Я оборачиваюсь и смотрю на приближение полководца крестоносцев. Бежать отсюда некуда, так как не вижу каких-то иных выходов, кроме того, по которому идет враг. Хотя, не думаю, что из Сада Желаний нельзя выйти где-то еще, но времени искать уже не остается.
Рослый воин в доспехе с алым плащом и таким же хвостом на шлеме пригибается к земле и прыгает далеко вперед, приземляясь рядом со мной. Пол под его сапогами вздрогнул и потрескался, подняв облако пыли, но меня таким не испугать.
— Боюсь, уже всё закончилось, — говорю я.
На самом деле я не знаю, что будет дальше. Со своей задачей я справился, Древо уничтожено, но Саладин при этом сорвал плод и смылся в неизвестном направлении. Значит ли это, что он победил, а я и Ричард проиграли? Или можно сказать, что я тоже выполнил цели своей кампании? Остается ждать решения администраторов, но Завоеватель Святынь, кажется, в любом случае останется неудовлетворенным.
— Ну и ну, — доносится хриплый голос Ричарда из шлема. — Ты только появился на этаже, а сразу наворотил таких делов. И Критскому лагерю помешал, и Саладину позволил сорвать плод и сбежать.
— Он мне говорил, что его цель — оберегать плод от кого угодно, — пожимаю плечами.
— И ты поверил⁈ — ревет Ричард. — Нельзя быть таким наивным, авантюрист.
— В Башне Испытаний, где каждый пытается обмануть ближнего и пройтись по головам, должен быть кто-то на светлой стороне силы, — на обвинение пожимаю плечами.
Я не могу назвать себя доверчивым, хотя это уже второй раз, когда великая душа обвела вокруг пальца. Сначала это был Платон, который воспользовался моей нуждой в силе и информации, заставив приносить ему на блюдечке души монстров. Но тем не менее от своих обещаний он не отступился, просто говорил мне не всё. А теперь Саладин строил из себя благородного человека, говоря о том, что плод никому не должен достаться, а на самом деле он поддерживал бесконечный цикл войны, напитывая Древо Познания пролившейся кровью с обеих сторон конфликта.
Теперь сразу стало понятно, почему он не согласился помочь мне просто уничтожить Древо, ведь на самом деле плод был и ему нужен. И защищал он его только для того, чтобы через множество циклов войны сорвать источник невероятной силы. Но с другой стороны я уверен, что он пошел на это именно для тех, кто разделяет с ним язык, веру и судьбу. Пожертвовал одними, чтобы спасти остальных. Возможно, именно это он хотел мне показать, когда привязал добровольцев в Древу.
«Хотел посмотреть на мою реакцию, чтобы что-то для себя решить?» — ну, я могу только догадываться, а спросить получится только при следующей встрече где-то наверху.
— Ты идиот, Север, — продолжает Ричард. — Твое стремление внести изменения в Башню Испытаний обречено на провал. Сейчас ты попробовал что-то изменить в главном квесте этажа, а в итоге лишь ускорил предопределенную концовку.
— Да, получилось не так хорошо, как я рассчитывал, — с этим трудно не согласиться. — Но ожидать, что у меня всё будет получаться всегда и с первого раза, было бы слишком наивно даже для меня.
Завоеватель Святынь может говорить мне любые обидные слова, я просто пожму плечами. Проблем с самооценкой у меня нет и пока что не предвидится, так что неудачи — естественные спутники успеха и прогресса. Если бы я боялся брать на себя ответственность за поступки, то даже не стал бы пытаться что-то менять.
— Говоришь об этом так спокойно, — произносит Ричард, словно успокоился. — Признак сильного лидера, ведь лидеру часто приходится творить грязные вещи и отправлять подчиненных на смерть. Но если ты не изменишь свое отношение, то высоко не поднимешься.
— Возможно, но это уже мои проблемы, — в очередной раз пожимаю плечами.
— Да? На самом деле у тебя есть еще одна незакрытая проблема. И это я, — тон Ричарда стал зловещим, а двуручный меч вновь запылал жарким пламенем.
— А какой смысл нам продолжать схватку? Саладин уже добился своей цели. Я тоже выполнил то, что обещал.
— А почему должна быть какая-то причина? — теперь в тоне собеседника появились нотки безумного веселья. — Но если тебе так хочется, то пожалуйста: ты отверг гостеприимство Критского лагеря, ты сам объявил нам войну, ты убил множество моих воинов и других авантюристов, ты позволил Саладину сорвать плод и сбежать. Думаю, перечисленного достаточно для того, чтобы тебя убить. Ты же не думал, что я приду и пожму тебе руку, раз уж главный цикл завершен?
— Было бы на самом деле неплохо, — улыбаюсь я, но улыбкой или рукопожатием ничего уже не изменить, ведь аура противника становится пылающей из-за возрастающего гнева.
Я не знаю, что в принципе должно происходить после завершения квеста. Рассчитывал на то, что администраторы дадут какое-то объявление, но похоже, они специально ничего не делают, чтобы посмотреть на последний бой. Разумеется, Ричард Львиное Сердце в бешенстве и только на меня сможет излить всю злость и желчь. Пытаться договориться бесполезно, так что остается вступить в бой и выжить. Да, я устал и не хочу сражаться, но врагу на это безгранично пофиг.
— Администраторы и боги же смотрят на нас, не так ли? — спрашиваю я, убирая «Черный скат» в инвентарь и доставая на свет меч Алайса.
— Конечно, смотрят. Для них это то еще развлечение, — Ричард по-рыцарски дает мне время подготовиться к схватке.
— Понятно. В таком случае я намерен получить из этого максимальную выгоду, — вновь вызываю системные сообщения, которых накопилось уже несколько десятков.
Я не сильно вчитываюсь в то, что говорили или делали разные боги, сообщив об этом в эфирном канале. На самом деле это не имеет большого смысла. Важнее будет то, что они скажут сейчас.
— Знаете, мне не слишком хочется махать этим тяжелым мечом, — я обращаюсь в первую очередь к таинственным зрителям. — Так что я просто сбегу из схватки и буду уклоняться от сражений до тех пор, пока администраторы не соизволят пропустить меня на следующий этаж или не объявят новый квест. Но если вы очень хотите посмотреть на это, то вам нужно заинтересовать меня.
Я видел, что Демон с Востока обещал мне уникальный навык, если я уничтожу Древо Познаний вместе с невинными людьми. Это значит, что высшие силы могут напрямую одарить претендента, если он выполнит то, о чем они просят. Сейчас же я весьма нагло и недвусмысленно прошу «заплатить» мне за их развлечение.
Демон с Востока кровожадно улыбается и говорит, что ему было интересно посмотреть на гибель и мучения беззащитных людей, так что сейчас предлагает награду уже Завоевателю Святынь. Если он убьет меня с особой жестокостью, то Демон с Востока потратит часть своего эфирного влияния, чтобы убедить администраторов пропустить Завоевателя Святынь на третий этаж.
«Ну ты и гнида», — думаю я, но переживать пока рано.
Также замечаю, что Ричард тоже смотрит перед собой. Разумеется, ему тоже приходят сообщения из публичного эфирного канала.
Дьявол Глубинных Миров обещает потратить много эфирного влияния и выдать вам особый артефакт, отлично подходящий вам, если вы не уклонитесь от схватки и победите Завоевателя Святынь.
Небесный Исцеляющий Свет говорит, что он — один из богатейших богов и предпочтет, чтобы сегодня кровь прекратила литься, поэтому предлагает равную награду обоим. Каждый сможет перейти на третий этаж без дополнительных проверок и условий.
Я ничего не знаю о богах, но уже составил некоторое мнение о тех, кого вижу часто. Демон с Востока явно больной ублюдок, которому нравится кровопролитие. А еще он может получать удовольствие от того, что склоняет людей к жестокости. А вот Исцеляющий Небесный Свет кажется противоположностью. Он как будто наоборот стремится снизить количество войн и страданий, и даже готов за это раскошелиться. О Дьяволе Глубинных Миров мне пока что сказать нечего.
Последователь Мирового Древа обещает Завоевателю Святынь, что тоже потратит эфирное влияние, чтобы позволить Ричарду оказаться на третьем этаже. Для этого нужно убить Стрелка.
