Педагоги также не умели обращаться с такими детьми, и те контакты репетиторов, тренеров, ведущих кружков, учительниц, которые обладали природным даром и терпением, чтобы обучать высокочувствительных детей, передавались по сарафанному радио между нами. Так как в большинстве своем педагоги не думали даже о каком-то знакомстве, даже начать занятия было непросто. Ребенок уходил в отказ, закреплялись негативные впечатления. Учителя не тратили время, чтобы выстраивать какие-то отношения с ребенком, прежде чем требовать от него участия в учебном процессе. Легче доверять новым учителям ребенок, конечно, не начинал.

Достаточно просто было приспособиться дома. Однако привлечение других людей часто было затруднительным, особенно в плане передачи функции обучения детей кому бы то ни было. Я видела, как часто специалисты не доходили до того момента, когда, принимая их такими, какие они есть, мы признаем, что эти дети имеют особые образовательные потребности, а имея особые образовательные потребности, нуждаются в создании условий для успешного усвоения образовательной программы. При этом хотелось бы сохранить психологическое благополучие, здоровье и обучаемость этих детей.

Читая лекции на эту тему тут и там, находя отклик и интерес учителей к проблеме, я решила направить усилия и в эту сторону. Я занялась исследованием благополучия высокочувствительных детей в классе. Работала с педагогами, обучая их тому, как можно учить высокочувствительных детей, чтобы они не лежали после первого класса пластом на диване.

Я вела курс для педагогов, направленный на рост их компетентности в этой сфере. Признаться, никакая информация о высокой чувствительности не включена в темы для изучения в педагогических вузах и на повышении квалификации. Даже в магистерской программе по психолого-педагогическому сопровождению детей с особыми потребностями в образовании не было места для высокой чувствительности. Там в большинстве своем речь шла про детей с ОВЗ (ограниченными возможностями здоровья).

Стало ясно, что высокочувствительные дети находятся в серой зоне: у них есть ограничения, но никто не принимает их во внимание. Я решила, что моя выпускная работа будет о помощи таким детям. И я благодарна научному руководителю за возможность реализоваться в этом, пойдя по научной стезе.

В результате моего сопровождения учителям становилось понятнее и легче справляться с такими детьми в классе. Даже их показатели профессионального стресса снизились в конце исследования.

Высокая чувствительность – аспект личности или личностная черта, относительно стабильная с течением времени. Детям свойственны повышенная сенсорная чувствительность и повышенная эмоциональная чувствительность. Им свойственен и более высокий эмоциональный ответ организма, и соответствующая реактивность и интенсивность проявлений его симптомов. Томас Бойс называет их дети-орхидеи. Он считает, что чувствительность обусловлена их генотипическими отличиями.

Высокая чувствительность – это, в принципе, способность замечать слабое изменение интенсивности воздействующего раздражителя.

Значительный процент населения Земли имеет высокую чувствительность. Российские исследователи указывают цифру 16% от популяции. А это значит, что такая же часть детей вокруг нас воспринимает окружающую среду более глубоко, ощущая ее более интенсивное возбуждающее действие на свою нервную систему.

Мы можем дать такое определение высокочувствительного ребенка: это высокочувствительный человек, чувствительность которого отличается от большинства людей по степени интенсивности воспринимаемых сигналов как экстероцептивных (внешних), так и интероцептивных (внутренних) и обусловлена особенностями работы системы сенсорного регулирования.

Конечно, когда мы говорим о детях, мы замечаем, что понятие чувствительности нуждается в контексте. Нам важно понимать, как именно они замечают малейшие раздражители и что с ними случается из-за этого, чего не происходит со всей остальной популяцией. Нам важно видеть чувствительность как характеристику личности.

В первую очередь, чтобы понять, что нам делать и как нам жить с ними.

Но нелишним будет и увидеть мир их глазами, посмотреть изнутри на то, как ощущается ими жизнь с нами, на простые вещи, которые они делают день за днем. Мой муж тоже высокочувствительный, и моим детям достались его черты. Недавно он рассказал мне историю о том, как он сходил на Фабрику Звезд. И я опишу его личные переживания до того, как перейду к объективной картине.

Я сопровождал младшую сестру, когда к нам в город приехали звезды из Фабрики. Я не хотел туда идти, но она очень просилась пойти. Концерт был не в обычном концертном зале. Организаторы привезли известных звезд и арендовали цирковую арену в местном цирке. Как известно, трибуны в цирке расположены по кругу и освещаются полностью. Там нет привычного деления на сцену и темный зал, когда певцы никого из зрителей не видят. Понятно, что артист, выходящий на арену, видел всю свою аудиторию.

Рассевшись на своих местах, я заметил, что вокруг полный зал малолетних детей. И я. Я и в свои 12 был крупным мальчиком. Все, кто сидел вокруг меня, едва доставали мне до плеча. Я возвышался над ними как гора. Торчал, как перст, в этом полностью освещенном зале.

Я не знаю, что думали выступавшие артисты, заметив меня. Но уверен: что-то думали. Может быть, что я ярый фанат, а может быть, что я умственно отсталый, которого привела бабушка.

Дальше были полтора часа моего кошмара. Дело в том, что певцы смотрели в зал и, конечно же, им легко было зацепиться глазами именно за меня, торчавшего там, как валун посреди трибуны. Они останавливали свой взгляд на мне, найдя во мне слушателя. И пели, примагнитив свой взгляд, влезая прямо мне в душу. У меня было ощущение, что они поют именно для меня.

Так каждый следующий оказавшийся на арене артист, находил меня глазами и исполнял, глядя на меня, свой номер. Это было ужасно, мне было крайне, крайне некомфортно! Мне казалось, что это не я пришел на них посмотреть, а они пришли посмотреть на меня. Как будто они меня оценивают, разглядывают, прикидывают, кто я. Я был выставлен как экспонат в витрине и никуда не мог деться. Мне негде было спрятаться.

При высокой чувствительности увеличена пропускная способность системы регулирования сенсорной информации из-за того, что система фильтрует меньше сигналов, чем у большинства людей с обычной чувствительностью. По умолчанию новые поступающие сигналы человек сначала замечает, затем постепенно привыкает к ним, они перестают быть особенными для него и перестают его беспокоить. А точнее, его фильтры восприятия перенастраиваются так, чтобы пропускать меньше, помечая эту входящую информацию как малозначительную. Но процесс привыкания не для всех происходит одинаково.

Мозг высокочувствительных детей интерпретирует некий сигнал как важный, опасный или новый и допускает этот сигнал, даже если стимул знакомый.

Они могут продолжать чувствовать то, что другие не чувствуют или чувствуют в очень слабом виде. Это называется сенситизацией [2].

Чувствительность влияет на особенности поведения, на характер в целом и на отдельные эмоциональные состояния человека, также на обучаемость и способность к развитию внутренней морали [3]. Такие особенности делают высокочувствительного ребенка подверженным влиянию стрессоров больше остальных, что сказывается на результатах и сложности процесса обучения таких детей.