Боже, да она та еще... секси... Кончики ее длинных волос касаются моего плеча, когда Адель садится рядом. Она отпивает глоток из чашки и мечтательно произносит:
— Я чувствую себя звездой, помогая таким, как ты. А с равными приходится все время соперничать, что-то доказывать им. Рисоваться и строить из себя...
— Крутую? Ну, да... Легко быть крутой на фоне бродяг вроде меня. Мне тебя не понять, Адель.
— Не в этом дело. Просто... Мало кто верит в меня и мою задумку. Даже родители... В последнее время я живу, испытывая чудовищное напряжение. Во мне словно копится огонь.
И в один момент он вырвется наружу... Еще и Айдар... Меня запугивают и обливают грязью...
Ежедневно. Ежечасно. Обесценивают и унижают... Пожалуй, зря я все это тебе говорю...
Она пялится в чашку, наверняка жалея, что там не виски...
— Есть виски или коньяк?
— Пожалуй, да...
Меня обдает волной непрошеного стыда и странного, такого же лишнего сейчас возбуждения.
Верите - я себя сволочью чувствую... Я — один из тех, кто вбрасывал в сеть сплетни, желая подмочить репутацию выскочки. И теперь она сидит напротив и изливает мне душу... Простая на вид, несчастная девчонка. Не верю! Ни капельки не верю ей! Что-то здесь не то...
Как такая девушка может притащить в дом бродягу? Посадить на диван и угощать ужином? Вести задушевные беседы
Курьер звонит в дверь. Адель отбрасывает смартфон и торопливо бежит принимать, заказ... И тут я понимаю причину ее поведения...
Спор. Вот, в чем дело. Она поспорила с подругой, что соблазнит первого встречного! А я подвернулся под руку.
«И как он, Ада? От него хоть не воняет?», - пишет абонент с именем Мариша.
«Нет. Пахнет приятно. А кудри какие... Мариша, зашибись просто. Яков - тот еще красавчик.
Сейчас мы будем ужинать».
«Не лез к тебе с просьбами? Ты потом белье постельное отдай в химчистку. А лучше выброси. Не верю, что ты правда с ним переспишь».
«На кону слишком дорогая вещь, подруга. Я не могу ее потерять. Мне заснять нас на видео или тебе будет достаточно фотоматериалов?»
«Конечно, нужно видео. Хотя бы поцелуи и прелюдия... Я же не извращенка».
А я голову ломал, кому она постоянно пишет? Переживал за эту циничную стерву, а она вешала мне лапшу на уши... Никто не понимает ее, не ценит... И прочее бла бла...
Адель даже мои фотки ей отправила. На одной из них я веду машину, сосредоточенно наблюдая за дорогой, на другой — сижу на ее диване.
— Привет, я недолго? Представляешь, в заказ забыли положить салат из капусты для тебя. А
деньги за него списали. Курьер звонил в ресторан, что-то там уточнял...
Хорошо, что она задержалась. Теперь я все знаю. Пялюсь в экран своего - а на деле старенького смартфона деда Фёдора, демонстрируя полное безразличие к ее разговорам о салате.
— Ничего страшного, Адель. Я могу переночевать у тебя? Мама написала, что квартиру затопило.
Я понимаю, что не должен обращаться к тебе с такими просьбами, но…
— Конечно, - не скрывая облегчения, произносит она.
Да-да, продолжай прикидываться, что ты безумно рада мне. А я сделаю все, чтобы на всю жизнь тебя проучить!
4.
Яков (он же Лев).
Нас у мамы трое, и каждому она внушает при встрече, что именно он - ее «самый любимый сыночек». Игнат довольно быстро спалил контору, а вот я пребывал в счастливом неведении до совершеннолетия.
Мнил себя единственным, несравненным и горячо любимым сыном... Почему-то вспоминаю об этом сейчас, когда наглая и беспринципная девка пользуется мной.
Я позволяю ей делать это... Что бы сказала на все это мама?
- Поможешь откупорить бутылку? - невинно хлопает она длиннющими, темными ресницами.
Как бы невзначай поправляет струящиеся волосы, наполняя и без того пьяный воздух ароматом своего парфюма.
Пялюсь на тонкие ножки с красными ноготками и спешно отвожу взгляд. Да к черту ее!
Трахну и забуду через час! Может, и хорошо, что она поспорила с подругой, а я оказался рядом? Я
ничего не теряю... Ничего, кроме собственного достоинства. А, может, его теряет она?
Интересно, на что они играют? Речь ведь о чем-то стоящем, так? Не может Адель торговать своим телом из-за безделушки.
— Давай.
— Я переложу еду в красивые тарелки, раз уж ты мой гость.
— Хм.
Она гремит посудой, достает бокалы с верхней полки и сервирует стол. Присаживается на край стула и разливает коньяк.
— За тебя, Яша, - вымученно произносит Адель. - Ты сегодня проявил себя, как настоящий мужчина. Спас меня от мерзавцев и... Вселенная тебя послала, не иначе.
Боже, какие высокопарные слова.. Лицемерка в обличии скромницы. Наглая, развращенная выскочка, которая пожалеет о каждом сделанном поступке. Я заставлю ее жалеть...
— Да я... Любой поступил бы на моем месте так же, — сконфуженно бормочу я, стараясь соответствовать образу милого, доброго недотепы.
Алкоголь обжигает пустой желудок, мгновенно всасывается в кровь и разносит по венам тепло.
Ковыряюсь в тарелке и через силу ем.
— Не вкусно? - улыбается Адель, с аппетитом уплетая листья салата.
— В моей любимой столовой возле Московского вокзала вкуснее. Ну, да ладно...
Она не терзает меня расспросами, глотает коньяк и пялится в экран. Улыбается, потом хмурится, осторожно приподнимает айфон, очевидно, настраивая камеру.
Видели бы вы сейчас мое лицо! Дедушка Федор точно похвалил бы меня за изобретательность -
набиваю рот едой так, чтобы лист салата свисал до подбородка. Дую щеки в тот момент, когда
Адель незаметно (на ее взгляд) фотографирует меня.
Пусть посмеются с подругой над глупым дурачком, пускай... Потом я буду смеяться над, ней...
Наслаждаться полным негодования и бессилия взглядом...
Я явлюсь на бизнес-форум успешных предпринимателей области и представлю «Лав Лав».
Нарочито устало вздохну в микрофон и окину облитую голубоватым светом прожекторов толпу в зале. В отражении моих лаковых туфель увижу себя, небрежно поправлю полы черного, бархатного пиджака и медленно, почти по слогам произнесу: «Я заслужил победу. Мы заслужили.
Потому что, мы - лучшие».
Толпа будет рукоплескать, а мама - театрально охать и бросать красные розы на сцену.
Ведущий объявит нас победителями, а Адель... Даже со сцены я замечу, как засверкают ползущие по ее щекам слезы. Она... Она просто сбежит, не выдержав унижения.
— Яша, ты не подавился? - взволнованно спрашивает меня она. - Если тебе мало еды, то я...
— Нет, все нормально.
Она возвращает взгляд к экрану и тихонько хихикает. Меня обсуждают, не иначе...
— Давай, я посуду помою? В моей большой семье так положено, - поднимаюсь со стула я. От выпитого немного штормит, но я быстро прихожу в чувства.
— Дау меня посудомойка есть. Яша, а чем твои родители занимаются?
— Мама - уборщица в столовой, папа - дальнобойщик. Возит топливо. А мы с братьями перебиваемся случайными заработками.
Господи, ну и где я так изобретательно научился врать? Я же ходил в учениках у деда Федора, точно!
— Наверное, здорово иметь много родственников? Я одна у родителей. И общаемся мы редко. А
почему ты не учился? Прости, если вопрос кажется неуместным, - тушуется она.
— Способностей к учебе не имею. Адель, я могу принять душ? - вытираю руки полотенцем. - Не хочу пачкать твою красивую квартиру. Кстати.. Я могу утром парочку фоток сделать? Буду родным показывать и хвастаться. Скорее всего, таких восхитительных интерьеров я больше не увижу.
Она ошеломленно раскрывает губы и качает головой... А потом входит в образ добросердечной женщины, дающей приют сырым и убогим, и произносит:
— Конечно. И фотки сделай, я не против.
Интересно, сколько еще всякой ереси я должен сказать, чтобы она передумала? Она куда циничнее и беспринципнее, чем я воображал... Я бы сам себя сейчас выгнал, ей-богу...
