— Слава богу, — облегченно выдохнул Том. Парня впечатлила набитая трупами шахта, и он был счастлив, что наш путь лежал в обход нее.

— Видите ли, в наших лабораториях велись настолько секретные разработки, что для охраны был создан прямой переход. Вот этот, с позволения сказать, аппендикс, — профессор выделил трубу перехода синим, — если по нему пройдем, то сразу окажемся в нужном месте.

— Все, идем! — Клер была человеком не слова, а дела. Поэтому она вскочила со своего места.

— Стой! Мутанты. — Я показал один палец. Потом второй. — Спецназ. Встреча с любыми из них закончится для нас трагически. Так что без помощи уважаемого профессора и его… гм-м-м… созданий нам не обойтись.

Попов начал лекцию. Пусть у него не было боевого опыта, но, слушая его и разглядывая картинки каждого типа пчелы, я понимал, что пчелиная семья сама по себе является дисциплинированной армией, где у каждого своя роль и четко очерченный круг задач. В этом плане нам повезло, рой умел и атаковать, и обороняться на уровне заложенных в него программ.

— Мы пройдем! — обрадовался Том. — У нас есть шанс!

— Да, похоже на то. Но прежде чем мы куда-нибудь двинемся… профессор, скажите, у вас есть медицинская капсула?

— У меня-то нет. Мне она, как вы понимаете, без надобности. Но у соседей была одна, к ним можно всего через одну дверь попасть.

— Вы ее сможете открыть? — допытывался Мирко.

— Давай потом, а? — Я понял, к чему клонит мой друг.

— Не надо потом! — поддержала Мирко Клер. — У меня какие-то странные видения! И я хочу знать, что со мной происходит. Вдруг я прямо сейчас мутирую и мой организм перестраивается во что-то ужасное⁈

Я не стал говорить девушке, что перестройка ее организма идет полным ходом. Ну, если судить по моему примеру.

— Это много времени займет?

— Пару минут, не больше. Я проведу только поверхностное быстрое сканирование, — пообещал Мирко.

Две минуты на меня. Две минуты на Клер. Некритичная потеря времени, и нам на самом деле важно понять, какие процессы запустились в наших телах.

Профессор проводил нас в соседнюю лабораторию, которая, по его словам, изучала воздействие токсинов на человека. И часть удачной продукции поставляла пчелкам. Неудивительно, что сотрудникам здесь нужна была универсальная медкапсула.

— Тут что, опыты на живых людях ставили? — возмутилась Клер, едва мы переступили порог лаборатории. Кроме самой капсулы в каюте с белыми стенами также находились и кушетки, явно предназначенные для пациентов-людей.

— Я не знаю. Я получал уже готовый продукт…

— Для изготовления которого…

— Хватит! — прервал разгорающиеся прения Мирко. — Что бы здесь ни происходило, оно уже закончилось! Нам думать надо о себе! В первую очередь! Полезай в капсулу!

— Я⁈

— Да, ты!

— Но…

— Быстро! — поторопил девушку Мирко.

Несмотря на все его старания, каких-либо отклонений от норм он засечь у Клер не смог. Да и не только он — профессор тоже рассматривал показания на мониторе.

— У вас замечательное состояние и здоровье, милочка, — сделал вывод из увиденного Попов, — можно только позавидовать.

— Пускай мне завидует Даня, — произнесла девушка, выскальзывая из капсулы. — Слышал — я чиста! А вот у тебя, приятель, определенно есть проблемы.

Надо сказать, что в капсулу я укладывался с тяжелым сердцем. Проблемы со «здоровьем» медицинский сканер у меня однозначно должен отыскать, если я людей могу лечить наложением рук.

— Так-так-так, — произнес Мирко, глядя на монитор с показаниями.

— Интересная картина, — вторил ему профессор.

— Что там?

— Лежи не дергайся! — шикнул на меня Мирко.

— Мне же любопытно!

— Любопытно… мне тоже любопытно. Со здоровьем у тебя полный порядок. Я бы сказал, что даже слишком…

— Это как? — заволновался я. Вот Мирко и нашел внутри меня что-то жуткое. Противоестественное.

— У тебя же нет аппендикса? — вопросом на вопрос ответил Мирко.

— Зачем ты спрашиваешь? Ты мне сам его удалял!

Приступ аппендицита застал меня на вызове, прямо в открытом космосе. Что-то кольнуло в правом боку, потом ныть начало. Мирко провел срочную операцию… ну как операцию — сделал мне инъекцию с нанитами, которые выгрызли и утилизировали воспалившийся отросток.

— Удалял. А теперь я на него любуюсь.

— Да, молодой человек, вас не обманывают — на месте ваш аппендикс, — подтвердил Попов.

— Но этого не может быть! — Я все-таки привстал в капсуле.

— Вам сколько лет? — спросил у меня профессор.

— Тридцать два.

— А организм у вас двадцатилетнего юноши. Причем юноши с идеальным здоровьем. Который никогда ничем не болел. Не получал травм…

— Ну, этого добра у меня навалом, — возразил я.

— А медицинский сканер говорит, что вы как младенец, который даже на коленку ни разу не падал. Нет рубцовой ткани, совсем нет. Поразительно! — восхитился профессор.

— Получается, что ты не только лечишь себя, но и восстанавливаешь до исходного состояния! — мелькнула у Мирко догадка. — Это, конечно, надо проверять… но результаты даже быстрого сканирования невероятные!

— Слушай, а молодость ты продлять умеешь? — заинтересованно спросила Клер.

— Не знаю. Но в чем уверен — так это в том, что бессмертие я дарить не умею. Если вас подстрелят, то воскресить не смогу.

— Подходит, ты вылечишь, если нас ранят. Уже кое-что! — Клер была на позитиве.

Уверенность, что кто-то из членов нашей команды может пострадать при перемещении в отсек СБ, укрепилась, как только мы вошли в переход между сегментами. Переход не был типовым, более того, он выглядел наспех сделанным. Видимо, он не входил в типовую конструкцию станции и его прорубили, чтобы обеспечить быстрый доступ охраны в лабораторию. Тут даже обшивки не было — открыв люк, мы оказались в металлической трубе с блестящими стенами.

— Вентиляции и других коммуникаций тут нет, — констатировал очевидный факт Том, — спрятаться некуда.

— Значит, идем с высоко поднятой головой! — сказала Клер и показала пример, которому Том не последовал: паренек осторожно пристроился к хвосту нашей процессии.

— Я бы с удовольствием посмотрел на ваши умения! — гнул свое Попов. — Я хоть и меха, но все-таки биолог…

— Сплюнь, отец, — не дал договорить профессору Мирко, — да не под ноги. А через левое плечо. Три раза! Не дай бог, нам Данин талант пригодится.

Шли мы шумно, ботинки скафандров грохотали по голому металлу. Ни о каком скрытном передвижении и речи быть не могло. Поэтому психовал не только Мирко, но и я тоже. Запереть нас в этом переходе для спецназа «Рейнбоу» было раз плюнуть, поэтому нам стоило поторапливаться. Этот факт дошел и до Тома, он потихоньку ускорялся, в результате обогнав меня и Мирко.

— Чего вы плететесь? — осмелел паренек, поравнявшись с Клер, — давайте побыстрее отсюда убираться.

По моему мнению, сильно спешить нам тоже не стоило. Во всем нужен баланс — поспешай медленно, поступай вдумчиво. Я подозревал, что в отсеке, отвечающем за безопасность, нас поджидали хитроумные охранные системы. Забегать в него сломя голову никак не стоило. И мы почти тут же получили подтверждение моей теории.

Разогнавшийся Том на полном ходу врезался… в воздух! Да так сильно, что отлетел и плюхнулся на зад. Парень потряс головой, да и я вместе с ним. Отгадка необъяснимого явления нашлась быстро. Воздух перед сидевшим на полу Томом пошел рябью, через которую начал проявляться силуэт человеческой фигуры. Она появлялась прямо в воздухе, и что самое неприятное — доспехи фигуры были выкрашены в цвета спецназа «Рейнбоу».

— Адаптивная броня, — шепотом сообщил мне профессор, — может становиться полностью прозрачной, разработка нашей станции, межу прочим.

— Волшебство, говнюк! — сказала фигура, снимая с себя шлем и насмехаясь над оторопевшим Томом. А под шлемом скрывалась наша старая знакомая — директор по связям с общественностью «Рейнбоу Ресерч».

И прежде чем я успел поднять резак, за спиной у Маргарет появились еще четверо штурмовиков с оружием наперевес.