- Мы как бы уже… мимо мэрии проезжали, - Корнелия густо покраснела и охраняющим жестом сцепила руки поверх живота.

***

Распрощавшись с Гертрихом, троица попутчиков, объединенных одной целью, продолжала свои поиски. Довольно резво они продвигались к перевалу. Немного пришлось понервничать, пережидая бурю прячась от хлещущих ледяных струй за спинами коней, потому что не успели поставить палатки, настолько неожиданно все началось. Но буран стих, палатки были разбиты, ночь спокойна, а утро встретило сиянием солнца на безоблачном небе.

Генри на ходу с удовольствием крутил головой, разминая затекшую и похрустывающую шею, как вдруг на фоне голубущего неба мелькнул темный знакомый силуэт.

- Это же дирижабль Оддбэлла, моего шурина, - воскликнул обрадованный Генри и замахал руками, привлекая внимание воздухоплавателей, - Эге-гей!!!

- Чего ты так кричишь, они тебя все равно не услышат, - поморщился Марк.

- Ты им посвети, – Людвиг, порывшись в переметной суме, вытащил компас, оснащенный небольшим зеркальцем, и сам направил луч света на дирижабль.

Несколько минут спустя летательный аппарат нырнул вниз и стал постепенно снижаться.

**

К полудню распогодилось. Оно и не удивительно: в этих местах климат суровый, но погода меняется стремительно. Несколько часов назад бушевал шторм, и вот уже на небе ни единого облачка, и ослепительное северное солнце равнодушно являет всему живому свой холодный сияющий лик. Вечером ледобородый норд-ост буйствовал, выкорчёвывая мачты из степсов, словно стебли высохшего рогоза из обезвоженного под осень илистого прибрежья, а утром зябкая бодрящая прохлада в застывшем неподвижном воздухе вероломно уверяет изумлённого путника, что если где-нибудь и когда-нибудь дорога способна окончиться прямо у райских врат, то это произойдёт именно здесь и именно сейчас...

Обо всём этом размышлял мистер Блэст, вальяжно развалившись в пилотском кресле и наблюдая в окно, как дирижабль, казалось, уже входит в ледяное сияние Вечности — да что там «входит», уже вошёл в него как минимум наполовину.

От столь романтических грёз воздухоплавателя отвлёк голос напарника.

Весьма заинтересованным голосом Оберон призывал друга в переносном смысле «спуститься с небес на землю», то есть обратить долу взгляд, вооружённый подзорной трубой. Навигатор указывал рукою в левое окно, утверждая, что там есть на что взглянуть.

Оддбэлл суставчато выпрямился, с видимой неохотой покидая уютный пилотский закуток, зябко поёжился («Оберон, да запусти ты уже этот грешный обогреватель!») и взял предлагаемую другом подзорную трубу.

Внизу, на змеящемся по побережью между горными отрогами тракте обнаружилась пятёрка лошадей. Две шли в поводу под вьюками, три других несли всадников, облачённых в одеяния, подобающие для дальних путешествий.

- Ну и что? Кони, груз, наездники... Эмилии среди них явно нет, это видно даже безо всяких окуляров. В таком случае — на что же там глазеть с таким интересом?

- Сэм, да что с тобой? Смотри же внимательнее, - рассудительно возразил Оберон. Правее, вон там, у правого всадника... Вот опять! Смотри, смотри!

На этот раз Оддбэлл и сам заметил, что крайний справа всадник держит в руках отражательное стекло. Направляя его так, чтобы солнечный луч по касательной уходил к дирижаблю, путешественник методично закрывал и открывал стекло свободной рукой.

Стёклышко с короткой периодичностью сверкало солнечным зайчиком, подавая летательному аппарату привлекающие сигналы.

- Оберон, а ты молодец, что заметил! Ну-ка давай- ка сбавим скорость и снизимся.

Оддбэлл снова шагнул к пилотскому месту и длинноногим пауком-травокосом боком вскарабкался в кресло.

Усевшись, мистер Блэст перевёл реостат оборотов на минимальный ток и плавно тронул вперёд рычаг тангажа. Чугунный шар внутри оболочки медленно перекатился по своим рельсам к носу, и воздушное судно плавно нырнуло на один эшелон вниз.

Отсюда можно было уже разглядеть, что средний путник, подняв руки к голове, не пытается сделать что-то со своим головным убором, а самым натуральным образом призывно машет дирижаблю.

Зафиксировав трубу вертикальным винтом штатива, Оддбэлл осторожно повернул ребристую рукоятку ЗУМа. Перспектива сузилась и приблизилась, и мистер Блэст наконец-то разглядел всадника. Приподнимаясь на стременах для пущей заметности, воздухоплавателей энергично приветствовал Генри Эддлкайнд.

- Это отважный мистер Генри зовёт нас, чтобы поделиться если не утешительными, то, как минимум, важными новостями! Если бы это был кто-то другой, то я бы сказал, что он просто машет нам руками из пущего зевачьего любопытства, но это не кто-то другой, а наш педантичный, скрупулёзный мистер Генри, для которого любая самая сомнительная алхимическая доктрина звучит понятнее, чем такое простое казалось бы слово «Шутка»! Наша разудалая студенческая беспечность просто обязана быть разбавлена убийственной серьёзностью этого в высшей степени благопристойного джентльмена! На посадку, друг мой! На посадку!

Глава 53 Легенды Оромеры. Великий Орёл СХВАТКА. (Александр Игнатьев)

Костя угрюмо вёл свой маленький отряд по почти невидимой из-за разросшейся ежевики тропе. Девгри, идущая следом за Вороном, ржала и спотыкалась. Её бока, подвергшиеся нападению колючих кустов, были сильно расцарапаны. К тому же в этих полудиких горах явно кто-то прятался, наблюдая, и, не ввязываясь в драку только потому, что отряд возглавлял огромный могучий и зубастый чёрный зверь. Спустя два часа спусков и подъёмов, когда усталая Эмили окончательно уверилась в том, что эта дорога бесконечна, внизу вдалеке, почти у самой кромки синей воды безбрежного моря, показались аккуратные белые домики рыбацкого посёлка. В лагуне качалось несколько небольших судёнышек, а далеко в море разрезала волны своим серебристым клювом белоснежная яхта.

Ребята повторили ещё пару спусков, в результате оказавшись на довольно ровной карнизной каменной площадке, опасно свисающей над обрывом.

Внизу под ними маленькие волны дробились в сверкающие изумрудами капли, которые, в свою очередь, превращались в лёгкую вуаль из алмазной переливающейся водяной пыли.

Чуть дальше от берега высился одинокий утёс-островок, там, вдали, более крупные собратья мелких прибрежных барашков катили свои валы, сурово возвышаясь над гладкой поверхностью моря, блестящей аквамаринами воды.

– Смотри-ка, – вытянув руку в сторону утёса, показал пальцем Костя. – Кажись, там дельфины играют.

Эмили присмотрелась и увидела несколько чёрных равносторонних треугольников и гладкие спины, кружащих в замысловатом танце умных животных.

– Как здесь красиво! – шёпотом отозвалась девушка. Несмотря на усталость и голодные спазмы в желудке, нетерпеливо выпрашивающем еды, она поражено смотрела на эту безбрежную волшебную морскую безмятежность.

Костя, любовавшийся в этот момент не природными ландшафтами, а стоящей рядом, вдруг как-то, неловко, вздрогнул, вздохнул и, порывисто схватив руку девушки, поцеловал её в ладонь. Эмили не отстранилась, а лишь тихо спросила:

– Костя, ты что? Ты зачем так?

Наваждение разом схлынуло. Лоб покрылся бисеринками пота, и парень, резко отстранившись, пошёл к Ворону, снимать вещи.

Они разбили палатку и поужинали.

– Не таким я видел сегодняшний вечер, – наконец, собрался с мыслями Константин. – Что делать-то теперь?