуйста, – предупредил Кейдж, – я не хочу причинить вам боль.

Но по его тону можно было понять, что он надеется, что Кевин попытается.

– Причинить мне боль?

Одна бровь медленно изогнулась.

Челюсть Кевина крепко сжалась.

– Ты думаешь, что можешь причинить мне боль?

Это прозвучало как дерзость.

– О, черт возьми, да, – самодовольно сказал детектив, ухмыльнувшись напоследок.

В повседневной одежде Сэм Кейдж выглядел еще крупнее, чем в рубашке и галстуке накануне вечером. Джинсы демонстрировали его длинные мускулистые ноги и тонкую талию, футболка облегала широкую грудь и плечи, обтягивая выпуклые бицепсы и трицепсы, на руках и кистях виднелись вены. У него была такая V-образная форма, сплошные, тяжелые, пульсирующие мышцы, и я понял, что, стоя здесь, в танцевальном клубе для геев, на него, вероятно, смотрели не только мы с Кевином. Голубые глаза, короткие золотисто-каштановые волосы, густые брови, полные губы, точеная челюсть..... Накануне вечером я не заметил, что этот мужчина был ходячей влажной мечтой. Наверное, из-за того, как он на меня смотрел. Как будто он ненавидел меня.

– Кто ты такой? – огрызнулся Кевин.

Детектив Кейдж лишь бросил на него взгляд, после чего потянул меня за руку. Это было совсем не так, как когда тянул Кевин; я чуть не упал с ног. Этот человек даже не представлял, насколько он силен.

Он хотел вывести меня из клуба, но я бросился к Эвану, чтобы попрощаться. Когда я положил руку на плечо друга, он повернулся, чтобы посмотреть на меня. Я увидел, что его глаза наполнились детективом Кейджем. Он даже не заметил меня. Я был на втором плане.

– Господи, Джори, кто это? – он говорил почти бездыханно.

Я отошел в сторону, чтобы представить их друг другу.

– Эван Римс, это детектив Сэм Кейдж. Детектив Кейдж, мой приятель Эван.

Он кивнул, но руку не протянул.

– Хорошо. Мы можем идти?

– О нет, ты не можешь идти, – возразил Эван, протягивая руку и кладя ее на мое запястье. – Это мой день рождения. Мы с Джори еще даже не...

– Он поедет со мной, – категорично заявил детектив Кейдж, и я почувствовал его руку на своей шее. – Так что вам придется делать все, что вы делаете, в другой раз.

– Вы? – Эван посмотрел на меня, подняв брови, в его взгляде читался вопрос.

Мне показалось, что мой правый глаз дернулся.

– Это не так; он не со мной, Эв. Он -.....

– С меня хватит, – проворчал он, и я почувствовал, как его рука сжалась на моей шее. – Наружу, сейчас же.

Я наклонился, поцеловал Эвана в щеку, пообещал позвонить ему на следующий день и попросил детектива убрать от меня руку.

– Если ты пойдешь к этой чертовой двери, – рявкнул он на меня.

Я направился к выходу, но тут передо мной возник парень.

– Привет, – улыбнулся он мне. – Ты помнишь...

Тяжелые руки сомкнулись на моих плечах и крепко сжали.

– Извините нас, – сказал он позади меня.

Парень поднял глаза от моего лица и увидел за спиной детектива Кейджа. Он отодвинулся с дороги, и меня сильно толкнули вперед.

На улице я повернулся лицом к нему.

– Что это, черт возьми, было?

– Почему бы тебе просто не нарисовать на груди чертову мишень, идиот хренов?

Я начал отходить от него, но он схватил меня за руку и развернул обратно лицом к себе.

– Господи, да перестань ты со мной так обращаться, – огрызнулся я, в раздражении выкручивая руку.

– Извини, – сказал он автоматически, без всякой искренности, держа руки засунутыми в карманы. – Но ты просто не слушаешь. Я тебя не понимаю.

– Неважно, – я вздохнул. – Слушай, мне нужно поесть, хорошо, а потом я обещаю пойти домой.

Он кивнул.

– Отлично.

Я бросил на него последний взгляд, а затем повернулся, чтобы уйти.

– Подожди.

– Боже, что?

– Остановись, пожалуйста.

Я остановился, но не повернулся.

– Мне тоже нужно поесть.

Я посмотрел на него через плечо.

– Я собираюсь поужинать. Ты хочешь?

Он кивнул.

– Да.

– Хорошо, – я улыбнулся, повернувшись, чтобы посмотреть на него. – Где танк, на котором ты ездишь?

Я едва заметно улыбнулся, и его губы слегка скривились.

****

Я могу говорить, когда нужно, и мне пришлось это сделать за ужином. Я поддерживал непрерывный поток разговоров, начиная с криминалистики и заканчивая тем, что подумываю стать католиком, потому что мне нравятся все эти святые. Я попросил его попробовать мои банановые оладьи и широко улыбнулся, когда он признал, что они неплохие.

– Боже, как много ты говоришь, – пробормотал он себе под нос.

Я промолчал и выпил свой апельсиновый сок.

– Хэй.

Я посмотрел в его серо-голубые глаза.

– Я не имел в виду, что ты должен остановиться. Ты просто напоминаешь мне моих сестер, вот и все.

– Это не может быть хорошо, – сказал я, откинувшись на спинку стула.

– Нет, – быстро сказал он. – На самом деле это так.

Я кивнул и осушил свой бокал.

– Так ты хочешь еще что-нибудь или ты закончил?

– Я хочу кое-что, – сказал он, серьезно глядя на меня.

И у меня возникло странное чувство, которое, как я был уверен, было просто желанием, что, возможно, он говорит обо мне. Потому что, несмотря на то, что мужчина явно ненавидел меня, он был великолепен. Невозможно не заметить глубокие морщины вокруг его глаз, шрам над левой бровью или то, как его одежда облегает его, словно вторая кожа. И хотя я уже жаловался, мысль о том, что он будет груб со мной, очень возбуждала. От каждого парня, который когда-либо пытался прижать меня к стене или повалить на кровать, мне удавалось освободиться. Большинство из них не стремились к физическому воздействию, не хотели подчинять меня, все это было лишь показухой. Но детектив Кейдж мог заставить меня делать все, что ему заблагорассудится. Рельефные мышцы, его размер, взгляд темных глаз - все говорило о том же.

– Холодно? – спросил он, когда я вздрогнул.

Я покачал головой и вздохнул.

– Нет, я в порядке, – ответил я, вставая и доставая бумажник.

– Я сам, – жестко сказал он, поднимаясь и становясь рядом со мной.

– О, черт возьми, нет, – сказал я ему, положив двадцать пять. Мне нужно было покрыть и чаевые. – Я скорее получу пулю, чем буду тебе что-то должен.

Он бросил на меня взгляд, и я рассмеялся, похлопав его по руке.

– Увидимся.

Его рука сильно сжалась на моем плече, чтобы удержать меня на месте.

– Я отвезу тебя домой. Просто останься.

Я стоял рядом с ним, пока он выкладывал свою долю, а потом вышел вперед.

– Хочешь надеть на меня наручники, чтобы люди не подумали, что мы встречаемся? – небрежно спросил я.

– Никто в здравом уме не подумает, что мы вместе.

– Нет?

– Да, нет.

– Почему нет?

– Потому что.

Он ничего не объяснил, и я оставил все как есть.

В переулке было темно, но он был прямо за мной, так что я не волновался. Я увидел его машину, как только мы вышли на другую сторону, и был рад, потому что начал замерзать.

– Могу я задать тебе вопрос?

Я вздрогнул.

– Что с тобой?

Я попытался улыбнуться.

– Мне жаль?

– Не говори, что тебе жаль, когда это не так. Что за вздрагивания? Как думаешь, о чем я спрошу, черт возьми?

– О чем-то ужасном.

Он прищурился на меня.

– Мило.

– Это как ходить по минному полю, – пробормотал я, когда мы подошли к внедорожнику.

Сигнализация автомобиля пискнула, когда дверь открылась, и я забрался внутрь.

Я наклонился, чтобы распахнуть для него дверь, и успел пристегнуться, прежде чем он рявкнул на меня.