– Пока что нет. А должна быть?

– Нужно проверить его телефон и ноут, чтобы исключить сто десятую.

– Это будет относительно быстро. Есть еще то, что я должен знать?

– Да. Меня очень смущает то, как умер Смирнов, – признался Белый. – В его крови была обнаружена смертельная доза имипрамина[4]. Но его родители пока не знают об этом. Откуда у него взялся рецептурный препарат, если назначен он ему не был?

– Вот тебе и подростки. Либо давненько фармацевты по шапке не получали, либо мы имеем дело с незаконным оборотом где-то у нас под носом.

– Я займусь этим делом. Если найду что-то, дам тебе знать.

Шелест влажных от дождя листьев касается слуха Алисы и заставляет ее медленно открыть глаза. По спине пробегают холодные мурашки от соприкосновения с мокрой от росы травой. Полупрозрачные серые тени неспешно двигаются вдоль стволов деревьев, растворяются и появляются в тумане то тут, то там. Девушка дышит глубоко, размеренно, прислушиваясь к собственным ощущениям. Сквозь шуршание утреннего леса слышится мягкий, осторожный, такой любимый ею голос:

– Опишите, что вы видите.

Алиса поднимается на ноги, но двигается осторожно, плавно, словно влажный воздух утяжеляет все вокруг, заставляя прикладывать больше усилий. Она облизывает пересохшие губы и тихо произносит:

– Лес. Лесная поляна.

– Как она выглядит? Какие чувства вызывает?

Брови девушки немного хмурятся. Тело плохо слушается, но Алиса продолжает осматриваться. Ветер трогает мокрые от росы волосы, касается лба мягким дуновением, скользит по скуле и уносится ввысь.

– Сыро, – шепчет она. – Пасмурно. Тревожно.

– Кроме вас кто-нибудь есть на этой поляне?

Девушка пытается всмотреться в силуэты между деревьями, но как только ее взгляд падает на них, они исчезают и больше не появляются. Несколько долгих секунд – и в туманном утреннем лесу остается только она.

– Силуэты. Тут были силуэты.

– Где они сейчас? – уточняет приятный мужской голос.

– Их нет. Исчезли. Растворились.

– Посмотрите на небо. Что с ним происходит теперь?

Алиса поднимает голову. Ветер усиливается, подгоняя серые тучи так стремительно, что в просвете между деревьями появляется полоска небесного полотна. При взгляде на нее в мыслях моментально возникает взволнованное лицо Александра Белого, склонившегося над Алисой. Мягкие розоватые губы парня что-то произносят, но она не может разобрать слов. Его глаза, такого же светло-голубого оттенка, как небо под дождевыми тучами, смотрят на Алису с такой нежностью и любовью, что нечто в районе живота сжимается тугим узлом и вызывает приятное тепло.

– Это… Утреннее небо. Светлое. Красивое.

– Как вы себя чувствуете сейчас?

Александр Белый перед мысленным взором Алисы берет ее руку и осторожно прижимает к своей щеке. Его кожа теплая, мягкая, приятная на ощупь. Он ластится к ней, как большой белый кот, в поисках ласки и любви. И находит ее. Алиса гладит его по скуле, смахивает упавшую на глаза челку и не может оторвать от него взгляда. «Почему я раньше не замечала этой красоты? Саша, ты такой добрый и заботливый…»

Словно прочитав ее мысли, он легко касается плеча девушки и нежно заключает в объятия. Свежий запах мяты и лайма окутывает Алису, заставляя ресницы дрогнуть, а уголки губ приподняться на несколько недолгих секунд. Легким дуновением ветерка он целует ее лоб и брови.

– Хорошо. Приятно, – шепчет она. – Спокойно. Я под защитой.

Тишина. Алиса ощущает исходящий от широкой груди Белого жар. Слышит сердцебиение. И в его объятиях она может быть любимой, оставаясь при этом самой собой. Наконец голос Николая Александровича произносит:

– Дышите спокойно, Алиса. Я буду считать до десяти. На последней цифре медленно откройте глаза.

Девушка послушно сделала, как он сказал. Через десять секунд, мягко открыв веки, Алиса различила потолок и немного размытый силуэт Николая, сидящего на кресле рядом с диванчиком, на котором расположилась она. Голова кружилась после медитации, но девушка действительно чувствовала себя лучше, чем несколько часов назад.

– У меня хорошие новости, Алиса, – сказал Николай, позволив себе легкую улыбку. – Если сравнить результаты вначале и сейчас, то вы делаете успехи. Отсутствие кошмаров не может не радовать. Вы уже сделали очень многое. Но на этом мы не остановимся.

– Знаете, я рада, что мне не пришлось ехать на то место… – сказала она и нахмурилась.

– Вы правы. Найти конкретно это место в большом лесу – задача нетривиальная. Поэтому я рад, что медитации в вашем случае могут полноценно заменить пребывание там. Пусть и данную методику я практикую нечасто, – усмехнулся Николай Александрович, – но ваш случай уникален.

Алиса зарделась и смущенно качнула головой, садясь на диване.

– Вы отлично справляетесь. Мы перестроили тревожные образы и вернули чувство защищенности. На прошлом сеансе вы сказали, что смогли вырваться и нанести удар угрожающему вам человеку. Постояли за себя. В следующий раз мы полноценно займемся проработкой тревожности и страха.

Николай Александрович стал что-то записывать. Девушка подняла взгляд и еще раз мысленно отметила его неземную красоту. Сжав край теплого черного худи с принтом «LOVE IS EVOL», она набралась смелости и сказала:

– Кстати, хотела поздравить вас с получением ордена.

Мужчина прервался и взглянул на Алису. Уголки его губ приподнялись, вокруг серых глаз образовались едва заметные морщинки.

– Благодарю, Алиса. Мне приятно.

В первые дни января она просматривала новости на главной странице поисковика и заметила знакомую фамилию во вкладке «Интересное». Заголовок статьи гласил: «Врач-психиатр Картунин Н. А. награжден орденом «За заслуги в развитии медицины и здравоохранения» за личный вклад в развитие психиатрической отрасли». Алиса читала небольшую статью с широко открытым ртом.

«Так вот почему он не вел прием. Николай был в Москве на награждении», – думала она, смотря на фотографии с официального вручения ордена. Их было всего две, но и этого Алисе хватило. Она сохранила себе новые фото с Николаем, в очередной раз любуясь его мужественным профилем и белозубой улыбкой.

– Вы ее заслужили, – сказала девушка, неуклюже взмахнув рукой.

Николай Александрович еще раз поблагодарил ее и произнес:

– Вернемся к вам, Алиса. Предлагаю оставить текущую медикаментозную терапию. Однако если возникнут жалобы на фоне приема препаратов, сообщите об этом сразу. Изменилось ли ваше самочувствие?

– На самом деле да, – растягивая слова, сказала девушка. – Я даже стала чаще гулять. Причем не одна, а с новым другом. Я вам о нем рассказывала. Именно он спас меня тогда… В лесу. И мне даже нравится проводить с ним время.

«Хотя я бы предпочла делать это с вами, – быстро подумала она и зажала похолодевшие пальцы между тонких бедер, которые крепко сомкнула. – Так, стоп! Не о том думаю…»

– Ну, я договорилась встретиться с еще одним другом по переписке, но из-за работы он пока не может приехать. Да и Белый много работает сейчас…

– Приятно слышать, что вы называете их друзьями. В начале нашей работы вы сказали, что никого из знакомых не считаете своим другом.

– Наверное, теперь я могу их так назвать. После всего, что случилось.

Взгляд темных внимательных глаз уперся в спину синеволосой девушки. Неизвестный наблюдал за тем, как она спустилась по лестнице и, поправив шапку, ступила на аллею, ведущую в заснеженный сквер. Он двинулся туда же, тихо, сопровождаемый легким порывом ветра.

Девушка смотрела в телефон и не замечала, что некто следует за ней по пятам. Ничто не интересовало его больше, чем она. Глубоко внутри, за поволокой бессознательного, яростно бились на волю заглушенные инстинкты. Они клокотали в горле, обжигали грудь и плескались яростью в одновременно видящих и слепых глазах.

Жизнь с ее появлением разделилась на «до» и «после». Спокойный ход событий прервался новостью о существовании Верховной. Факт одновременно нестерпимо болезненный и сладостно блаженный.