– Постарайтесь отстоять соседние здания.

– Мы работаем над этим. Правда… ветер очень сильный…

Со стороны горящего цеха раздался сильный хлопок, больше похожий на взрыв и все замолчали.

– Это вакуум-диссольвер, – прошептала Даника, ни к кому не обращаясь, на глазах у неё выступили слёзы.

– Мирер! – словно очнувшись, крикнул Буров. – Всех людей переписать и домой! Возьми подробные объяснительные с начальника смены и механика. Сколько работало людей, как расставлены, сменные задания. Подробно о том, как начался пожар, и как проходила эвакуация. Со старшего технолога – объяснительную по сырью. Когда завезли, сколько, где складировано. С тебя тоже! Все твои действия по минутам! И почему у тебя, чёрт возьми, телефон не работает!

– Аккумулятор сел, – тяжело вздохнула девушка.

– Аккумулятор сел! – передразнил Буров. – Если там погибли люди, ты сама у меня сядешь! Развела бардак! Почему сварочные работы проводятся не в ремонтный день? В рабочую смену! На работающем оборудовании! Это немыслимо! Разрешения не оформляются, а ты сама вообще не в курсе! Почему этот алкоголик Французов до сих пор не уволен?

– Но вы же сами вчера сказали, что надо дать ему последний шанс, – попыталась оправдаться Даника, но слёзы уже вовсю текли из её глаз.

– Вот такой шанс?! – крикнул Буров, ткнув пальцем в сторону горящего цеха. – Это твоя зона ответственности! Я должен решения принимать по каждому алкашу? Зря я Чайкину послушал! Рано тебя на руководящую должность! Сидеть бы тебе в лаборатории.

Вот теперь уже Олег не мог не вмешаться!

– Послушайте, Леонид Ильич! – сказал он, выступая вперёд девушки. – А вам не кажется, что вы торопитесь с назначением виновных? Пожар ещё не потушен, расследование не проведено…

– А! Инспектор! – Буров, казалось, только сейчас заметил Олега. – А вы что здесь делаете? Рабочий день у вас уже давно закончился!

– Какое это имеет значение? Я официально проверяю предприятие, всё произошло на моих глазах, и я буду настаивать на участии в расследовании.

– Ну, это мы ещё посмотрим, – криво усмехнулся главный инженер, – в понедельник я свяжусь с вашим руководством. Расскажу, как вы тут сработались.

– Что вы имеете в виду?

– Почему вы до сих пор ещё здесь? И почему у вас у обоих волосы мокрые? Купаться ездили? Наверно на Ибицу…

– Да какое ваше дело! – Олег чуть не кипел от возмущения. – Кто виноват в пожаре и кто какие меры не принял мы ещё разберёмся!

– Олег, прошу тебя, не надо, – всхлипнула Даника, – это я виновата.

– Олег?! Тебя?! – удивлённо переспросил Буров. – Давно у вас такое неформальное общение?

– Послушайте, товарищ главный инженер… – начал Олег, стараясь сдержать возмущение, но Буров его перебил:

– Немедленно покиньте территорию предприятия, или я вызову охрану. А в понедельник я буду разговаривать с вашим руководством.

– Олег, не надо, – взмолилась Даника, видя, что инспектор сжал зубы и намеревается дать противнику словесный отпор. – У тебя будут неприятности из-за меня! Пожалуйста, уезжай! Мы созвонимся с тобой завтра, я со всем разберусь!

Два охранника возникли как будто из-под земли. Наверно у Бурова был брелок с тревожной кнопкой.

– Пожалуйста, проводите молодого человека, – с какой-то злой усмешкой процедил главный инженер.

Вариантов не было, Олег повернулся и пошёл в сторону проходной. Внутри всё кипело от бессильной злобы. Вот как заканчивается этот день! Кто бы мог себе представить? Он оказался на обочине дороги за проходной, совершенно не зная, что делать дальше. Автобусы уже не ходили, электрички тоже, на улице почти ночь. Там за забором комбината девушка, которая ему не безразлична, а здесь темно и тихо. Олег достал телефон, который к счастью не разрядился до конца и вызвал такси. Машину долго ждать не пришлось.

– Здесь есть гостиница? – спросил Олег, разместившись в машине рядом с водителем.

– Конечно, – ответил таксист, – даже несколько.

– Тогда поехали в какую-нибудь хорошую, но не очень дорогую.

Машина неслась по пустынным улицам города, который казался уже хорошо знакомым. Вот проехали мимо небольшой центральной площади, мимо ресторанчика, в котором сидели всего несколько часов назад. А вот и гостиница – небольшое уютное здание в тихом городском переулке.

– Модно заказать что-нибудь в номер? – спросил Олег, получая ключи на рецепции.

– Конечно, – улыбнулась в ответ девушка за стойкой, – вот, пожалуйста, меню.

– Мне бутылку белого сухого вина и шоколадку.

Молодой инспектор долго стоял под душем, казалось струи воды смывают все проблемы и придают сил. В голове крутился хоровод обрывочных мыслей, которые никак не хотели складываться в общую картину. Одно было понятно чётко – конфликт с Буровым был абсолютно лишним. Он знаком с начальником отдела и в понедельник сутра будет ему звонить. Надо постараться успеть рассказать свою версию первым, прийти на работу придётся очень рано. Но это всё ерунда, ему ничего серьёзного не грозит, а вот Даника в беде…

Олег вышел из душа и завернулся в мягкий гостиничный халат. Удобно устроившись в глубоком кресле, он налил стакан вина. Мысли, которые должны были прийти в порядок, запутались ещё больше. Он не знал что делать. Как он сможет помочь девушке? Что нужно успеть сделать за выходные? Что он вообще о ней знает? А что к ней чувствует? Мозг упорно не желал работать активнее и искать ответы, накатила волна усталости, мышцы словно одеревенели и Олег не заметил, как провалился в глубокий сон.

Проснувшись утром, он сразу же схватился за телефон. Абонент не доступен. В мессенджерах и соцсетях последнее время посещения – вчера. Спит? Похоже на то. У Даники выдалась тяжёлая ночь. Сидеть дальше в Бажаевске не было никакого смысла, надо ехать домой.

Автобус, электричка, метро. Мелькающие за окном пейзажи. Мысли, которые путаются и перескакивают с одного на другое – слишком много событий вчера произошло.

Телефон молчал весь день. Даника не появилась в сети ни к обеду, ни к ужину. К девяти часам вечера беспокойство начало переходить в тревогу. Саша Корсаков ничего не знал о том, что произошло после пожара, но обещал постараться выяснить. Других контактов у Олега не было.

Наступило воскресенье, но ничего не изменилось. Олег пытался убедить сам себя в том, что ничего плохого произойти не могло. Скорее всего, Даника просто сидит дома и не хочет никого видеть и слышать. Её можно понять. Да и что он ей скажет, когда дозвониться? Привет, ты как? Глупый вопрос. Мне очень жаль, что так получилось? Ещё глупее. Я беспокоюсь о тебе… уже лучше, но всё равно плохо.

К вечеру воскресенья позвонил Корсаков и сказал со слов Марины, что работников цеха собирает на территории главный инженер завтра в девять.

– Разрешите? – спросил Олег, приоткрыв дверь кабинета.

– Заходи, – буркнул мужчина, сидевший за столом.

Молодой человек, одетый в безупречно поглаженные серые брюки, новую белую рубашку и тонкий чёрный галстук, вошёл в кабинет. Он смотрел на начальника отдела и ждал, когда тот оторвётся от чтения какого-то документа. Начальник был уже далеко не молод, его круглое лицо обрамляли седые волосы, усы и небольшая бородка. Сотрудники за глаза называли его «Полковник Сандерс» и он действительно был похож на старичка с эмблемы KFC.

– Наслышан о твоих похождениях в Бажаевске, – сказал начальник, не отрываясь от чтения и не предложив посетителю сесть.

– Каких похождениях? – спросил Олег, понимая, что главный инженер комбината всё же опередил его.

– Тебя посылали предприятие инспектировать, а не девок клеить.

– Каких ещё девок? Я работал с документацией в цехе подготовки смесей…

– Вот таких, – перебил начальник и бросил на стол несколько фотографий.

Олег взял снимки, и у него всё похолодело внутри – пары, танцующие посреди небольшого зала ресторана, среди которых…

– Что это значит? – спросил он, стараясь сдержать возмущение. – Это вмешательство в мою личную жизнь. Я имею право в свободное от работы…