Запах дыма я почувствовала сразу, но сначала подумала, что это зачадили лампы. Но потом запах стал навязчивее, и я открыла глаза и села оглядываясь. Лампы горели тускло и ровно, а вот в дальнем углу, где мне померещилась тень, мне показалось, что появился белёсый туман. Туман? Я никак не могла связать эту серо-белесую дымку с запахом гари. А потом в голове вспыхнуло: «Дым! Пожар!» В том конце появилось шевеление. Затем возня стала интенсивнее, а потом раздались крики: "Пожар! Пожар!"

  Что тут началось! Люди вскакивали, начали метаться. Дым тоже стал заметнее и потихоньку расползался. Я сначала испугалась, но паника мне не поможет. Осталась на месте рядом со стражниками, которые быстро разделились и начали выводить людей.

  Люди не желали быть организованными, они лезли, толкались и пихались. Всюду слышались крики, хотя огня пока видно не было. Я прижалась к стене с чемоданом в обнимку. Лезть в самую толчею возле двери было страшно. За людскими телами не было видно стражника, который выпускал людей. Но его громкий голос позволял верить, что эта толпа его не раздавила.

  Дыма становилось больше, в горле запершило, а глаза заслезились. В дальнем конце появились оранжевые отблески. От страха у меня натурально задрожали коленки, я вдруг подумала, что могу не успеть выйти, потому что толчея в дверях не утихала. Я даже дёрнулась к толпе, но заставила себя остаться. Ещё есть время, а в этой давке мне все рёбра переломают.

  Наконец, из дальнего конца барака показались стражники, которые шли цепью, а впереди бежали оставшиеся люди. За стражниками больше никого не было. Они внимательно осматривали расставленные кровати и небольшие закутки, чтобы никого не забыть в панике. Я поняла, что это мой шанс. Вклинилась к людям прямо перед замыкающими стражниками. Дышать стало ощутимо сложнее, дым затянул всё помещение. В голове зашумело, видно было плохо, глаза резало от дыма.

  Всё же в дверях, хоть почти и не осталось народу в бараке, меня сжали со всех сторон. Показалось, что сейчас раздавят, меня просто несли оставшиеся мужчины и женщины. Оказавшись на улице, я начала хватать свежий ночной воздух, пропитанный запахом дыма, и кашлять. Из глаз катились слёзы. Чемодан выпал из рук, и я просто рухнула на него. Слезы никак не останавливались, хоть кашель и поутих. А ещё появились звуки. Только сейчас я поняла, что от страха не слышала ни криков людей, ни команд стражников.

  Стражники обходили людей, осматривая и выискивая раненных. Но таких не оказалось. Были помятые толпой, но никто серьёзно не пострадал.

  Тушить барак никто даже не пытался. Огонь уже лизал крышу. Люди заворожено смотрели на пламя, их лица освещались заревом. У всех были следы копоти на лице. Люди были испуганы и растеряны, но паника прекратилась.

– Давайте отойдём ближе к тракту, там есть поляна. Сегодня нет смысла уже ложиться, – старший из стражников начал организовывать людей. – Сейчас разведём костры, согреем воды, чтобы умыться, а утром отправимся в дорогу, осталось совсем немного.

  Все безропотно согласились. Хорошо, что фургоны и лошади были чуть в отдалении от барака и провизия не пострадала. Этот отрезок пути, как я помнила по карте, был пустынен, попадались мелкие селения, но почти всё в стороне от этого тракта. Окажись мы здесь без еды и было бы туго.

  Вскоре согрели воды, и мы смогли смыть следы пожара хотя бы с лиц. Одежда пропахла дымом, но это сейчас меньшее из зол. Многие потеряли свои вещи, а это фактически всё, что у них было. Я так тряслась за свой чемодан, хотя если подумать, то это вообще всё бесполезно. А если б я не проснулась? Если б другие не подняли крик? Сгорели бы все, и дело с концом. Но как появился огонь? От масляной лампы? Но они хорошо были закреплены.

  С появлением орты освещать, обогревать и доставлять воду в дома стало намного проще и безопаснее. Куда проще провести освещение с контуром с ортой, пропитанной магией. Или то же самое, но уже с водой. Очаги, свечи и лампы отошли на задний план, как не самые эффективные и безопасные. Но зато это дёшево. Вот поэтому в бараках горели масляные лампы, а воду грели на огне.

 Так выходит, эта экономия чуть не стоила жизни почти сотне ссыльных осуждённых? Или это намеренно? На ум пришёл тот давешний парень с гадкой ухмылкой и безмерной наглостью. Может он? Кстати, его я нигде и не видела.

  Стражники тихо переговаривались возле одного из костров. Я привалилась к стволу дерева, у корней которого устроилась на своём многострадальном чемодане. Если парень сбежал, то он действительно дурак. Ссылка сменится тюремным сроком, а если это он поджёг дом, то срок будет очень большим, а то и вовсе казнь. Всё же он попытался сжечь столько людей. Сомневаться, что его поймают, не приходилось. На нём метка, без неё ещё мог бы попытать счастья, а с ней у него нет шансов. Туда ему и дорога, если это он. Но я почему-то в этом почти не сомневалась.

  Рассвет встретил уставших, недовольных, а многих и откровенно злых людей уже в пути. Когда развиднелось, стражники обошли ещё раз всех ссыльных, сверяясь со списком и проверяя метки с помощью амулета. И действительно выяснилось, что пропал именно тот парень. Значит, это его тень я видела незадолго до появления дыма. Но об этом не стала говорить стражникам. Я никак не могу доказать, что это именно он совершил поджёг. Хорошо, что вообще никто не пострадал.

  Сегодня дорога давалась особенно тяжело. Першение в горле прошло после кружки горячего отвара. Запасы остались в фургонах, поэтому мы всё хотя бы не голодные. Стражники были хмурыми. Это то и понятно, по голове их не погладят за побег ссыльного, но и строго не накажут, все знают про магические метки. Так что парень действительно глуп как пробка.

    Люди были хмурыми и подавленными. Сама дорога не располагала к веселью, а тут ещё и ночное происшествие. Я переставляла натруженные ноги и утешала себя мыслью, что сегодня всё закончится. Но в голове помимо воли крутились мысли и о том, что, даже получив дом в наследство, я понятия не имею, что там. А вдруг за эти годы всё сгнило и там пустые стены и пол? Денег нет, купить что-то серьёзное я не смогу ещё очень долго. Тогда  как мне быть? Идти в ссыльные бараки? Слышала о них на одном из перевалов от женщины. Она рассказывала о них вовсе не как о комфортабельных апартаментах. С её слов там почти то же самое, что бараки у дороги, только разделены на комнаты и сами дома есть мужские и женские. Заселят всех без выбора. В комнате есть кровати, общий стол и шкаф, и уборная в конце коридора одна на все комнаты. Кухня тоже общая. Но при этом еда и всё остальное у каждого своё по финансам. Ссыльные не только отбывают наказание, но и могут заработать. Те, кто дополнительно работать не хотят, могут питаться в столовой, но сомневаюсь, что там вкусно кормят. Так вот, та женщина говорила, что в ссыльных бараках воровство в пределах нормы. Поэтому те, кто хочет жить нормально, идут работать дополнительно, чтобы жить либо в городе, либо в деревнях вокруг. Я смутно всё это себе представляла, но твёрдо решила, что лучше спать на голом полу, чем опять с толпой народа и бояться за свои вещи.

  Ссыльных контролировали за счёт магических меток. Повинный в незначительных преступлениях человек отбывал ссылку по приговору. Кроме того, срок мог пересчитываться в отработанные часы и монеты. Ссыльный мог сам себя выкупить, если исправно и много работал. Если б я была настоящей ссыльной, то обязательно постаралась именно так и сделать. Поэтому мне стоит радоваться, что я хоть и без денег, но зато и заработанные смогу тратить на себя, а не на государство.

  Дорога была монотонной, и я так задумалась о новом доме и планировании дальнейших действий, что даже не услышала, когда один из стражников окликнул меня:

– Леди, леди!

– А? –  совсем неблагородно вскинулась я озираясь. На меня смотрел молодой стражник.