Пол сотрясся. Все так же неторопливо, издевательски медленно покатилась прочь каменная голова…

И тут время и мир рывком вернулись в нормальное состояние. Василий Иванович услышал хлюпанье, затем мощные удары щупалец о черные плиты храма и спокойный голос, стоявшего рядом полковника: «Молодец!». В лицо ударило упругой волной воздуха, в нос – дикой вонью. Неведомая нечисть, как и положено, пахла отвратно.

Где-то в глубине здания срывались от мощных сотрясений камни. Огромная масса страшного нечто извивалось и сворачивалось, как змея на крючке, жутко открывая рот на некогда прекрасном лице в безмолвном яростном крике. Создавалось впечатление, что сам храм сейчас рухнет в безумной попытке дотянуться до святотатцев.

Пол под ногами прогнулся, как в муке, и сама земля под ним затряслась и задрожала, словно переживая исполинское землетрясение. Борис упал ничком, сильно ударившись лицом о камни. Это падение вывело историка из ступора, и он нелепо затряс головой.

— Осторожно! — закричал Василий Иванович.

Полковник же, схватив Бориса за руку, резко поднял его с пола и потащил назад, в сырую глубину черного прохода. Отец Василий побежал следом под оглушительный треск и грохот падающих за ними колонн.

Совсем близко от выхода из старого храма Ян оглянулся и показал с трудом переводящих дух друзьям два ярких алых камня:

— Ключи, — пояснил он. — Подарок будет знатный. Кому захочется Вечности, тот придет вновь…

— Да уж, только желательно без нас, — буркнул священник. — Такой судьбы врагу не пожелать.

Ян отвернулся. Борис же задумчиво рассматривал рассвет среди туч.

— Нас-то так за что? — спросил, наконец. На Яна он не смотрел.

А тот промолчал. Долго. Каменные плиты под ногами сменились травой, когда ответ все-таки пришел.

— А может мне одному жить плохо… - услышали шепот окрестности.

***

Во время визита Ее Величества Елизаветы II в страны Персидского залива в 1979 году ею были получены удивительные подарки: золотая финиковая пальма, высотой в полметра; поднос с шипами из аметиста; драгоценные мечи, персонально для принца Филиппа. Но самый удивительный подарок она получила от герцога Норфолкского сразу по возвращении из поездки — два редчайших рубина овальной и грушевидной формы. По ее распоряжению в том же году их вставили в драгоценную брошь.

Через год, в октябре, королева стала первым британским монархом решившим, наконец, наладить взаимоотношения между Римом и англиканской церковью. Она совершила поездку в Ватикан!

Папа Иоанн Павел II вышел из дверей личной библиотеки, приветствуя королеву с мужем. Состоялась церемония обмена подарками. На груди у Ее Величества сверкала брошь с ДВУМЯ огромными рубинами. Покидая Ватикан, драгоценность сверкала ОДНИМ камнем.

Ключ был разделен…

***

В тот же год получил широкое распространение коктейль «Апероль Спритц». Его придумали в Италии братья Сильвио и Луиджи Барбьери из Падуи.

Папа Иоанн Павел II иногда грешил этим напитком завораживающего красно-оранжевого цвета.

Известны его слова: «Это тоже моя сладкая вечность».

До конца жизни глава святого престола носил на шее обрамленный в тонкое золото грушевидный рубин…

***

1879 год.

«Я, барон Российской Империи, пожалованный сим высоким именем за заслуги перед новым своим Отечеством, Людвиг Кноп, пишу эти строки в назидание своим потомкам….»

Мой родной дядя, будучи совсем молодым человеком, дабы разбогатеть, решил заняться торговлей и из родного города Бремена переехал в Англию.

Там за 8 лет тяжелого труда он изучил все секреты текстильной промышленности и стал совладельцем торгового дома «Де Джерси и Ко».

Моя мать, понимая тщетность существования в сыром и скучном Бремене, отправила меня в 14 летнем возрасте к дяде, который к этому времени сделался единовластным владельцем фирмы.

Родственник оценил мои способности и после двухлетнего обучения ткачеству, прядению и набивке тканей определил меня в Москву, где нашу продукцию покупали вяло.

Поверенный в делах наших оказался человеком недалеким, хоть и был этническим чистокровным немцем. Он не уважал инородцев, не сидел с ними за одним столом и не знал русского языка.

Я же, неизменно пользуясь советами дяди, быстро выучил сложные фамилии купцов Хлудовых, Солдатенковых, Горелиных и Морозовых. Пусть дикари мазали мне ради потехи лицо горчицей, но они же в результате помогли мне уже к 1878 году иметь сто миллионов золотых имперских рублей. Я был представлен Его Величеству.

В тот знаменательный день со мной случилась невероятная история. Ради нее я и пишу эти строки в назидание потомкам.

Собираясь ко Двору после легкого завтрака, я приказал запрягать. Уже собираясь выходить на крыльцо и подойдя к открытой двери, я наткнулся на двух мертвых черных котов, которых никогда не видел у себя в доме. На одном из них сидел большой красногрудый снегирь, а от второго с моим приближением метнулась крыса.

Близкие мои сочли сие неблагоприятным предзнаменованием. Слуги мои побежали искать подбросившего сей кошмар, а жена, словно сделавшись сумасшедшей,закричала:

— Закройте двери и окна! Поставьте у парадного караул!

После чего ей сделалось дурно, и я послал за нюхательной солью.

Спустя каких-то пять минут мне подали экипаж, и уже сидя в нем и боясь опоздать на аудиенцию, я задержался, ибо ко мне подвели весьма благообразную старуху. Она,по-птичьи наклонив голову, посмотрела на меня, словно пронзив насквозь и вывернув мою душу. После чего произнесла:

— Позволь поздравить тебя, господинчик! Мать свою благодари в могиле лежащую, всегда! Детей своих в люди выведи и землю эту благодари всегда. Иначе внуков твоих проклянет земля сия, и не снегирь будет с тобою, а крысы с трупами… Помни и им внуши, что нельзя ни внукам твоим, ни правнучке, скоро рожденной, даже думать плохо о милосердии земли, пищу вам навек давшей…

Мне, как человеку деловому и торговому некогда было общаться с городской сумасшедшей, и только по прошествии важного для меня дня я вспомнил о старухе и послал за ней. Никто не смог ее вспомнить и найти….»

Построенный в конце XIX века по адресу Колпачный переулок особняк, номер 15, стоит и по сей день. С 1930 по 1991 год в нем располагался Московский городской комитет ВЛКСМ. Затем в него вселился Михаил Ходорковский, арендовавший здание на 49 лет. После ремонта там располагался банк «Менатеп», а затем «ЮКОС».

Легенда о старухе ведьме существует до сих пор. Говорят, она приходила и к последнему владельцу, печалилась о его будущей судьбе, не связанной с Родиной.

Дочь Эрнста Альбрехта, правнучка российского барона Людвига Кнопа — Урсула Гертруда фон дер Ляйен — нарушила заклятие счастья семьи Кнопов. Посмотрим, что будет с ними дальше…

А еще госпожа фон дер Ляйен, мать большого семейства, врач акушер — гинеколог, профессор и известный политический деятель, дважды встречалась с господином Киссенджером. Интерес представляет подарок, который перед своей смертью американец вдруг решил передать председателю Еврокомиссии.

Из рук именитого политика и интригана она получила невзрачный оправленный в золото кулон. Рубин, не более одного карата — наполненный словно первородным огнем. Эту крохотную каплю крови она не снимает с шеи пятый год…

***

Борис много лет с содроганием вспоминал обратный переход. Был бы на его месте кто иной – явно задумался бы о гневе Фортуны… или Бешабы. Ибо столько невезения на ровном месте с командой давно не случалось.

Обещанная вьетнамскими товарищами машина не пришла. Слегка ободранному, весьма уставшему и сильно похудевшему отряду было нелегко найти грузовик, водитель которого согласился, наконец, принять в кузов сомнительного вида иностранцев.

Потом «порадовала» погода.

Сайгон встретил сильным тропическим ливнем. Вода в буквальном смысле лила «стеной», казалось, еще немного – и людям придется срочно отращивать плавники и жабры, потому что по-иному дышать тут уже не получится…