По-моему, всякий, кто попадал в такую ситуацию, знает, как страшно ходить по школе в одиночку ночью.
Я перекинул куртку через плечо, и медленно вышел из комнаты кружка. Беззвучно, как ниндзя, старался я спуститься по лестнице. На каждой лестничной клетке я останавливался и оглядывался, прежде чем двигаться дальше. Как это выматывало! Я понятия не имел, какой сегодня был день в этой «северной старшей», но, заметь меня дежурный учитель, я попал бы в переплёт. Я даже не знаю, как я бы объяснялся – вообще-то, лучше бы мне самому кто-нибудь всё объяснил!
Весь в поту, я шагал, вдыхая душный воздух, пока не добрался до вестибюля.
- Ну и что тут у нас…
С этими словами я открыл свой шкафчик для обуви. Внутри были чьи-то тапочки – совершенно точно не мои. Я тут же исключил вариант, что кто-то открыл чужой шкафчик и взял мои ботинки по ошибке. На улице стояла середина лета, а значит, я опять скакнул в другое измерение – сам поражаюсь, какая у меня богатая фантазия. Нынешним владельцем шкафчика был не я, а кто-то из этого мира или измерения. Я даже не удивился настолько, насколько ждал от себя, то ли потому, что я уже привык к подобным вещам, то ли поскольку оцепенел от такого неожиданного поворота дел.
- Ничего не поделаешь.
Конечно, гулять в тапочках по улице не слишком весело, но у меня не оставалось другого выхода. Первым делом мне следовало покинуть территорию школы. Как я и думал, входная дверь ночью была заперта на замок. Так что я подошёл к ближайшему окну, отпер его и осторожно отворил. Я медленно вдохнул в себя ароматный ночной ветерок, и выпрыгнул из окна на каменные ступеньки, где Харухи как-то разбудила меня, когда мы были в закрытой реальности.
Секунд на десять я замер. Убедившись, что за мной никто не наблюдает, я двинулся дальше.
Снаружи было так же жарко, как и внутри. Обычная японская летняя духота и жара. Но я попал сюда только-только из морозного зимнего холода, так что все мои потовые железы сейчас работали, как сумасшедшие. Я вытер пот со лба длинным рукавом своей майки, и направился к воротам.
Как только я оказался снаружи, всё было просто. Я должен поблагодарить несуществующую охрану школы – мне пришлось лишь перелезть через забор, вот и всё. Перебравшись, я подобрал свою куртку, которую я перебросил, перед тем, как лезть самому, и взглянул на звёздное небо, обдумывая свой следующий шаг.
Для начала мне нужно выяснить, какое сейчас число и сколько времени. В конце концов, между прошлым и будущим был огромный временной зазор.
Можно пока и спуститься вниз по холму. По дороге должен быть небольшой магазинчик. Если б я зашёл в первый попавшийся дом, и спросил «Какие сейчас месяц и год», меня, наверное, приняли бы за свихнувшегося старшеклассника, и сдали бы властям. Лучше пойти куда-нибудь, где можно выяснить число, никого не спрашивая.
- И всё же, какая жара…
Я и без того взмок в своей зимней школьной форме, но теперь даже штаны липли к моим ногам от пота. Сейчас я просто ненавидел изобретателя этого синтетического волокна. Я уж молчу о том, что зимняя форма и зимой-то не греет, она только на вид тёплая.
Раз я бурчал, жалуясь на такие вещи, значит, мой мозг снова начинал работать нормально. Чем мёрзнуть зимой, дожидаясь прихода весны, я лучше поругаю летнюю жару, обмахиваясь веером. К тому же, у меня накопилось много воспоминаний о моём первом лете в старшей школе, и, хотя все они были физически и умственно утомительными, всё-таки, когда я к ним попривык, они казались не такими уж и плохими. По крайней мере, мне довелось увидеть Асахину-сан в купальном костюме. А зимой, по-моему, мы до сих пор никаких мероприятий «Бригады SOS» не проводили.
Занятый мечтаниями о вкусе не доставшейся мне похлёбки, я шагал вниз по склону. Через пятнадцать минут я, наконец, увидел светящийся знак. Это был тот самый магазинчик, в который я иногда забегаю перекусить по пути домой. В одном я, по крайней мере, был уверен: закрываться магазинчику было ещё рано.
Едва дождавшись открытия автоматических дверей, я ворвался внутрь и принялся осматривать стены. Некоторое время я привыкал к прохладе кондиционируемого воздуха внутри. Всё это время я усердно таращился на висящие на стене стрелочные часы.
Восемь тридцать.
Раз солнце уже село, значит – восемь тридцать вечера.
А число? Какой сейчас год? На полке лежали всевозможные газеты. Любая сойдёт. Я наугад выбрал какой-то ежедневный спортивный журнал передо мной, и быстро просмотрел его содержание. Неважно, о чём там пишут, пусть даже внутри дичайшие фантазии, состряпанные бульварной газетёнкой; не станут же они подделывать дату на первой странице, а?
Мой взгляд замер: я увидел её.
Цепочка цифр, которую некоторые сочли бы счастливой, попалась мне на глаза.
Какой сейчас год? Пожирая газету глазами, я тщательно проверил, что правильно прочёл написанную сверху цифру. Магазинный работник бросил на меня короткий раздражённый взгляд, но это меня сейчас совершенно не волновало.
Я снова и снова перечитывал эти четыре цифры. Если я отниму год с этого спортивного ежедневника от года, из которого я прибыл, – того, где до сих пор стоял морозный декабрь… Даже ребёнок управится с такой математикой…
- Значит, вот оно как, Нагато…
Я поднял глаза с газеты, и глубоко вздохнул, глядя в потолок.
До смешного фантастический фестиваль Танабата.
Сегодня было седьмое июля три года назад.
Танабата, три года назад… да что там такое случилось?
Танабата из «настоящего времени» можно сравнить с рапсодией(17): мы записали
наши желания и повесили их на ветке бамбука, после чего я принял приглашение Асахины-сан, и отправился назад во времени в этот самый день. Тут я встретил взрослую версию Асахины-сан, которая отправила меня той ночью к восточной средней школе. Там я встретился с Харухи-семиклассницей, пытавшейся перебраться через забор, и мне пришлось помочь ей нарисовать сообщение пришельцам меловым порошком на школьном стадионе.
Потом я принёс младшую Асахину-сан, которая потеряла свою машинку времени, TPDD, в элитную квартиру Нагато, где мы с Асахиной и проспали три года, чтобы вернуться в будущее, из которого мы пришли…
