Таня улыбнулась в ответ.

– Вы правы, джентльмены, – согласилась она. – Правы в большом и малом, даже в том, что вам чужда бессмысленная жестокость. Ведь вы употребляете только тонкую субстанцию ненависти, и, значит, ваша жестокость расчётлива и направлена на то, чтобы породить как можно больше этого аппетитного чувства. А что касается моего отчёта, то вы и здесь верно ухватили суть дела. Мы действительно рассчитываем заключить с вами сделку. Но не для того, чтобы спасти себе жизнь и заработать побольше почестей. Сейчас жизнь надо спасать всем, и вам в том числе.

Често говоря, меня не слишком заботит ваша участь, джентльмены. Однако нам всем небезразлична судьба Галактики и её жителей… Именно для них вы представляете серьёзную угрозу. Тысячу лет по вашей милости между русскими и американцами продолжалась холодная война. Вы в зародыше уничтожали всякую надежду положить ей конец.

Но я и мои друзья убеждены, что в настоящий момент существует угроза ещё страшней и опасней, чем та, которую являете собой вы. На данный момент именно она требует безотлагательного устранения.

Аполлион осклабился, давая понять, что знает, о чём идёт речь.

– По всей вероятности, вы имеете в виду Планетарного Демона, – произнёс он.

– Именно так, – подтвердила Таня.

– Вы предлагаете нам альянс? – осведомился Аполлион.

– Как и все альянсы – временный, – отрезала Таня.

– И что вы можете предложить нам, уважаемая леди? – продолжал Аполлион. – Вы полагаете, с вашей помощью нам будет легче справиться с Демоном?

– Без нашей помощи вы вообще не сумеете одолеть Планетарного Демона, – твёрдо заявила Таня. – Не забывайте, что в моих руках вся информация, которую сумел собрать ваш коллега. Простите, ваш бывший коллега. Я знаю ваши возможности и смею утверждать, что если вам придётся столкнуться с Планетарным Демоном в открытой схватке, то, вероятней всего, преимущество окажется на его стороне. Планетарный Демон, к вашему сведению, сильно изменился. В своём нынешнем воплощении он не даёт воли ненависти и, значит, неуязвим для вашего оружия. А вот оружие землян, пожалуй, сможет его взять.

В воздухе повисла гробовая тишина. Слова Тани произвели на пожирателей ненависти сильное впечатление. Но никто ни звуком, ни жестом не выдал своего возбуждения. Все сидели неподвижно, словно в оцепенении.

Сам Аполлион изменился в лице и стал белым как смерть.

– Разве я не права? – упорствовала Таня.

Аполлион нервно закусил губу.

– И вы полагаете, что вам со своими друзьями удастся это сделать? – ответил он вопросом на вопрос.

– Разумеется, – твердо заверила Таня. – Нам уже приходилось это делать не раз. Ведь это, хоть и очень большой, но демон, а мы привыкли воевать с подобными существами.

– Тогда, уважаемая леди, – продолжал Аполлион, – мы готовы выслушать ваше предложение.

И Таня изложила свой план.

После того как Аполлион наряду с другими членами собрания принял предложение Лоусон, сеанс связи закончился. Оставшись в своём кругу, члены Совета Семи перекинулись взглядами, из которых явствовало, что всем им не по себе.

Первым нарушил затянувшуюся паузу Симионт.

– Если эта женщина со своими дружками уничтожит Планетарного Демона, – начал он, – то не исключено, что она с таким же успехом сможет разделаться с нами.

– Именно об этом я как раз сейчас и думал, – поддержал его Ауэркан.

– Предлагаю благородному собранию, – вступил в разговор Мамри, – разработать альтернативный план. Я не сомневаюсь, что до того, как наши неожиданные союзники расправятся с Планетарным Демоном, о нашем существовании и задачах они будут хранить молчание.

– Только в том случае, – веско заметил Сирр, – если ей повезет. Однако шансы на удачный исход предприятия у неё весьма невелики. Скорее всего Планетарный Демон попросту сожрёт её вместе со всей командой, но если хоть кто-то из них останется в живых, он растрезвонит о нашем существовании по всей Галактике.

– К сожалению, благородное собрание, – продолжал Симионт, – мы должны желать ей успеха. Я содрогаюсь от одной мысли, что произойдёт, когда Планетарный Демон в конце концов обрушится на нас.

– Джентльмены, джентльмены, – призвал всех к спокойствию Аполлион, – нет никаких причин для паники. У нас бывали времена и похуже, не так ли? И тем не менее мы живы и властвуем над мирами людей и бесплотных духов. Так что нам грех жаловаться. Разве нам с вами чего-то не хватало? Или мы плохо питались все эти годы? Ненависть в этом мире не иссякнет никогда, и, значит, мы выживем в любом случае.

– Да, но надо признать, что обстоятельства переменились, – напомнил Мамри. – Во-первых, нам угрожают переворотом дикари. Если устройство мира переменится, пищи будет слишком мало. Одно дело – ненависть отдельных людей и дьяволов, совсем иное – противостояние миров и систем. Во втором случае мы господа, а в первом – жалкие побирушки, которых даже из жалости никто не пожелает ненавидеть! И потом, разве вы забыли, что сказала эта женщина? Планетарный Демон изменился. Он жрёт всё, в том числе и нашу любимую ненависть, а сам не испытывает никаких чувств. Вы хоть понимаете, что с нами будет в такой ситуации? Нас просто съедят!

– Почтенный Мамри, благородное собрание, – продолжал Аполлион, – я рассмотрел все «за» и «против», ещё когда мы обсуждали и принимали план Тани Лоусон.

Теперь мы должны конкретизировать стоящие перед нами задачи. Прежде всего нужно уничтожить Планетарного Демона. Это вопрос первостепенной важности. Надеюсь, вы со мной согласны?

– Да, – раздался хор встревоженных голосов.

– И сразу после этого мы должны ликвидировать угрозу со стороны Тани Лоусон и наших прежних вассалов, Дэвида Келлса и Влада Прожогина. Надеюсь, с этим вы также согласны?

Присутствующие вновь ответили гулом одобрения.

После этого Аполлион изложил свой план, который вполне всех удовлетворил, и председатель в очередной раз подтвердил, что положение главы собрания принадлежит ему по праву.

Рассмотрев выдвинутые положения и единогласно их одобрив, Совет Семи незамедлительно приступил к исполнению первой части плана.

Прежде всего решено было убедить Таню Лоусон и её помощников, что Совет Семи собирается в точности придерживаться всех пунктов договоренности. На самом деле речь шла о том, на чём в весьма расплывчатых выражениях настаивали Дэвид с Владом. Когда речь зашла об их бывших наставниках, оба террориста объявили, что отца Зорзу и его «альтер эго» из Церкви Меча – отца Онфима – следовало бы повесить.

Мрачно усмехнувшись, Аполлион приказал поставить опальных священников пред грозными очами Совета.

Несколько страшных желтоглазых демонов, с длинными клыками и острыми когтями, вскоре доставили насмерть перепуганных священников в комнату, где заседало собрание.

У жрецов-колдунов, некогда обладавших огромной властью, дрожали поджилки. Как и следовало ожидать, они принялись клясться в своей преданности и обещать эту же преданность и впредь, а также молить о пощаде, упирая на долгие годы безупречной и верной службы. В чём именно они провинились, священники даже не спрашивали, понимая, что такие вещи никак не смогут облегчить их участь. Аполлиону пришлось самому объяснять, что казни потребовали Влад и Дэвид, после чего члены Совета Семи сумели, наконец, насладиться вспышкой лютой ненависти, которая для собравшихся была сродни изрядной порции отменной икры, которой они всласть набивали свои утробы.

В конце концов Аполлион отдал приказ повесить обоих святых отцов прямо в зале собраний.

Желтоглазые демоны бросились приводить приговор в исполнение, набрасывая на мягкокожих священников петли перекинутых через потолочную балку верёвок. Бывшие противники отбивались изо всех сил, доставив немало весёлых мгновений своим господам. Не помогли ни крики, ни защитные заклятия, ни отчаянные мольбы. Через пару минут два тела висели под потолком.

Видеозапись этой сцены была передана Дэвиду и Владу как доказательство, что Совет Семи собирается неуклонно выполнять все свои обязательства.