Лучи звезд почти не проникали в раскрытые ворота ангара. Единственным светом, исходящим со стороны открытого космоса, было мигание габаритных огней транспортного звездолета, да редкие отблески солнца на его угловатой корме. Квадратных форм кораблик приткнулся почти что к самой кромке ангарной двери своим грузовым отсеком, также открытым настежь.

Со стороны, эта обыденная картина выглядела довольно забавно: километровый линкор словно дышал в затылок кургузому транспортнику.

Впрочем, зрители, что могли эту картину наблюдать, не заморачивались с комичными ассоциациями. Клоны-пилоты “Добродетели”, прикрывающие свой носитель из космоса, были вымуштрованы на отлично. Строго по инструкциям, они пялились больше на сенсоры, чем на корпуса обменивающихся грузом кораблей.

Груз, которому предстояло погрузиться в кубическое чрево транспортника, плелся к ангарным воротам с улиточьей неспешностью. Его волокли целых четыре репульсорные платформы, сцепленные краями, но даже полная самоотдача их натужно гудящих движков не особо ускоряла процесс. Веса в их бремени было очень и очень немало.

Его львиную долю составлял корпус, испещренный неаккуратными сварочными швами. Составленный из панелей качественной броневой дюрастали, он казался неправильной формы граненым карандашом. Сходства добавлял гладкий конус, торчащий на самом носу конструкции. Другая деталь - массивные цилиндры твердотопливных ускорителей, прицепленных к корме, - несколько портила карандашную ассоциацию. Нервы клонов-грузчиков они портили не хуже. Четверка, возящаяся с пультами управления платформ, то и дело вздрагивала от истошных воплей командира-сержанта - тот вовсю призывал “не кантовать”, перемежая свою громогласную речь упоминаниями майноков перепончатокрылых, бант непарнокопытных, и прочего обидного зверинца.

Нил Коррин наблюдал за погрузочной суетой с чувством искреннего удовлетворения. Плод его случайной оговорки, многочасового труда техников “Добродетели”, и долгой, увлеченной ругани Нила с теми же техниками, пробуждал в юноше отцовскую гордость. Да, это его детище слепили из того, что было. В нем не было той изящной завершенности форм, которая приходила в голову Нила при словах “абордажная торпеда”. Обычной изящности в этой угловатой штуковине тоже не было и в помине. Но вместе с тем, свою задачу она должна была выполнить. Об этом юный джедай позаботился лично.

Он поправил лямки вместительного рюкзака, чьи бока распирал некий предмет округлой формы, и с улыбкой повернулся к подходящей Луминаре Ундули. Та легко коснулась плеча падавана, и встала рядом с ним. Небесно-голубые глаза мириаланки рассеянно оглядели суетящихся клонов, и их тяжкую ношу.

- В твоей памяти, эта штука выглядела куда менее уродливо, - вынесла она безжалостный вердикт.

- Дело сделает, и ладно, - стоически вытерпел ее критику Нил. - Ты взрывчатку добыла?

- Конечно, - джедайка приподняла пальцами лямку рюкзака, во многом подобного висящему за спиной юноши. - Все готово, можем загружаться. Кстати, мой юный падаван, как мы будем это делать?

- Люк на другой стороне, - кивнул тот в сторону карандашеобразного корпуса. - Маленький, чтобы ослабленная зона в броне была поменьше. И, м-м-м, одноразовый. Во второй раз его не задраишь.

- Не иначе, ты собрался претворить в жизнь слова Дираэля Текара о самоубийственной миссии, - в глазах Луминары заблестели смешинки. - Чтобы не подвергать сомнению его вопиющую компетентность.

- Сроки были мизерные, - оскорбленно поглядел на нее Нил. - В первый раз техники напортачили, пришлось вместе с ними все пересобирать. Никак не успевали нормальный люк врезать. Но должно хватить и такого, - упрямо закончил он.

- Надеюсь, - с улыбкой ответила мириаланка. - Впрочем, от слов, сказанных на Эриаду, я не откажусь - моя жизнь по-прежнему в твоих руках.

- Прекрати, - чуть смутился юноша. - Я тебя, конечно, люблю до беспамятства, но нам пока еще рановато говорить друг другу такое.

- Поздно, - голос джедайки был полностью безмятежен. - Слова сказаны, и забирать их обратно я не собираюсь. Имей их в виду, ваяя следующий одноразовый космический челнок для нас двоих.

- Обязательно, - тяжело вздохнул Нил. - Ну, пошли, что ли, - он отвернулся от самодельной абордажной торпеды, и двинулся в сторону одного из десантных челноков.

- Куда? - удивилась Луминара. - Разве нам не в эту штуку?..

- Это само собой, - обернулся к ней юноша. - Но сперва, переберемся на грузовик. До места лучше ехать в более-менее просторной кабине ХТ-2200, чем в закутке метр на метр, с никакущими удобствами. В торпеду заберемся, как покажется “Агрессия”. Или тебе не терпится прижаться ко мне покрепче? - он иронично прищурился.

- От такого я никогда не откажусь, но лучше в другой раз, - не осталась в долгу мириаланка, шагая следом за падаваном. - И без толпы посторонних вокруг.

За спинами двух джедаев, сцепка платформ, наконец, остановилась. Конусообразный наконечник ее ноши выглядывал за пределы дефлектора, словно пробуя вакуум на вкус. Клоны-грузчики с облегчением убрали свои пульты управления, а их сержант включил продолговатый жезл сигнального фонаря, и вовсю замахал им в сторону командного пункта на дальней стороне ангара. В ответ на алый огонек, мечущийся из стороны в сторону, угловатое тело абордажной торпеды медленно воспарило в воздух, подхваченное притягивающими лучами. Следом за острым носом снаряда-пробойника, сквозь дефлектор прошел продолговатый корпус, а за ним - цилиндры ускорителей. Прежде чем исчезнуть в распахнутом зеве грузового отсека ХТ-2200, торпеда ловко развернулась на месте - носом наружу.

***

Небольшой конвой покинул гиперпространство без каких-либо происшествий. Первым, неукоснительно следуя уставам, сбросил скорость фрегат головного охранения. Следом за уплощенным корпусом “пельты” в обычное пространство вернулись все пять ХТ-2200, почти одновременно. Секунды спустя, их догнало охранение фланговое. Даже несмотря на заметную изношенность, два фрегата замедлились с релятивистских скоростей до обычных без единой ошибки. Не менее безупречно вышел из гипера и последний охранник, такая же видавшая виды “пельта”.

Для конвоя пеф-куэк-восемнадцать, плановая остановка у Бандомира не должна была продлиться долго. Ровно столько, сколько нужно, чтобы аккуратно обогнуть систему, и выйти на Браксантскую Дугу. Опасность для конвоя была минимальной - рейд-группы сепаратистов не забирались так далеко на вражескую территорию, и тем более не стали бы этого делать ради захолустной и бедной системы. А еще, вместе с пеф-куэк-восемнадцать по Хайдианскому Пути шли конвои-обманки, целых три штуки. Два из них успешно прошли этим путем считанные часы назад. Тем большей неожиданностью стал для конвоя взрыв, охвативший одну из “пельт” эскорта. Идущую в хвосте строя.

Огромная продолговатая тень показалась из гиперпространства позади группки республиканских кораблей, словно всплывающий из морских глубин кашалот. Не успел нежданный гость сбросить скорость, как его пушки разразились целым ливнем турболазерных импульсов. Первой их жертвой стал несчастный корабль тылового охранения. Старенькая “пельта” недолго терпела сфокусированный огонь полусотни тяжелых орудий. Ее дефлекторы погасли в считанные секунды, и “Агрессия” вкусила кровь первой жертвы.

На ней, каэнэсовский суперлинкор не остановился. Оставив за кормой разваливающийся на части фрегат, он плавно развернулся бортом к конвою. Многочисленных турболазерных батарей “поработителя” хватило на всех - каждый корабль республиканцев получил целый сноп слепящих пучков когерентного излучения. Дефлекторы ХТ-2200 держались недолго, и двигатели грузовых звездолетов, по которым целили канониры “Агрессии”, быстро окутались облаками взрывов. Тройке фрегатов-эскортников досталось еще крепче. Массированный огонь мигом просадил их щиты до нуля, а затем, расколол корпуса, точно молот - ореховую скорлупу. Немногочисленные спасательные капсулы, выпущенные погибающими кораблями, также не остались без внимания - “поработитель” безжалостно расстрелял каждую.