Особо любопытствующим сообщу: жизнь нам предстоит веселая, наполненная событиями, а потому небезопасная… мир пришёл к смене эпох. Но мы за Родину! Прошу не забывать!
С этими словами начальство отсалютовало команде невесть откуда появившимся в руке фужером (не пустым) и тут же оный потребило по назначению.
Команда переваривала услышанное. Переваривалось с трудом. Особенно последняя фраза.
Илья почесал нос и на фоне паузы решил задать вопрос:
— А Родина об этом знает?
Ян хмыкнул:
— Не будь таким нетерпеливым и даже не сомневайся!
Танюша погладила красного от напряжения мужа и поцеловала.
— Покорно и неискренне, — хмыкнул обнаглевший начальник.
— Твой муж сейчас похож на Мрака у фонарного столба. А Ксения - на мегеру, а не на Афину Палладу! Спать пошли, а? Предлагаю в качестве жеста доброй воли разобраться завтра на кладбище…
Глава 7
Хроники особого отдела 2
Глава 1. Зачем мы здесь?7
Глупый маленький солнечный заяц с раннего утра заигрывал с раскидистым розовым кустом. К сожалению растение не проявляло достойного внимания к тёплому лучику солнца и пушистик обидевшись перебрался на каменный цветок, стоящего рядом памятника с пространной надписью, выбитой лет сто назад трудолюбивой рукой каменотеса. Посланника света не интересовал лежащий под камнем, но когда струйка тумана облачной серой мутью стала подниматься из под треснувших плит, он шарахнулся в сторону испугавшись, как бы появившаяся из земли субстанция не запачкала.
Между тем туман, не проявив к зайцу внимания, занялся лепкой. Из серого облачка медленно и неохотно проявилось морщинистое лицо с чуть раскосыми провалами темных глаз под густыми старческими бровями. Спустя время человек в смешных полосатых брюках, темном пиджаке и белой рубашке отделился от камня, неслышно ступив на гравий дорожки. Мужчина сделал бесшумный вдох и замер. Каменные постройки окружала привычная спокойная лесная тишина с ее птичьим щебетом, шорохами и шумом старых дубов, больше двухсот лет растущих на холме. Наконец, из-за поворота, скрытого тенями пока негустой, зелёной, нежной и мягкой весенней листвы, появилась полупрозрачная фигура, затем ещё одна и еще. На площадке перед памятником украшенным розой сгустились тени и резко похолодало.
— Мы услышали позволение выйти. Весна наступила. — услышал родившийся из серой мути тумана человек в полосатых брюках, от дамы в смешной шляпке с овальной тульей и поднятыми по бокам полями.— Мы пришли. Голодно.
Ожидавший кивнул соглашаясь с холодной густой кисельной тишиной.
— Выходите, хоть мы и гости в этом мире, — беззвучный голос окончательно спугнул бедного солнечного зайца.
***
Пока тени приветствовали друг друга, кланяясь, в начале дорожки, ведущей в этот тенистый закуток, послышались шорохи и смех. Через несколько минут мимо теней-невидимок небольшой группкой проследовали люди. Облако недовольно заколыхалось и отступило в глубину стоящих каменных захоронений.
Но призвавший остался стоять на месте в виде той же полупрозрачной субстанции и лишь кривоватой улыбкой поприветствовал незваных гостей, так некстати вторшигся в этот тихий уголок.
Если бы тень прошлого в полосатых брюках умела сопоставлять увиденное и размышлять, то обратила бы внимание, с каким удивлением прошедшая мимо него экскурсионная группа отметила его приветствие. Но память призрака несовершенна, и он не отметил ничего и не заметил, как расплылся в широкой улыбке стройный черноволосый молодой человек, а его ноздри (тонкого носа с легкой горбинкой) слегка дрогнули, когда он поморщился от резкого запаха прелой весенней земли. Девушка рядом с ним тоже фыркнула и чихнула. Призрак не почувствовал, с каким презрением идущая следом пара рассматривала все детали его одежды. Да что там! Он не заметил даже того, как два мальчика нацелили на него свои деревянные мечи, (правда, остановленные бдительными родителями, только угрожающе помахали ими, не успев ринуться в кусты), потому что мать обняла их, а отец показал сыновьям пудовый кулак.
***
— Здесь неплохо, — уговаривал Ян кампанию, которая, осознав, что шоу на погосте программой не предусмотрено, скисла совсем. Даже близнецы тихо ковыряли столешницу ножами и молчали. На них осуждающе смотрел метрдотель, прикидывая стоимость заказа, но и он, профессионально оценив взъерошенный вид Яна, не возмущался …
— Ну, ребят, заказываем… Мне тартар из оленины (люблю это слово, бардак означает!). Маш, давай, активируйся… Мы с вами находимся в оазисе викторианского стиля. Открыл его в 1876 году шеф-повар Наполеона III, Август Кеттнер, а потому,несмотря на вычурное убранство, здесь кухня французская, а потому вкусная. Боречка, ну хоть ты поддержи, коньячку… а?
Кесслер оторвал взгляд от меню и кивнул головой, соглашаясь.
— И наааам, — хором проорали разрушители заведения.
— А вам мороженое! Самое вкусное в Сохо! И вообще, мы посмотрели на вампиров. Убедились, что Туманный Альбион - земля таинственная. Так, например, Елизавета II состоит в прямом родстве с графом Дракулой. Букингемский дворец построен на месте публичного дома, а в Виндзорском замке тусуются привидения Генриха VIII, королевы Елизаветы I, короля Георга и Чарльза I. Неужели неинтересно?
— Нет! — рявкнула Ксения, и вокруг столика, занятого невоспитанными иностранцами,повисла зона отчуждения.
— Не шуми, — строго заметил предводитель бунтующего отдела. Отчего-то он не спешил подавить «бунт на корабле», а почти веселился, рассматривая подопечных, имеющих вид изготовившихся к битве воробьев. — Мы, между прочим, в Англии, а это не просто родина Шекспира. Это ещё и родина строгих правил, нацизма и расизма. Здесь до сих пор не отменено рабство(1). Основоположник теории выращивания идеальной человеческой расы Френсис Гальтон родился здесь.
— А что это за теория? — спросила Танюша.
— Это наука целая, евгеника — пояснила начитанная Маша. — Этот Френсис, кстати,двоюродный брат Чарльза Дарвина. У меня куча вопросов на эту тему и есть сомнения о нашем происхождении от обезьян.
— Какая ты у нас умная! — вставил Ян… Веселье в его глазах постепенно гасло.
— Вся в дядю, — резюмировала миссис Кесслер.
— Да-да, помню «…Право жить ещё не означает иметь право на продолжение рода», — промычал Борис, пробуя Blason d’or (2)
— А это сказал Карл Пирсон, основатель расистской биометрики, — Маша была в ударе…
— Ну а первым нацистом в мире оказался некий Томас Карлейль, убежденный антисемит, уверенный в божественной миссии нордической расы, — Ян допил арманьяк. — Именно с этих островов в мир выливается грязь. Я добавлю: именно Христиан Девет (а не Троцкий) изобрёл концентрационные лагеря. Джеймс Хант поставил негроидную расу рядом с гориллами. Сэр Чарльз Дилк призывал уничтожать «дикие племена и варваров любыми доступными методами». «Кровавый кодекс», позволяющий вешать детей с 8 лет — это тоже изобретение Великой Британии. Твой любимый Герберт Уэллс, Машуня, сообщил миру о том, что единственным разумным и логичным решением в отношении низшей расы является ее уничтожение! Кстати советую ещё почитать Киплинга, разумеется, не в переводе Маршака… Именно с берегов Туманного Альбиона на другие земли расползается эта зараза. Если не сдерживать рвение островитян, то Третья Мировая война скоро сметёт остатки разума с поверхности Земли. Вот поэтому мы здесь. И надолго.
***
В 1972 году в Европе сложилась удивительная расстановка сил. Страны Варшавского договора функционировали в почти полной экономической блокаде. При этом лидеры стран обладали удивительными способностями и пользовались безусловным авторитетом среди граждан. Авторитарность власти не подвергалась нападкам, а наоборот, руководители были весьма уважаемыми и любимыми своим народом. В Чехословакии правящую партию возглавлял сын батрака Густав Гусак из Австро-Венгерского королевства, сумевший в неполные шестнадцать лет закончить гимназию и поступить на юридический факультет Коменского университета в Братиславе. Единственный за всю историю студент, обучавшийся бесплатно по выделенной ему персональной квоте «за большое рвение к наукам».
