— Я не обещаю невозможных вещей, стесняшка. Если сказал, что запишу на завтра, значит запишу.

Еще раз тоскливо взглянув на её губы, встаю и направляюсь к выходу.

— Но как? — летит ошарашенно мне в спину.

— Это так важно?

Отрицательно мотает головой.

— Ну вот. Завтра выйдем раньше на всякий случай. И матери перезвони, а то она там кипишует.

— Заживление проходит отлично. Покраснений нет, сосуды в норме, глазное давление тоже. Вы молодец, Елизавета.

— Это значит, что скоро можно будет ходить без повязки?

— Если вы с такой же ответственностью будете и дальше придерживаться лечения, то да.

Мои губы плывут в улыбке, сердце счастливо отбивает чечетку.

— Буду!

— Ну вот и прекрасно. Смотрите, я расписал вам дальнейшее лечение. Эти капли выдать вам могу только я, так как по заказу мне их привозят из-за границы, а эти купите в аптеке. Остальное продолжаете пить, как вам было рекомендовано вашим лечащим врачом.

Доктор достает из ящика капли и ставит их на стол. После этого протягивает мне список лекарств. Рассмотреть что — либо тяжело, так как буквы плывут, но это ничего. Я попрошу Максима купить все необходимое.

Выслушав еще пару наставлений, надеваю повязку с очками и выхожу из кабинета.

— Все? — меня тут же подхватывает Макс.

— Да.

— До свидания, — прощается Константин Сергеевич. — Жду вас двадцать девятого числа.

— Спасибо вам, хорошего дня.

— Ну что? Как ты? — Максим спрашивает, когда мы входим в лифт.

— Все в порядке и идет по плану.

— Ну и отлично. А ты переживала.

Ну да. Попробовал бы он не переживать.

После того, как мы выходим из кабины, направляемся к стойке регистрации, чтобы оплатить консультацию.

— Да нет же, смотри. На шестнадцать каким — то образом записаны Вавилов и Константинова, — говорит, как я догадываюсь, администратор.

— Как это возможно? — в ответ взволнованно звучит другой женский голос.

— Понятия не имею, видимо сбой какой — то. Впервые подобное.

— И что теперь делать?

— Кхм — кхм, — прокашливается Макс, — давайте мы оплатим визит, а то ведь если вам не сильно надо, мы и простым «спасибо» можем отделаться.

— Ой, извините пожалуйста. — спохватываются девушки, — С вас…

Администратор называет сумму, и я уже готовлюсь оплатить телефоном, потому что мама заранее мне скинула деньги за консультацию, но Максим мягко отводит мою руку в сторону и оплачивает сам.

— Пойдем, — подталкивает меня к выходу.

— Надо идти к Привиденцеву. Как — то распланировать время теперь. Черт, он же нас сожрет, — слышу, удаляясь.

Не повезло им. Хотя со мной врач был очень участлив и вежлив. Даже и не скажешь, что может быть строгим руководителем.

Но этот вопрос меня, на самом деле, волнует меньше всего. Главное, что лечение проходит хорошо и уже совсем скоро я смогу видеть.

Выйдя на улицу, мы неспешно направляемся к машине.

Я слева, Макс справа от меня.

И хоть я вчера жутко злилась на него, и не разговаривала, сегодня понимаю, что злиться больше нет смысла.

Должно быть, ему пришлось приложить немало усилий, чтобы выбить для меня эту запись. Возможно, он заплатил или действовал через знакомых, я не знаю. Но я действительно благодарна, что в итоге не оставил этот вопрос решать мне и маме, а сделал все сам.

Поэтому приостановившись, я поворачиваюсь к нему.

— Спасибо тебе, — произношу искренне.

Слышу, как Макс усмехается и даже, можно сказать, вижу эту усмешку наяву. Немного нагловатую и самоуверенную.

— Спасибо в карман не положишь, стесняшка, — отобрав у меня трость и взяв за руку, он вдруг ведет меня в противоположную сторону.

Видимо, я шла куда — то не туда.

— А что же тебе нужно? — подхватываю его хорошее настроение.

На самом деле, я вчера действительно очень разочаровалась. Особенно после той его фразы про всю жизнь. Я понимаю, что у каждого человека есть что — то первостепенное, и отложить своё он был не в состоянии. Но это ощущение незначительности было…жутко неприятным. Особенно, моей незначительности для него…

— Поцелуй сойдет для начала, — отвечает легко, словно не накосячил вчера.

— За что? — ахаю возмущенно, — За твою же безалаберность, которую ты ладно уж, исправил?

— Ну исправил же.

Мы останавливаемся.

— За безответственность?

— Тоже исправил.

— За несерьезность?

— Обласкала так обласкала, — хмыкает, положив мне руки на талию, и притягивает к себе. Меня мгновенно взрывает, как и каждый раз, когда он так делает. Застываю, когда Максим касается губами моего уха, — а еще за заботу, ежедневную уборку, а также готовность быть личным водителем и сопровождающим.

— Я ничего из этого, кроме уборки, не просила, — говорю пересохшими губами, потому что внутри уже началось броуновское движение.

Максим, как кипяток, в который меня резко и без предупреждения опускают.

— А, то есть все остальное не нужно?

Он внезапно резко отходит, от чего я пошатываюсь.

— Окей. Тогда до дома доберешься сама?

— Максим, — выпаливаю в шоке.

Не то, чтобы я не добралась. Такси вызвать в состоянии. Но…

— М?

— Ты же не бросишь меня вот так?

— Тебе же все это не нужно?!

— Я не сказала, что не нужно. Я сказала, что не просила. Но ты… заботишься обо мне, и за это я действительно тебе благодарна, — закусив губу, говорю то, что на самом деле чувствую. Слышу как он возвращается, — с тобой оказалось очень легко. Я даже не надеялась, что так будет.

Это правда. Максим, к моему удивлению, с самого первого дня так легко повел себя, словно я вовсе не обуза для него, хотя это и не так. Я всё прекрасно понимаю и осознаю степень сложности и ответственности, которую он на себя возложил. Просто вчера всё как — то вышло из — под контроля и наложилось одно на другое.

— То есть поцелуй я все же заслужил, — Макс говорит уже без смешинок в голосе.

Ну что за человек?

— Я жду.

Произносит у самых моих губ.

Вздрогнув от неожиданности, чувствую, как пульс начинает частить.

Ладно, действительно ведь заслужил.

Поднимаю руки, чтобы подушечками коснуться слегка колючих небритых скул. Прикосновение осторожное, но бьет остро по коже, отправляя табун мурашек от рук к спине.

В памяти всплывает наш поцелуй, и первый мой порыв — отвернуться, чтобы снова не ступить на опасную тропинку. Но вместо этого, я дрожащими пальцами обхватываю его лицо и мягко касаюсь губами щеки.

Максим поворачивает голову в моих руках.

— Взрослый поцелуй, Лиз, — надрывно говорит, скользя губами по моими.

И мне бы так сильно хотелось снова почувствовать этот «взрослый поцелуй»…. Расплавиться в нем, как вчера, утонуть, но…

Опустив голову, отступаю на шаг назад. И в этот момент слышу свое имя.

— Лиза! — оклик действует как ушат холодной воды.

Заставляет шокировано отпрянуть еще дальше.

Поворачиваюсь направо, откуда прозвучал голос Сережи и нервно вслушиваюсь в приближающиеся шаги.

Он видел нас с Максимом?

Сердце от неожиданности сбивается в камень и больно колет в ребра.

— Сережа?

— Привет, — произносит уже совсем близко, сдавленно и сквозь зубы.

Целует меня в щеку и по — хозяйски обнимает за талию.

— Здорово, Маг, — будто с превосходством.

— Здоров, — Максим отвечает слегка растерянно.

— Вы знакомы? — Непонимающе верчу головой.

— Я не знал, что ВЫ знакомы, — произносит Сережа, — Надо же, как тесен мир.

— Ты знаешь Максима?

— Макса знает каждая собака, — с усмешкой, — правда Макс?

— Заметь, не я это сказал, — недобро отвечает Максим.

Я чувствую, как накаляется воздух между нами тремя. Тяжелеет и словно становится физически ощутимым.

— А я только собирался набрать тебя, бабки есть, договоримся?

— У меня отпуск.