Ожидание главного события года было всегда похоже на буйное, но весёлое помешательство. Ведь всем известно, оно лучше самого праздника...

Только одна маленькая и одинокая графиня Аккарин Грета Варийская, надежда на продолжение рода великих Кобр, Мадам, возможная Миледи Двора, и даже, (невозможно и подумать об этом!), ЖЕНА Правителя, не радовалась зимнему солнцестоянию.

Её убранные в тафту и тюль, испорченные варварским количеством золота и заставленные до тесноты драгоценной мебелью из жёлтого сандала и красного бука, покои, в которых она не поменяла и не переставила ничего, со времен пребывания здесь прошлой хозяйки, были, пожалуй, самым тихим местом при дворе. Предназначенные для любви и увеселений, они, словно покрылись мрачной вуалью, в память о небольшой кучке пепла, давно убранной с наборных плит пола. Или, наоборот, ядовито затаившись и выжидая положенное судьбой время, скалились золотыми рамами зеркал на медленно проходившую мимо серую, полностью закутанную в плотные слои газовой ткани фигуру.

Её быстро привыкли не замечать. Иногда, особо смелые выскочки из придворной челяди ухитрялись пройти мимо, не склонив голову. Если бы вдруг кто-то поинтересовался таким вопиющим нарушением этикета, служка бы, извинившись, ответил, что просто не заметил прошедшую мимо Мадам... Аккарин слилась со стенами дворца. Она растворилась в них.

Никто не догадывался, что под серым коконом скрываются холодный разум змеи и горячее любящее сердце женщины. Леди слышала и видела всё. Она была в курсе всех событий происходящих при дворе. Девушка быстро разобралась в придворном мире и теперь только политика интересовала её.

***

У Ангеррана, вернувшегося из лесной сказки, было умеренно плохое настроение, которое так хорошо чувствовали все. Сегодня он принимал возвратившегося из экспедиции Гертриха Саварро, начальника службы РоЗ при его Величестве.

Перед ним стоял и преданно смотрел заплывшими крокодильими глазками притворяющийся идиотом делец от сыска. Ангерран давно бы укусил скотину, но он был слишком квалифицированным, и, пока заменить этого мерзкого служаку ему было не на кого.

– Разррешите вам заметить, – между тем, продолжал хитрец, – мною были предприняты попытки осмотра речного дна. Я лично нырял в ледяную воду и убедился в гибели Анаконда под каменной плитой. Тело и голова размозжены, а останки хвоста вынесло ниже по течению. Они также были осмотрены.

– Вы уверены, что это был ТОТ Анаконд, – поинтересовался рассматривающий в зеркальный оконный проём пушистые еловые ветки густого лесного новомодного сада и, вспоминая поездку с рыжей глазастой игуаной, Ангерран.

– Мне подтвердили это специалисты от науки, – щёлкнул каблуками сыскарь.

– Да? Я смотрю, Вы, со знанием дела, собрали научную экспедицию к возможным останкам МОЕГО родственника, – чуть строже, но беззлобно поинтересовался правитель. Мысли его, по-прежнему, витали в лесных, полных воздуха покоях.

– Никак нет, Вашес-с-ство.., – опять громко отчеканил идиот. – Мною были замечены и после установления личности привлечены к осмотру профессор математики и естествознания Людвиг Гримальди, вожак Волчьего народа Марк Спенсер, князь Канислюпус Канидэ и небогатый дворянин Генри Эддлкайнд.

– Какая интересная компания, – протянул Кащей. – И?

– Они подтвердили смерть от естественных причин. Упала скала, и старый Анаконд, мирно спящий в тёмной воде, закончил своё земное существование, Вашес-с-ствооо!

Крокодил сыто рыгнул и поправил на животе сбившийся форменный камзол со следами утренней трапезы.

«Яичница», – подумал Ангерран. «Как же они любят яйца…».

Обычное раздражение полностью завладело им.

– Вам не показалось, уважаемый, – прошипел Князь, – Вам неуж-ж-жели не показалась странной эта компания? Каким образом, очкастый учёный удав, князь Волков и тетерев вдруг собрались рядом с холодной зимней рекой? Надеюсь, Вы задержали их? Куда они шли? Зачем? Что искали? Вам не приходят в голову подобные вопросы? Вы мне зачем, если не умеете думать?! Где они? Вы уверены, что там не было дракона? Уверены?!

– Будут, сей минут, доставим и допросим, – прошептал, пятясь, сыскарь. – Лично возглавлю экспедицию, думаю, они в Ие. Я туда и обратно, Вашес-с-ство, туда и...

– Вон... – гремело вокруг.

Ангеррана трясло. Он понял, что ещё одно слово, и его второе я зальёт ядом половину дворца.

– Коня! – громко и отчётливо почти прокричал, задыхаясь, Его Величество. – Коня и охрану! Я еду в резиденцию к игуанам... До праздника Зимнего Сонцестояния. Быстрее, коня...

Мужчины не заметили, как легко колыхается без ветра тёмная громоздкая гардина и не услышали, как громко стучит испуганное сердце маленькой Мадам.

«Я тоже еду», – решила она.

И маленькая змея стремительно поползла вслед за быстро удаляющейся в сторону летающей машины грузной фигурой...

Глава 63 Легенды Оромеры. Великий Орёл. СХВАТКА. Водоплавающие (Оксана Лысенкова)

Костя обнял прижавшуюся к нему, как к последнему надежному утесу в своей жизни, девушку, поцеловал, а потом подхватил на руки:

- Перекидывайся и беги отсюда! Приведи помощь, слышишь? – поверх макушки Эмилии они видел пока еще нерешительно подступавших к нему работорговцев. Серьезно настроенные не упустить ценный экземпляр мужики засучивали рукава, готовили сети, кое-кто даже звенел кандалами.

Всхлипнув, Эмилия кивнула, давая понять, что слышит. Поцеловав парня в последний раз, она перекинулась, и в то же мгновение Костя, крепко прижав бесстрашную птицу к себе, рванулся в сторону близкого берега. Опешившие в первую секунду работорговцы отшатнулись, позволяя парню выиграть еще несколько так необходимых ему метров, но мгновением позже накинулись со всех сторон, навалились тяжелой массой.

Но Костя, пока его не схватили, успел выкинуть Эмилию за ощетинившийся недружелюбием круг, поверх голов оборотней, словно баскетбольный мяч, и тут же исчез в свалке.

Эмилия, запущенная сильной рукой, пронеслась над толпой и упала уже за спинами работорговцев, покатилась по песку, ломая перья. Промелькнула мысль, что теперь уж не избежать синяков, но особо сокрушаться по этому поводу было некогда, Эмилия вскочила на подворачивающиеся лапы и ринулась дальше, петляя, совсем как неразумные курицы носятся по двору, убегая от хозяйки с топором.

Промчалась по берегу, вскочила на мостки, взлетела на корабль, увернувшись от чьих-то рук, тянущихся к ней с шлюпки, перепрыгнула через леер… Твердая поверхность под ногами как-то внезапно кончилась и Эмилия упала в волны. Мокрая вода привела в чувство, отрезвила. Мокрые перья потянули на дно, снова пришлось перекидываться в человека.

Прижавшись к борту корабля, царапаяся о подводные наросты, Эмилия огляделась. Корабль ремонтировался, и вокруг него качались на волнах обломки досок, спутанные обрывки такелажа черными змеями вились под прозрачной поверхностью. Эмилия углядела довольно крупный обломок мачты, поднырнула под него на сторону, противоположную берегу, навалила себе на голову мокрый тяжеленный парус, едва не задохнувшись от запаха гнили, и потихоньку потолкала бревно в открытое море.

- Кажется, пора временно стать водоплавающей, - подбодрила она себя.

Поглощенные дракой и пленением ценного товара работорговцы не заметили ее маневра, а потом стало уже поздно – бревно подхватило течением и поволокло в океан.

Аккуратно стравливая газ из баллона, Оддбэлл начал медленно поднимать дирижабль, не уделяя более внимания курсу. Волею ветра воздушное судно волокло дальше и дальше на север, туда, где в непроглядной туманной мгле покоились, храня свои тайны, острова Огненного Ожерелья.