Прыгаю за руль, отмахиваясь от звонков мамы. Жму на газ, наплевав на правила и торопясь поскорее добраться до офиса. Что мне с ней делать? А с собой? Наверное, нужно выжечь все дотла в душе? И лишь тогда она восстанет как пресловутая птица Феникс?
Бросаю ключи от машины штатному водителю - припарковалась я наспех, и поднимаюсь в кабинет.
Шагаю по коридору, прислушиваясь к звукам, и... Застываю как соляной столб, не веря ушам. По воздуху проносятся звуки работающих швейных машин, голоса девчонок, отрывистые приказы
Евдокии Васильевны, но я ничего не слышу, кроме ЕГО голоса...
Ну, не галлюцинации же у меня?
Яша успокаивает маму, что-то говорит ей, сидя на стуле напротив.
— Ты... ты преследуешь меня? — произношу, не узнавая своего голоса. Кто там недавно бил себя в грудь, обещая дать Якову по морде? Забудьте... Я едва дышу от восторга видеть его... Слабачка хренова...
— Нет. Я вчера сюда устроился. Если бы только знал, что тут... ты, - со вздохом замечает он, скользя по мне нечитаемым взглядом.
Выглядит хорошо, сволочь.. Наверное, отлично спал в своей крошечной кровати с плохим матрасом, а утром позавтракал вчерашней картохой и отправился ко мне в офис?
— Аделечка, милая, не увольняй мальчика, он хороший, разговаривал со мной, утешал, —
встревает маман. - Мне так плохо. Почему все забыли, что сегодня у нас с Сашей годовщина? Мы поженились в этот день, мы…
В горле собирается горький ком... Папа мог бы поехать на Бали в другое время, но он выбрал именно это.. Наслаждается отдыхом со своей безмозглой Лидой и ни о чем не думает, плевать ему на все... Цинично? Да. Гадко и стремно? Тоже да...
— Мамуль, плевать на него, ладно? Ты у меня такая красавица.
— Да, Людмила Осиповна, я подтверждаю, - мягко произносит Яков, возвращаясь на место. И не боится меня, гад! Другой бы умолял не увольнять, а этому плевать. Сидит напротив мамы в старых сандалиях и дурацкой кофте с таким видом, словно он президент компании. Смех, да и только. -
Вам просто нужно время. Все перемелется, скоро все пройдет. Жизнь она такая... Подбрасывает испытания, но черная полоса скоро закончится.
Не могу видеть маму такой... И не знаю, как помочь? Надо ее как-то развлечь, утешить.
Отвезти домой и уложить спать. Да и как ее оставить одну?
— Адель, можно тебя на минутку? - поворачивается ко мне этот несносный гордец.
Мы выходим в коридор. Коленки дрожат, во рту пересыхает... Такой он... Не знаю даже, как объяснить. Необыкновенный, наверное? Высокий, красивый, да еще и кудри эти...
Шелковистые, густые. Один мой звонок, и Якова с руками оторвет самое модное модельное агентство Питера. Но я, конечно, не буду впрягаться за "отребье", не королевское это дело...
— Послушай, если ты что-то там придумал, то... Расслабься и выдохни, мальчик, -произношу нарочито насмешливо. - Я уже забыла все. Да и вспоминать было нечего - ты в постели полный ноль, посредственность.
— Да? А разве что-то было? Я забыл через минуту после того, как вышел от тебя.
— Слушай, ты, - сглатываю, утопая в чувстве негодования. Как он смеет меня забывать?
Еще и унижать!
— Адель, ты не та девушка, на которой женятся. И не та, о ком помнят или мечтают во снах.
Советую снять корону и поскорее. Не то тебе ее снимет кто-то другой. Ты — мое разовое приключение, понятно? Можно было не вспоминать это, речь не о нас, а о твоей маме. Ее нужно отвезти домой. Я могу помочь, ты как? Не против?
— Н-нет. Я сама могу отвезти маму, а ты... Кто ты, вообще, такой? Кем устроился?
'Захлебываюсь обидой и болью. Она словно насквозь прошивает... Он отверг меня еще раз, да так изобретательно, жестоко... Вокруг полно звуков, а я глохну... Только его слова слышу, впитываю их, вгоняю в каждую клетку, добавляя себе боли... Вот я какая королева?
Не мечта и даже не влажная фантазия?
— Курьером. Но я хотел бы сюда, если можно, - непринужденно просит он.
— Уборщиком? Так это запросто. Твоих способностей хватит. И девушки тут тебе под стать - те, на ком женятся.
11.
Яков.
Так тебе, маленькая гордячка! Делаю вид, что не замечаю, как дрожит ее подбородок... И губы бледнеют - даром, что подкрашены...
Адель неприятно меня видеть. Она жалеет, что подпустила меня к себе, поспорила и...выиграла спор.
Только какой ценой? Наступила на горло собственной песне? Нет, нет... Она слишком уверена в себе, чтобы переживать по таким мелочам. Подумаешь - переспала с первым встречным! С ней это частенько бывает.
— Я не съем твою маму, - пытаюсь убедить ее я.
— Мама может тебя съесть, - стыдливо отводит взгляд она. — Знаешь, как это бывает?
Одинокая, брошенная женщина и смазливый, нагловатый парень без моральных принципов.
Я не хочу, чтобы мама...
— Адель, я не позволю твоей маме на меня поспорить, - отвечаю чуть слышно.
Наши взгляды скрещиваются, как остро заточенные клинки.. Адель отворачивается первой. Черт...
Может, я перегибаю? Все же она девчонка, а я мужик, хоть и младше ее на год.
— Мама никогда не додумается до такой глупости. Ладно... Тогда будешь сидеть сзади и поддерживать маму. И... Яша, пожалуйста, не говори никому об этом. Ты новый человек в коллективе, тебя могут расспрашивать и... - бормочет Адель, нервно поправляя прядь за ухо.
— То есть ты меня не увольняешь?
— Будешь сортировать материалы в швейном цехе, а после обеда работать курьером.
Так устроит? — деловито произносит она.
- Конечно. А прибавка к зарплате планируется? - глуповато улыбаюсь и делаю фирменный хмык деда Федора. После такого Адель себя поедом съест, жалея о случившемся.
— Да. Небольшая. Яша, а я могу у тебя спросить кое-что? Зачем тебе деньги? О чем ты мечтаешь?
Неожиданно... И так пронзительно. Зачем ей это знать? Чем я живу и о чем мечтаю? О таком не спрашивают у случайного, вечно хмыкающего, несостоявшегося в жизни парня. Что ей нужно от меня? Влюблять в себя Адель намертво не входит в мои планы. Все, что я хочу - завладеть ее чертежами, получить доступ к компу. А ради этого ведь можно и влюбить.
— Я хочу уехать, Адель. Жить у моря, заниматься сёрфингом, ловить волну и... Знаешь, как бывает - вроде бы все делаешь правильно, но не в свое время. Это как прыгать на волну, когда она уже спала. Или покупать босоножки зимой, или...
— 0! Босоножки зимой - моя тема. Я покупаю их именно зимой, - непринужденно улыбается она. -
Яша, ты не такой, каким хочешь казаться. Я не понимаю причины? Зачем?
Ты... Ладно.. Не мое это дело, - тушуется она. - У нас должны сложиться нормальные, рабочие отношения, ведь так?
— Адель, ты не забыла про маму?
— Ой! Идем скорее!
Людмила Осиповна сладко похрапывает, свернувшись калачиком на неудобном, офисном диване.
— Может, оставить ее здесь? Пусть выспится и... - шепчу, поглядывая на Адель.
— Кто это выспится? Я не сплю!
Она вздрагивает и неуклюже поднимается. Охает, подбирает лежащую на полу сумку и шифоновый шарфик.
— Мама чутко спит, Яша. Мамуль, поедем ко мне, ладно?
— А мальчик этот... Он с нами? Хорошенький такой, светленький и кудрявый как ангелок.
Моя Аделечка любит таких, - улыбается Людмила Осиповна, поглаживая дочку по волосам.
И столько в этом жесте обреченности, боли... Нерастраченной любви и нежности... Что между ними случилось? Почему все разрушилось - доверие, семья, дружба?
— Я свами поеду, помогу Адель Александровне, выслужусь. Она мне премию обещала.
Господи, ну и дурак... Правильно Адель подметила - я специально строю из себя черт те кого, играю в идиота. Но иногда я забываю о доверенной мне роли и становлюсь собой.
Адель тихонько крадется к заднему выходу, а я поддерживаю Людмилу Осиповну за плечо и тащу ее сумку-шопер. Помогаю устроиться на заднем сидении и плюхаюсь рядом.
Ну и приключения... И это, прошу заметить, мой первый рабочий день. Осиповна засыпает, а пространство наполняется тихим, мелодичным храпом. Сейчас бы тоже вздремнуть, а то одна особа мне спать не давала... Прикрываю глаза и думаю о своем.
