Да, магине было лет тридцать, не больше. И была она очень даже ничего… Особенно на непритязательный взгляд Ивана.

Лили перехватила его взгляд, завораживающе улыбнулась.

И от этой улыбки кровь отхлынула от головы, яростно забилось сердце, перехватило дыхание.

И тут откуда-то издалека, из самых глубин Тьмы, неожиданно сорвалась розовая искорка. Словно звезда, расчертила она небосклон и стала падать на поляну…

Иван не заметил ничего, магиня не могла ее увидеть, так как сидела к ней спиной… Но отреагировала молниеносно. Завалилась на бок, перекатилась, вскинула руку вверх – и тьму пронзила черная молния. Невидимая во тьме обычному человеческому глазу. Молния ударила в искорку, и та вспыхнула, словно солнце, озарив ночное небо.

– Ч-что т-та-такое? – заикаясь, спросил Иван.

Магиня не ответила, вскакивая и подбегая поближе к костру. Оттуда метнула еще две черные молнии и зеленый фаербол.

А спустя секунду Иван увидел… нечто.

Словно огромная птица, раскинувшая крылья на все небо, с голой, состоящей из одних костей, головой. Только в глазницах горит алое пламя…

Иван почувствовал, как намокло в штанах. Потом был страшный, скрежещуще-клекочущий крик, в котором слились боль, злость, ненависть и обещание кровавой расправы.

От этого крика проснулись и вскочили гном с эльфом. Меткий Стрелок трясущимися руками посылал в небо болт за болтом – благо в такую птицу было невозможно промазать. Гном подпрыгивал, замахиваясь топором и пытаясь достать птицу.

Иван пополз в лес, надеясь спрятаться в кустах.

Существо было ранено – из его тела на землю сыпались огненные капли. Где они падали, земля взрывалась, комья летели во все стороны, и занимался костер.

Поняв, что не допрыгнет до птицы, Карапуз с отчаяния метнул топор. Оружие не долетело и вернулось на землю, едва не снеся голову магине.

– Ах ты… – Короткая розовая молния, и гном улетел к дереву, стукнувшись об него и потеряв сознание.

– Ты… моего… друга… – возмутился эльф и перевел прицел арбалета на Лили…

И вдруг его окружило ярко-синее сияние. Это сияние привлекло страшную птицу, и она ринулась вниз. Раскрылись челюсти, стремительно увеличиваясь в размерах. Мгновение – и эльф исчез в огромной пасти. Птица стремительно взлетела вновь и развернулась в поисках новой добычи. Карапуз лежал без сознания, и птица не смогла отличить живого человека от кустарника. Иван спрятался, сжался, боясь шелохнуться – и страшное существо не заметило его.

Огромные крылья сложились вновь – и птица ринулась вниз, к Лили. Та стояла не шевелясь… Лишь в последний момент прыгнула в сторону.

А в следующую секунду раздался душераздирающий крик боли, и во все стороны полетели клочья, только что бывшие частью тела.

На землю обрушились куски тела и огненные капли – то, что заменяло птице кровь. А также живой и невредимый Меткий Стрелок!

Убедившись, что опасность миновала, Иван осторожно вышел на поляну:

– Что случилось?

– Я сделала из эльфа приманку, – объяснила магиня. Голос ее звучал глухо – совсем не так, как десять минут назад. С ней снова что-то случилось, и говорила она, и двигалась совсем не как тридцатилетняя женщина. – Создала вокруг него сияние того цвета, который привлекает внимание хтелки. И навешала на него разрыв-заклинания. Когда эльф оказался в желудке хтелки, я активировала заклинания. Они сработали как надо.

– Что??? Ты… сделала… из меня приманку??? А если бы я пострадал?

– Не пострадал. Во-первых, всем известно, что хтелка не жует пищу, а сразу проглатывает ее. Желудочный сок разлагает пищу от пятнадцати до тридцати часов, в зависимости от самой пищи. Так что времени было предостаточно. А разрыв-заклинания действуют наружу от того, на ком они висят… И вообще, хватит ныть, без меня вы бы пропали… Все, я устала и иду спать. Потушите костры, только не касайтесь останков хтелки. Когда начинается разложение, они становятся смертельно ядовитыми…

Выбрав на краю поляны чистое место, магиня легла спать – прямо на траву, свернувшись клубком.

– Кто такая эта… хтелка? – поинтересовался Иван.

– Местная достопримечательность, – буркнул Меткий Стрелок. – Их уже почти не осталось. Несколько штук еще летает по здешним лесам. В основном их всех перебили мрылки. Это тоже птицы, тоже хищные. Только сильнее и опаснее. Вот их много, их и надо остерегаться. Хтелки – большая редкость…

Спать расхотелось. Остаток ночи Иван провел у костра, напряженно всматриваясь в небо…

Следующий день прошел все так же в пути. Карапуз хмурился, раздражался по каждому поводу, а в ответ на любой вопрос начинал орать, что он тут в проводники не нанимался, кому не нравится – пусть ищут дорогу сами.

Меткий Стрелок поддерживал друга и заявлял, что вообще-то с ними магиня, и если она действительно такая крутая, то пускай сама, магическим образом, определит, куда надо идти. В ответ на это Лили сообщала, что они идут в верном направлении, а точнее она сказать не может, поскольку они вошли в зону магических возмущений. Иван в перепалки не вступал – ему все это смертельно надоело и хотелось домой.

Он пытался поговорить с Лили, но она избегала общения. На вопросы отвечала односложно и непонятно, так что Иван понял, что лучше пока к ней не приставать.

И чтобы хоть как-то скоротать время, Иван стал мечтать о тех временах, когда у него окажется заветный медальон…

«Интересно, он мгновенного действия или нет? – размышлял Иван. – И какой у него радиус действия? Насколько близко надо будет подойти к девушке и сколько времени возле нее находиться?»

А мозг уже рисовал сладострастные картины.

Как обычно, эльф с гномом расположились на ночлег по одну сторону костра, Иван и Лили – по другую.

– Лили, можно спросить… Мне не дает покоя один вопрос.

– Какой же?

– У женщин не принято спрашивать о возрасте, но… Мне кажется, что вчера ты… э-э-э… выглядела несколько… э-э-э… старше. Чем сейчас. А позавчера…

– Я поняла, о чем ты. Да, я думаю, надо кое-что объяснить… Ведь мы объединились ради одной благой цели и должны доверять друг другу. Так вот… На самом деле, знаешь, я… принцесса!

– Ты? Принцесса? Настоящая? Клево!

– Да. И так уж случилось, что с самого рождения мне был дан особый дар… Магический. Очень мощный дар. Не знаю, почему он был мне дан. Вроде в роду магов не было. А вот… Это был такой мощный дар, что его даже издалека почувствовали… э-э-э… одни нехорошие маги. Они похитили меня, когда мне не исполнилось и года. Они вырастили, воспитали меня. И самое главное – обучили магии. Они научили меня многому, очень многому… Можно сказать, что теперь я всемогуща. Но… они не смогли преодолеть негативного эффекта. При любом даже самом незначительном применении магии я на какое-то время теряю часть красоты. И чем больше магии применено, тем более некрасивой становлюсь. И на более длительное время. Представляешь, я могу разрушить этот мир одним словом. Но я умру от старости, прежде чем произнесу это слово… Когда я встретилась с вами, я была девяностолетней старухой. И это через неделю после последнего применения магии! А я и сделала-то всего ничего! Ну подумаешь, перебила всех магов.

– Чего? – тупо переспросил Иван.

– Они хотели с моей помощью завоевать весь мир. Сначала – это королевство. Королевство, которым правит мой отец! И чьей принцессой я должна быть! А потом – остальной мир. А я этого не захотела. Вот и уничтожила их. Полсотни магов. А заодно и их прислужников. А заодно и сестер, братьев, отцов и матерей, жен и детей. Чтобы не осталось никого! Всего человек триста! Вот… И за это я столько времени была ужасно некрасивой! Я была старухой, мне было лет сто пятьдесят. Я ужасно выглядела, непонятно, как душа держалась в моем теле. Спустя неделю стало легче – я уже выглядела и чувствовала себя лет на девяносто. А потом… я встретила вас. И почему-то процесс восстановления ускорился. Теперь ты понимаешь мою беду. Я могу многое, очень многое. Наверное, по могуществу я в силах состязаться с богами. Но за это мне приходится расплачиваться.