– Какое вождение?

Кейдж сделал вид, что Ян безнадежен, и повернулся в сторону кухни, когда команда криминалистов появилась впереди.

– Почему бы нам не позволить милым медикам сделать свою работу? – спросил я своего босса.

– Потому что я не хочу, чтобы кто-то знал, что здесь произошло.

– А почему нет? – я спросил его, как обычно, но в тот момент в человеке была пуля, и его нужно было доставить в больницу со всеми возможными огнями и сиренами.

Кейдж обернулся ко мне, и мне пришлось резко остановиться, чтобы не налететь на него.

– Я не хочу, чтобы все внимание было сосредоточено на мне, ты понял?

– Нет, я...

– Сэм очень старался стереть пятно имени бывшего заместителя маршала США Клинта Фармера из истории округа, – объяснил Джори, проверяя спину Сэма, прежде чем вернуть свое внимание к нам. – Он не хочет, чтобы вся эта ситуация была поднята заново.

– Да, именно так, – согласился Кейдж, проходя через распашные двери на кухню.

– Но разве не все узнают об этом, когда отвезут Фармера в полицейский участок и зарегистрируют его? – спросил я, идя позади Джори, а Ян шел следом.

– Нет, потому что я позвоню специальному агенту Калхуну из машины, и как только я это сделаю, он заберет Фармера из полиции.

– Как это поможет? – поинтересовался Ян.

– Полиция скажет, что федералы задержали человека, из-за которого эвакуировали ресторан, но больше они ничего не скажут, потому что это расследование ФБР.

– Понял, – сказал Ян, – и, кстати, мы все еще ездим на этом навороченном Cadillac Coupe Deville 1965 года, чтобы вы были в курсе.

– Отлично, – проворчал Кейдж.

– Обычно я езжу на машине, босс, но сегодня она в вашем распоряжении.

– Спасибо, Джонс, – уныло ответил он.

Джори фыркнул, что было очень мило, и мы вышли на улицу, совершенно не замечая толпы полицейских, прессы и людей, собравшихся у входа. В машине, припаркованной за углом на платной стоянке, Кейдж наклонился вперед, чтобы Джори мог следить за его спиной, и заговорил со своим связным из Чикагского бюро, главным специальным агентом, его другом Зейном Калхуном, которого около года назад перевели в его родной город. Судя по всему, то, что начиналось не очень гладко, переросло в крепкую дружбу для обоих мужчин.

– Вы ведь понимаете, что сегодня вам придется оставить машину на стоянке?

– Почему? – спросил я.

– На случай, если ее увидит хоть один репортер, – сообщил мне Ян. – Если они увидят, как мы в нее садимся, то люди могут связать нас с нашим боссом, и все будет кончено.

– Ты сможешь забрать ее завтра, – заверил меня Кейдж. – Оставь это для Кэла, – перебил он себя, приветствуя человека, который, очевидно, ответил на звонок. У Кейджа был его мобильный номер, так что ему не пришлось обращаться по межведомственным каналам. – Мне нужна уборка в пятом проходе.

Я не смог разобрать, что было сказано, но уровень громкости был налицо. И я знал, почему. Это не было просьбой к федералам, потому что это была полностью их юрисдикция. Любое покушение на жизнь федерального агента - их дело. Я также знал, что за покушение на жизнь заместителя маршала США полагается не менее двадцати лет. Я понятия не имел, повышается ли он в зависимости от ранга, но в любом случае Фармер не собирался оставаться молодым после выхода из тюрьмы. Даже если он заявит о своей невиновности и скажет, что пришел убить Джори, а не Сэма, ему все равно конец. Тот факт, что Яну пришлось выводить людей в безопасное место и что я тоже был за столом, на линии огня со своим боссом, ничуть не помогал делу.

– Интересно, знал ли Фармер, от чего еще ему придется отказаться, придя сегодня в этот ресторан, – сказал я в спину Яну, когда он, достоверно изображая Доминика Торетто, входил в последний поворот на двух колесах.

– Я подозреваю, что он хотел лишь навредить Сэму, – ответил Джори. – А лучший способ сделать это - причинить вред мне или нашим детям.

Я повернулся к нему.

– Могу я спросить, почему вы не выглядели испуганным?

Он улыбнулся мне, и я увидел, что в его глазах блестят слезы.

– Я никогда не волнуюсь, когда со мной Сэм Кейдж. Я пуленепробиваемый, когда он рядом.

Забавно, но я всегда чувствовал себя с Яном точно так же.

Часть 4

У главного входа в больницу Джори запретил нам входить.

– Но что, если у Фармера есть подмога? – предположил Ян.

– Что, если там есть какой-нибудь случайный парень, который увидит его и взбесится? – поддержал я, жестом указывая на нашего босса, который не выглядел так, будто ему больно, а, наоборот, просто скучал от всей этой дискуссии. – Нет, мы должны остаться с ним, пока вы все не отправитесь домой.

И вдруг Джори как будто растворился. В одну секунду он был ярким и сияющим, а в следующую секунду уткнулся в Сэма, всхлипывая, уткнувшись лицом в его грудь, и дрожа, как лист в бурю.

– Что ты сказал? – гаркнул Ян, ударив меня по затылку.

– Ой-ой-ой, – простонал я, обиженно глядя на него.

Кейдж покачал головой.

– Вы оба хотите остаться, беспокоитесь обо мне, преданы. Он очень тронут, – объяснил он, поглаживая одной рукой волосы Джори, а другой сжав его между лопаток и крепко прижимая к себе. – У него до смешного мягкое сердце, и он потрясающе умеет держать себя в руках, пока не дойдет до предела.

Судя по тому, как он склонился, уткнувшись лицом в грудь нашего босса, и как сбивчиво дышал, я подумал, что Джори израсходовал все свои силы еще до того, как мы оказались в больнице.

– Вы двое, пожалуйста, идите. Я обещаю вам, что со мной все будет в порядке. Наши друзья уже едут с детьми, и я не хочу пугать их еще больше, чем, я уверен, они уже напуганы.

– Но, сэр, наше присутствие здесь...

– Не поможет, – непримиримо заверил меня Кейдж. – Я ценю вашу задумку, но мне нужно, чтобы вы ушли.

Ян прищурился, не желая уходить, готовый, как я догадывался, сопровождать этого человека в приемный покой, с разрешения или нет.

– Итак, джентльмены. Вы свободны.

Ян мог бы еще протестовать, но тут подъехал внедорожник, из которого вышли пятеро агентов ФБР - их всегда можно было опознать; это было похоже на съезд чистеньких плащей, - и главный, он был самым блестящим, бросился к Кейджу. Я помнил Кэлхуна по тому, как мы с Яном общались с ним в Фениксе, но он даже не заметил нас, сосредоточившись только на Кейдже. Впрочем, это меня вполне устраивало. Кэлхаун должен был прервать свой собственный День святого Валентина, чтобы проведать друга и убедиться, что Клинт Фармер передан под опеку ФБР. Это был хороший поступок. К тому же таким образом секреты нашего босса были в безопасности.

– Не думаю, что люди стали бы обращать внимание на старые новости, если бы знали правду, – сказал я Яну, когда мы шли к улице, где стояло такси. Наша нынешняя машина уже благополучно расположилась на ночь на больничной стоянке.

– Я не согласен. Думаю, Кейдж прав. Люди любят хорошие, сочные истории о мести, и я думаю, что они будут вспоминать все, что было в прошлом, и совсем не обращать внимания на то хорошее, что происходит сейчас.

– Ты очень раздражающий, – поддразнил я его.

Он пожал плечами, когда мы подошли к первому такси в очереди из четырех, и потянулся ко мне, чтобы открыть дверь. Сев в машину, я освободил для него место, а на вопрос водителя, куда ехать, ответил: «В Линкольн-парк».

– Значит, ты не против того, чтобы побыть уставшим? – спросил я мужа, когда он сел в машину и закрыл дверь, положив руку мне на плечо.

Он стал гораздо более раскованным на людях и редко куда-то ходил - кроме работы, конечно, - не держа меня за руку или не обнимая.

– Я знаю, какими бывают люди, – сказал он, придвигая меня ближе, чтобы я прижался к его боку.

– Знаешь, когда меня ранили, у меня было сильное кровотечение, – прокомментировал я Яну. – Я не помню, чтобы я был таким крутым и жестким.

– Это потому, что в тебя попала пуля чуть большего калибра, – заметил Ян, зарываясь лицом в мои волосы и целуя мой висок.