Она нахмурилась, глядя на поднявшуюся в первом ряду руку:

– Я же просила не отвлекать вопросами! Дай угадаю, хочешь спросить, что нужно сатанам от людей в обмен на все эти чудеса?

– Угу…, – потупился тот.

– Как довольно несложно догадаться, им нужна наша, человеческая душа, именно поэтому мы и прозвали их сатаны, что-то вроде демонов, но без яркого негативного оттенка.

– Почему же тогда…,– попытался реабилитироваться выскочка с первого ряда.

– Почему могущественные сатаны просто не перебьют всех людей? Угадала? Юлия, почему вы нас не уничтожите всех разом?

– Убив человека без согласия – убьёшь животное, убьёшь человека по согласию – убьёшь бога. – Беспристрастно выдало существо в костюме.

В классе загудели, переваривая сказанное.

– Тише! – схватилась за указку Нала. – Самое интересное же! В этом и заключается парадокс нашей договорённости с сатанами. Мы так и называем его: главный парадокс контракта. Каждый сатан заинтересован в смерти своего человека, однако, в соответствии с условиями договора, обязан сделать всё возможное, чтобы этого не произошло. Поэтому, они всеми силами защищают нас, но при этом надеются на нашу скорейшую смерть. Ох, как много интересных ситуаций это создаёт, вы пока даже представить не можете!

– Мы тоже изучаем вас, это взаимно, Нала. – Послышалось из дальнего угла класса.

Судя по всему, Юлия закончила раздавать листочки.

– Не огрызайся, правду же говорю! После смерти человека, сатан получает невероятную силу, может перейти на следующий уровень, так сказать. А главное желание этих существ – власть над другими сатанами. То есть по сути они ходячие сгустки зависти, алчности, властолюбия, жадности, но вместе с тем знаний, возможностей, способностей и великой силы.

Видели этих тварей снаружи? Это тоже демоны. В основном абсолютно дикие. Там такая жара, что мало не покажется и чем ты сильнее, тем выше шансы на выживание.

В общем-то, можете отложить свои мобильные телефоны, пейджеры или чего там ещё у вас есть из внешнего мира. Юлия пройдёт сейчас со специальной коробкой. Они вам больше не понадобятся и будут разобраны для внутренних нужд школы.

А теперь грустная новость: места откуда вас привели сюда, больше нет. Оно сейчас находится где-то снаружи, среди всего этого хаоса. Сразу добавлю, что есть и хорошая новость. Некоторые считают, что ситуацию можно поправить и чем скорее вы включитесь в процесс, тем быстрее мы поймём как это сделать. Так что прошу, не стоит выкидывать никаких трюков сегодня, вроде самоубийств или членовредительства, забот здесь и так хватает.

Пока я рассказываю, напишите на листочках какими навыками обладаете. Считайте, что заполняете графу “хобби” в резюме. Полезна любая информация, может сантехнику приходилось чинить, у нас в правом крыле стояк подтекает. Может спортивные разряды имеются. Даже если бабочек коллекционировали – пишите. Никто не знает, что здесь может пригодиться, нам важно понимать с кем мы имеем дело и как всё это можно использовать. Ну и ещё упомяните, если у вас есть хронические заболевания или ещё какие-то особенности. Аптек здесь нет, но местная алхимия порой творит чудеса. В левом верхнем углу впишите имя, в правом верхнем – дату.

Приступайте!

Тимофей подвинул к себе листок, взял в руки ручку и повернулся к соседу. Тот уже что-то сосредоточенно и неразборчиво писал.

“Сантехнику я чинить не умею, разве что пару раз сифон самостоятельно менял. Проклял после этого умельца, придумавшего столь замысловатый и хрупкий механизм, а заодно всю инженерию в целом.”

Подобное чувство возникает, когда тебя неожиданно просят рассказать анекдот. Все смешные сразу вылетают из головы и остаётся только один, про колобка который повесился. Ну и ещё один, вместо которого лучше просто пробурчать“не знаю”.

Его мысли вдруг прервал надрывный выкрик справа:

– Прошлого больше нет.. – Один из кандидатов, сидящий по правую руку от Тимофея, медленно встал из-за парты. В дрожащей руке он держал перочинный нож. – У меня жена там осталась, дети. Девочки. Мать, отец… – он зачем-то по очереди раскрывал все составляющие своего ножа: пилку, ножнички, лезвие. – Контракты, сатаны! Рассказываешь тут с невозмутимым видом. Как вы вообще позволили всему этому произойти, сволочи?!

– Где ты был последние пятнадцать минут? – Сатан Юлия нахмурилась и шагнула ему навстречу.

– Мы вообще-то вам всем жизни спасли, забрав сюда. – Нала придержала сатана за плечо. – Ученик, сядь на место и положи нож, пожалуйста.

– Он уже не сядет, Нала. Посмотри, наездник в его голове уже отпустил поводья, разве ты не видишь? – Бесполый сатан медленно двинулся к крикуну, не сводя с него своих светлых серых глаз.

Человек замер и рука с намертво зажатым перочинным ножом двинулась к его же собственному глазу. Тело явно уже не принадлежало владельцу. Зрачки его были расширены.

Юлия медленно подняла листок и вчиталась:

– Так я и думала. Я вижу твой почерк и твои мысли. Немного. Ты с упрекаешь нас в том, что это произошло? Ты даже сам не понимаешь толком что произошло, а уже позволяешь себе тявкать, пёс. Разве ты сам интересовался чем-либо, кроме заботы о выживании и еды? Коуч? Гипнотерапевт? Работа с энергиями? – её тонкие губы растянулись в улыбке, а ладонь медленным движением пригладила все разбежавшиеся волоски короткой причёски.

– Юлия достаточно…– вмешалась Нала.

Но та продолжала:

– Может потому мы все оказались здесь? Может потому в такой заднице и очутились? Теперь ничего у тебя нет, ни дома, ни машины, ни семьи. Лишь душонка твоя жалкая, которую ты при первой возможности с радостью заложишь сатану. Только нас на всех не хватит.

– Я сказала достаточно, сатан. – В голосе Налы зазвучали железные нотки.

– Прости, не сдержалась. Эта история с казнью Павла слегка вывела меня из себя.

Она отстранилась от своей жертвы и через мгновение уже с невозмутимым видом стояла у окна, поглядывая на улицу сквозь полупрозрачный тюль:

– Только глаз он всё равно потеряет, его рука уже не повернёт назад. Там жилы уже натянуты. Задубело всё.

– Не потеряет. Подержи его ещё немного.

Нала прошептала несколько слов, дёрнула головой и коснулась перочинного ножа кончиком пальца. Изделие из металла запузырилось, потеряло форму и стекло на пол, расплавляя линолеум.

– Теперь можешь отпускать.

В это же мгновение новичок всадил в глаз свой же собственный слегка обожжённый кулак и бессильно осел на место.

– Мы все кого-то потеряли, – ласково произнесла Нала. – Нам надо держаться вместе. Если держаться вместе, то выдержать можно куда больше, чем одному. Думай о том, что всё можно исправить. Это придает сил.

Парень кивнул, Тимофею показалось, что бедняга ещё не до конца пришёл в сознание.

– Друзья, попрошу вас сохранять дисциплину, у нас всё расписано, если я не успею дорассказать весь материал до окончания занятия, вы отправитесь спать с тяжёлым бременем неотвеченных вопросов в голове. – Она примирительно улыбнулась. – Продолжайте заполнять резюме и параллельно слушайте. Я расскажу вам о контракте, на случай, если конечно, вы решите его заключить.

– Большинство сочтёт такое решение непременно положительным явлением, уверяю вас. – Раздался приглушённый баритон. В класс ввалилась грузная фигура, в высоких кожаных сапогах и железной, местами погнутой маске грубой работы. Тяжело шагая, опираясь на трость и громко вздыхая, фигура заняла место у доски.

– Директор! Класс встать! – девушки слегка склонили головы и Директор кивнул в ответ.

– Класс, сесть. Зашёл лично поприветствовать новый поток. – Директор говорил низким поставленным голосом, без пауз, уверенно, как будто репетировал эту речь много раз. Это выдавало в нём высокообразованного человека, несмотря на грубый и даже слегка комичный внешний вид. Он облокотился на стол и одёрнул полу тонкого чёрного плаща, вручную исписанного витиеватыми разноцветными надписями с обеих сторон. Плащ колыхался даже от лёгкого движения или потока воздуха, открывая любопытным взорам новые кусочки текста и символов. Ни одного участка кожи не проглядывало сквозь его одеяния. Некоторые части тела были перемотаны бинтами всё с теми же непонятными закорючками.