– И наших хватает, – добавил Баранов достав из кармана сок в пакетике и протыкая его трубочкой. – Выпивал в одном баре с ребятами. Сидят без работы.

Лексин поймав мой взгляд коротко кивнул как бы соглашаясь со словами ребят.

– Есть ещё и в-третьих, – я поднялся на ноги и повернулся к карте Периферии позади.

– О чём забыли?

– Крупская одна из наших целей. Полковник разбила все досье и сведения на три папки. По степени сложности, наверное. Так вот ЧОК «Рубикон» во второй. Паша ты знаешь как связаться с этим Бошаном?

* * *

Часовой разговор с Шарлем Бошаном совсем не обрадовал. Оказывается, следующий прилёт транспорта чоковцев намечался уже через три дня. Он должен был доставить пополнение, технику, боеприпасы и совершить ротацию. Из-за этого отпускники уже второй день праздновали по барам-ресторанам отмечая отбытие домой.

А ещё Бошан рассказал мне о заключённых местной тюрьмы куда «Рубикон» кидал всех выступивших против них. Некоторые из этой тюрьмы выходили ногами вперёд.

В общем надо было на что-то решаться, и я решился. Слова Знаменской о том, что нас заметили и скоро будут пробовать на прочность мне совсем не понравились. В конце концов, у нас есть «Неясыть». Если они откажутся разорвать контракт с Крупской, сложить оружие и добровольно покинуть планету, им же хуже.

Будь я с «Корсарами» мы и двумя дюжинами управились с этой шайкой, но сейчас нужно оперировать теми силами что имеем. На Крупскую с нами полетела дюжина подготовленных рекрутов, плюс из новеньких мы взяли ещё пяток человек из числа тех, кто раньше тянул армейскую лямку. Лексин и Баранов их погоняли сутки и сказали, что можно, не подведут. Бошан на свой страх и риск обеспечил нам «окно прибытия» и верный ему космодиспетчер сумел скрыть от чокавцев нашу посадку на планету.

Диспозиция намечалась следующая. База Рубикона оказалась под наблюдением и контролем Мальцева на истребителе (Боеприпасов теперь жалеть нам было не надо, запаслись). Дорогу в город в случае подъёма по тревоге чокавцев Медведь заминировал так плотно, что я даже было возмутился, но Никитский заявил мне что всё будет путём. Чуть дальше прорвавшиеся должны были попасть под перекрёстный огонь шагоходов Яны и Салтыкова.

Но сначала нужно было перевести переговоры. Бойня нам была не нужна ведь в ней могли пострадать гражданские. Лексин с Кирсановым, Сергеевым, Мамонтовым и новыми бойцами ЧВК «Беннигсен» окружили площадь вокруг бара «Коррида» где обожал зависать со своими людьми Роман Кюри. Фрунзе, я посадил на здание колониальной администрации – самое высокое в этой части города, да и вид с него на бар открывался отличный, придав ему в помощь Копалыча (он сам с нами напросился).

– Вам столик? – спросил было официант, но увидев КПУЗДы и штурмовые винтовки поспешно ретировался.

Зал обшитый пластиком напоминавшим и по внешнему виду, и на ощупь деревянные панели, неяркий специально притушенный свет, негромкая мелодия музыкального автомата, волны удушливого кальянового дыма над головами развалившихся на диване чокавцев, и во всём этом липком нуаре я, Баранов и Горелов.

– Сразу три Корсара у меня в гостях! Какая честь! Присаживаетесь вы же поговорить прилетели, – громогласно встретил с улыбкой нас Роман Кюри – квадратный выбритый на лысо мужчина с серо-зелёными глазами и кривым неправильно сросшимся носом.

Товарищи мои подозревая ловушку напряглись, захлопнув забрала шлемов и вскинув «Мономахи» к плечу, но я видел, что на самом деле произошло.

Широкая улыбка на лице руководителя «Рубикона», уверенный тон и нотки сарказма в голосе, всё это есть, да. Скажете будто он нас ждал? Но нет, это не так. На мгновение, я сумел рассмотреть удивление и испуг в его глазах. Да он знает нас, что уже само по себе проблема, но кажется нам удалось сорвать какой-то хитрый план…

19. Пицца

Асфальт взрывался фонтанами осколков справа и слева от меня дробью ударяя по корпусу защитного костюма. Перезаряжая магазин штурмовой винтовки, одновременно, я включил режим форсажа на КПУЗДЕ, стараясь чтобы шагоход самураев не смог нормально в меня прицелиться. Стоп! Откуда здесь машины Синдиката? – спросите вы. Для того чтобы это объяснить нам нужно вернуться на пятьдесят пять минут назад…

– Тише-тише! – поднял руки ладонями вверх Кюри, стараясь удержать на лице улыбку. – Мы без защитных костюмов, без серьёзного оружия, вы застали нас врасплох! Не честно! А как же имперская офицерская честь господа? Может выпьем, поговорим?

Я оружие ещё не поднял и «Ливень» свободно висел у меня на груди. Если что и ребята справятся, к тому же посторонние из бара бегут сломя голову. Вон все столики перевернули и чуть администратора на входе не сбили.

– Канцлер – Ботанику! На базе объявили тревогу. Он наверное тревожную кнопку на коммуникаторе нажал как только вас увидел, – сообщил мне Мальцев. – Мои действия?

«Впускать шагоходы и штурмовую пехоту «Рубикона» в город нельзя. Гражданские пострадают, да и нам сражаться будет несподручно», – подумал я. В кармане у меня лежит документ о расторжение контракта между сотрудниками ЧОКа и Крупской, подписанный Бошаном и местной колониальной администрацией, так не подпишет же. Я уверен.

Директор ЧОК же принял мои размышления за сомнения и нагло подмигнув сначала закинул ногу на ногу, а затем подтолкнул ко мне по столу стакан с выпивкой. Господи, что за самонадеянный идиот? Уверен, что мы не решимся на крайние меры, надеется использовать горожан как щит против нас, офицерскую честь приплёл… детский сад.

«Ботаник – Канцлеру! Работаем!» – отправил Мальцеву текстовое сообщение я, а сам вытащил из кобуры на бедре пистолет разрядив его в голову Романа Кюри. Знаменская в людях разбиралась намного лучше этого шута.

Разглядывая расползающуюся по столу лужу крови под убитым, и гильзы веером разлетающиеся из штурмовых винтовок моих товарищей (за несколько секунд перестрелявших других чокавцев) я подумал, что всё это конечно противно, но мы тут не в бирюльки играем.

Бросив на мёртвые тела наёмников свёрнутый вдвое договор о расторжении, я уже было направился к выходу, когда на виртуальном мониторе замелькали значки нескольких входящих вызовов.

– Савицкая – Канцлеру!

– Слушаю.

– У нас гости!

Уверенный, что помощь чокавцам оказать было некому, я всё же успел отправить мгновенное сообщение Мальцеву со знаком вопроса и получив в ответ краткое «работаем». На командирском планшете я видел, что Яна и Салтыков тоже находятся в движении и ведут бой. Всё по плану. Какого чёрта?

– Савицкая докладывай!

– Три десантных корабля опустились прямо на площади рынка. Судя по всем Синдикат в гости пожаловал.

– Вот так новость, – ожил по внутреннему каналу Лексин. – Три десантных корабля это же почти рота пехоты, минимум шесть шагоходов, возможно БМП и ещё что-нибудь. – Чего они здесь забыли?

– Может тоже озабоченны усилением «Рубикона» и решили занять тёплое местечко с минимальными потерями и затратами, – логично предположил Горелов.

Я же тем временем отправил запрос ИИ «Неясыти» и очень быстро получил исчерпывающе-лаконичное: «Двенадцать минут, десять секунд назад в районе базы ЧОК «Рубикон» в небе действительно замечено три неизвестных объекта, которые натолкнувшись на режим «АС-сканирования» изменили маршрут уйдя на северо-запад, предположительно в сторону города».

Найдя в контактах телефон Шарля Бошана, я дождался, когда активируется соединение и будничным тоном, будто хотел спросить какую-то ерунду, произнёс:

– Это Бестужев. Я хочу, чтобы вы немедленно объявили в городе тревогу.

* * *

«Ну хоть по улицам никто не болтается и то добро», – думал я, наблюдая за приближением противника с крыши шестиэтажки с огромными панорамными окнами. Город словно вымер. Даже свет в окнах не везде горел.

В этот момент Мальцев, Салтыков и Яна должны были уже закончить с базой «Рубикона» и выдвинуться к нам на подмогу. Правда от «Неясыти» толку в городской застройке не будет. Это как по воробьям из пушки палить. К тому же боезапас истребителя пополнить надо будет, а в одиночку Мальцев сделать это быстро не сможет.