Энни даёт Полу пилюли и помогает запить.
Энни. (Смеётся.) Боже мой, вы, как маленький мальчик! О, я столько всего хочу у вас спросить, столько узнать! О, нам будет очень хорошо вместе!
Пол пытается шевельнуть ногой, но его тут же бьёт вспышка боли.
Энни. Не надо, Пол. Если ваши ноги сейчас заговорят, мне уже не удастся заставить их замолчать. А таблетки я вам смогу дать только через два часа. Я и так даю вам слишком много.
Пол. Так вы меня подобрали две недели назад?
Энни. Вроде того.
Пол. И я был без сознания?
Энни. Почти всё время.
Пол. Что же я ел?
Энни. Внутривенно.
Пол. Внутривенно?
Энни. Я вводила вам пищу в вену, по трубкам…
Пол (перебивает). Далеко отсюда до города?
Энни. Прилично. Вы наелись?
Пол. Да, спасибо, я уже сыт. Было очень вкусно.
Энни. Что ж, а теперь вам пора отдохнуть.
Энни встаёт и идёт к выходу, но останавливается у двери.
Энни. И помните. Вы обязаны мне жизнью, Пол Шелдон, обязаны жизнью. Надеюсь, вы запомните это.
Энни уходит.
Пол. Вот это ты влип, Пол! Поклянись больше не садиться пьяным за руль. Слава Богу, всё обошлось. (Засыпает и бубнит.) Слава Богу, всё обошлось!
Пол засыпает.
Странности Энни
Утро. Энни входит в комнату с миской супа.
Энни. Доброе утро, соня! Я приготовила вам завтрак.
Пол. Доброе утро, Энни!
Энни садится у кровати и кормит Пола.
Энни. Я начала читать вашу книгу – «Быстрые автомобили».
Пол. Правда? Вам понравилось?
Энни (резко). Нет! (Пауза.) Тяжело следить за сюжетом. Рассказ скачет взад-вперед во времени.
Пол. Это такой литературный приём. Знаете, герой часто определяет форму повествования. Понимаете, сознание мальчика взбудоражено, и он вечно сбегает из настоящего в прошлое.
Энни. Вот именно! Он очень взбудоражен и из-за этого не так интересен. Не то что бы он совсем неинтересен – я уверена, у вас не может быть неинтересных героев, – но не так интересен, как, скажем, Мизери. А сколько грубостей! Ругательства через слово! В нём нет… В нём нет благородства!
Пол. Согласен с вами, Энни. Я понимаю, что вы имеете в виду. Верно, благородства в главном герое нет. Он – парень из трущоб и старается вырваться из дурного окружения, а эти слова… как вам сказать… их все говорят в той среде…
Энни (кричит). Да нет же! Я росла в той же среде, но, когда я приезжаю в город и иду в магазин, как по-вашему я там говорю? «Ну-ка, Тони, дай мне своего дерьмового свиного корма, сраной кукурузы и дрянных таблеток»? А он что по-вашему мне отвечает? «Хрен с тобой, Энни, вовремя ты пришла»? А потом по-вашему я иду в банк и говорю на кассе: «Тут у меня, чёрт знает, какой-то чек, так что поднимай свою жирную задницу и выкладывай мне бабки»? И что, вы думаете, когда меня приводили к присяге в суде…
Энни трясётся от злости и проливает суп на одеяло.
Энни. Чёрт возьми! Поглядите, до чего вы меня довели!
Пол (растерянно). Я виноват…
Энни. А кто по-вашему виноват, я что ли?!
Энни швыряет миску с супом на пол.
Энни. (Внезапно успокаивается.) Ох, что-то на меня нашло! Ну, ничего не поделаешь, такой уж у меня характер. Теперь надо всё здесь убрать.
Энни выходит из комнаты и возвращается с ведром воды. Она выжимает тряпку из ведра и моет пол.
Энни. Знаете, Пол, в книгах о Мизери у вас не было необходимости употреблять такие слова, потому что люди в то время так не разговаривали. Они даже не знали таких слов. А сейчас время поганое и язык такой же поганый. Не то, что тогда. Тогда было совсем другое время, хорошее время. Вам, Пол, нужно вернуться к книгам про Мизери. Это мой вам дружеский совет, как вашей самой большой поклонницы. Лучше я дочитаю «Сына Мизери». А потом, когда закончу, вернусь к «Быстрым автомобилям».
Пол. Не надо, если она настолько выводит вас из себя. Мне не хотелось бы, чтобы вы выходили из себя. Я вроде бы завишу от вас.
Энни. (Улыбается.) Да, вы от меня зависите. Вы зависите от меня, Пол, верно?
Пол. Да, завишу. Энни, пожалуйста, дайте таблетки. Боль в ногах адская.
Энни. Я дам вам лекарство, но сначала я должна убрать этот беспорядок. Беспорядок, который вы устроили. Вам придётся подождать, пока я не приберу.
Пол. Энни, пожалуйста!
Энни игнорирует Пола.
Пол. Энни, пожалуйста! Энни, я закричу!
Энни. Ну, кричите. Здесь вас всё равно никто не услышит. Только не забывайте, что этот беспорядок устроили вы! Это целиком ваша вина.
Пол. Энни, прошу вас! Я умираю от боли!
Энни. Неправда, вы не умираете!
Пол. Энни, умоляю вас!
Энни. Боюсь, вам придётся набраться терпения, Пол. Я должна убрать этот бардак. Если я живу одна, это еще не причина отлынивать от работы. Знаете, какое у моей матери было любимое выражение? Это и мой девиз. Она часто повторяла: «Раз оставишь грязь – чистоты не будет.»
Пол. Энни, прошу вас…
Энни выжимает тряпку в ведре и бросает на пол. Она подходит к кровати и даёт Полу пилюли. Он не может их проглотить. Энни подносит ведро к его лицу.
Энни. Вот, запейте.
Пол не открывает рот.
Энни (нервно). Бога ради! Пол был почти чистый. Хуже вам от этой воды не будет.
Пол всё не открывает рот.
Энни. Пол, вы, конечно, можете проглотить их и без воды, но поверьте, я заставлю их выйти обратно.
Пол пьёт воду из ведра.
Энни. Вы больше не будете выводить меня из себя, правда?
Пол. Не буду.
Энни. (Целует его в щёку.) Я люблю вас!
Энни уходит из комнаты, но останавливается перед дверью.
Энни. И помните, Пол, вы зависите от меня.
Энни уходит из комнаты.
Пол сплёвывает слюни на пол и вытирает язык одеялом. Вскоре лекарство действует, и Пол засыпает.
Смерть Мизери
Ночь. За окном гроза. Пол спит в постели.
Вдруг ударяет гром, молния освещает задний план. Энни сидит посередине сцены в кресле и вяжет; на коленях лежит раскрытая книга «Сын Мизери», она с удовольствием читает. Темнота. Снова гром и молния. Энни напряжённо сжимает книгу и подносит максимально близко к глазам, нитки со спицами валяются на полу у её ног. Энни поднимает, налитые злобой, глаза в зрительный зал. Темнота. Снова гром и молния. Кресла на сцене уже нет; Энни стоит с ножом и смотрит в зрительный зал, затем переводит взгляд на Пола на переднем плане. Темнота.
