Айсур Айсур Рус издал звук, который вполне можно было принять за вой, идущий непосредственно из глотки волка. Переводчик перевел его как вздох. У Дженнифер возникли некоторые сомнения относительно точности перевода. Ничто, что звучало столь… плотоядно… не могло быть простым вздохом. Айсур Айсур Рус сказал:

— Эту тему нам очень трудно обсуждать, человек Дженнифер. Мы никак не думали, что нам придется возвращаться к ней вновь, поскольку полагали, что Великие угасли, и, несомненно, выродки квопиллы должны были исчезнуть. Досадно, что они снова объявились так некстати.

— И все же, кто такие квопиллы и почему вы называете их такими неприятными именами?

— Одну минуту, — перебил их Бернард Гринберг, его глаза светились в предвкушении того, что его догадка верна. — Это связано с сексом, не так ли? В противном случае вы не стали бы говорить об этом с такой осторожностью.

— Вы как всегда проницательны, человек Бернард. — Айсур Айсур Рус вновь кровожадно вздохнул. — Действительно, дело в том, что квопиллы перевернутого пола или, выражаясь точнее, вида.

Он остановился, очевидно, не стремясь продолжать, если на то не последует дальнейших побуждений. Дженнифер смотрела на Гринберга, раскрыв рот от восхищения. Его «выстрел вслепую» попал в цель, в самое яблочко! Если фойтанцы в чем-то и походили на другие виды, так это в том, что полагали, что секс — это то, из-за чего следует драться независимо от того, насколько далеко продвинута их технология. Теперь уже Самоубийственные войны имели разумное объяснение, которое вносило во все происходящее элемент здравого смысла.

Айсур Айсур Рус продолжал хранить молчание. Он был такой большой, такой синий и такой несчастный, что Дженнифер не сразу решилась задать следующий вопрос:

— Могу я спросить, исключительно в целях исправления моего невежества и нежелания обидеть, что такого сделали квопиллы, чего не одобрили остальные фойтанцы?

Вариант стандартного вопроса торговцев принес плоды. Айсур Айсур Рус ответил:

— Вы знаете, что моя раса среди разумных видов несколько необычна. Это заключается в том, что мы рождаемся женщинами, и становимся мужчинами где-то на тридцатом году жизни.

— Однажды ты уже упоминал об этом, — согласилась Дженнифер. — Я не задумывалась над этим серьезно. Мы, люди, считаем, что расы, наделенные разумом, могут очень сильно отличаться друг от друга. Опять же, я вновь говорю не из желания обидеть, фойтанцы не представляют интереса для людей в сексуальном плане.

— Обратное утверждение столь же справедливо, уверяю вас, — сразу же откликнулся Айсур Айсур Рус. Он пошевелил ушами. — Благодарю тебя, человек Дженнифер. Ты натолкнула меня на мысль настолько мерзкую для обдумывания, что порочность квопиллов кажется чем-то незначительным по сравнению с ней, не то чтобы совсем незначительным, но так, какой-то мелочью.

Айсур Айсур Рус был единственным фойтанцем, у которого, на взгляд Дженнифер, было хоть какое-то чувство юмора. Правда, юмор его был довольно злым, и фойтанец мало заботился о том, чтобы никого не обидеть своими словами. Она попыталась отплатить ему иронией за иронию:

— Я счастлива, что дала тебе нечто новое и достойное обдумывания. Тем не менее ты собираешься объяснить, что представляют собой эти квопиллы?

— А разве я уже не начал? — сказал Айсур Айсур Рус. — В действительности я приближаюсь к проблеме с очень большим нежеланием. Возможно, вы уже заметили, что фойтанцы очень сдержанны в обсуждении вопросов, связанных с процессом воспроизводства. Среднеанглийский термин для такого сдержанного жеманства, я полагаю, викторианский, я прав?

Дженнифер уставилась на него.

— Это слово подходит в данном случае как нельзя лучше, Айсур Айсур Рус. Я сама вспомнила его, когда подумала о вашем народе. Теперь у меня есть еще одна причина сожалеть о том, что вы похитили меня, мне так хотелось бы посмотреть твою курсовую работу. И если бы ты не превзошел всех людей из моего класса, я была бы удивлена.

— Очень может быть, — ответил Айсур Айсур Рус. — Однако сейчас это к делу не относится. Если говорить по существу, одна из причин того, что мы так сдержанны в вопросах воспроизводства потомства, состоит в том, что в этот процесс довольно просто внести изменения.

— И квопиллы предпочитают вносить такие изменения? — ухватился за это Гринберг.

— Точно так, человек Бернард. Благодаря своей противоестественной сути, они предпочитают прямое гормональное вмешательство в яйцо. — Впервые Дженнифер услышала, что фойтанцы появляются на свет из яиц. — Чтобы произвести тварей… слово «монстры» для них, наверное, подходит больше… мужчин от рождения. И что еще более возмутительно, тех, кто, как и следовало, родился женского пола, снова при помощи гормонов, заставляют сохранять свой первоначальный пол в течение всей жизни. Вот что значит быть квопиллом — это значит в каком-то возрасте иметь неправильный пол.

— Но почему кому-то пришло в голову делать это? — спросила Дженнифер, хотя она и сомневалась, что ей удастся получить разумный ответ. Когда дело касалось вопросов пола, немногие из мыслящих рас вели себя разумно.

Без малейших сомнений Айсур Айсур Рус сказал:

— Квопиллы поступают так потому, что, страдая сами от своей извращенности, они хотят, чтобы и все другие были такими же, как они.

— Погоди. Возьмем, скажем, мужчину, э-э-э, квопилла. Что случится после того, как он достигнет того возраста, когда он в любом случае должен стать мужчиной? Не будет ли он в таком случае опять нормальным?

— Нет. По одной простой причине: обработка гормонами, которая превращает его в квопилла, оставляет свой след — он уже никогда не будет пахнуть так же, как приличный фойтанец. Кроме того, как он может быть нормальным, даже если оставить в стороне его запах, когда он провел всю свою предыдущую жизнь, будучи неестественного для этой фазы пола?

— Я понимаю вашу точку зрения, — медленно сказал Гринберг.

Дженнифер тоже с ним согласилась. Независимо от того, насколько совершенна была хирургическая техника, изменявшая их, транссексуалы среди людей тоже довольно часто были странными. А для фойтанцев это, возможно, было более серьезной проблемой, чем для людей, поскольку у них изменение происходило прежде, чем личность смогла увидеть дневной свет, и поскольку у них не было естественного эквивалента, скажем, для того, чтобы сказать: «десятилетний мальчик».

Она спросила:

— Айсур Айсур Рус, откуда ты знаешь все эти подробности? Разве среди вас до сих пор встречаются квопиллы? Ты говорил, что они вымерли.

— Досадно, но я ошибался, — признал Айсур Айсур Рус. — Любой фойтанец, совершающий межпланетные полеты, и даже большинство варваров, по-прежнему находящихся на докосмическом уровне развития, сможет распознать их. Техника изменения, как я уже говорил, далеко не сложная. Развращенные и богатые индивидуумы, заботящиеся лишь об удовлетворении своих извращенных наклонностей, обычно создают на планете несколько первых извращенцев. Но как только на планете появляются квопиллы, у них сразу возникает желание, чтобы им подобных было как можно больше. Отчасти их можно понять: кто еще, кроме им подобных, захочет иметь с ними дело?

Дженнифер с Гринбергом переглянулись. Оба кивнули. Люди тоже создавали при помощи генной инженерии сексуальных рабов, как в прежние времена, так и сейчас. Не проходило года без того, чтобы не появилась очередная видеодрама, сюжет которой был основан на мрачной истории подобного рода. Дженнифер не знала, стоит ли вздохнуть с облегчением, или, наоборот, огорчиться из-за того, что другая раса может действовать таким же образом.

Павасар Павасар Рэс все еще продолжал беседу с серо-синим офицером рофголанцев. Он говорил слишком тихо, и переводчик Айсур Айсур Руса не мог передать того, о чем он говорил, но Дженнифер слышала слово, которое ей было понятно: квопиллы Когда Павасар Павасар Рэс произнес его, красные глаза рофголанца раскрылись шире, так же, как и его рот, при этом обнажились большие острые зубы. «А это чтобы скорее съесть тебя, дитя мое!» — подумала Дженнифер. Но если раньше единственным желанием рофголанца было напасть на фойтанцев с Одерна, то теперь он внимательно слушал все, что ему говорил Павасар Павасар Рэс.