– А как же я? – С усилием проглотив кофе, постаралась произнести этот вопрос самым твердым голосом. – Я что, останусь в Питере?
Илья вдруг встал и подошел ко мне. Хотел было присесть на диван, но Томас нервно забил хвостом, и тогда Илья опустился на одно колено прямо передо мной, нежно обвив мои руки своими. Мое сердце замерло.
Неужели?!..
Он передо мной на коленях и вот-вот скажет заветные слова. И больше уже не будет звенеть мамин голос в голове: «Детка, пора перестать быть карьеристкой, тебе скоро тридцать, а ты до сих пор не замужем, хорошо бы задуматься и о детях». А то я никогда не думала! Сколько раз я представляла, как Илья надевает на мой палец кольцо и я кричу это заветное «да!» И как я мечтала о кучерявом малыше с такими же черными глазками, как у любимого.
И вот этот миг настал!
– Лана, этот год с тобой – самое прекрасное время в моей жизни. Таких женщин, как ты, я никогда не встречал, да и не встречу уже, – он смотрел мне прямо в глаза.
– Два года, – автоматически поправила я его, стараясь не закричать от счастья.
– Что?
– Мы вместе два года.
– Вот видишь, время с тобой летит незаметно. Я буду скучать по твоим чумовым ужинам. Никто, кроме тебя, не готовит мясо так вкусно. Вчера оно было просто отменным! Но мне пора идти дальше, ведь я так мечтал об этой передаче. Сколько бегал по кастингам!.. Тебе ли не знать?
– Скучать? Я не понимаю, – растерянно пробормотала я.
– Мои мечты наконец сбываются! Что тут непонятного! – воскликнул он, и его горячность уже не показалась мне настолько привлекательной. Неужели вместо того, чтобы сделать мне предложение, он собирается сейчас меня бросить?..
– Но я смогу прилетать на выходные. Или ты ко мне. Или вообще могу все бросить и поехать за тобой. Разве это такое большое расстояние – от Питера до Москвы? – отбросив тревожные мысли, все еще твердым голосом предложила я.
– Знаю, конфетка моя, ты – лучшая из женщин, – он притянул к себе мое лицо и нежно поцеловал. – Но все это будет отвлекать меня. Мне придется поднимать рейтинги, а у холостяков популярность всегда выше. Когда-нибудь, когда я решусь жениться, это непременно будешь ты, – он весело подмигнул. – Удобнее женщины просто нет на свете. Чего стоит один твой блестящий ум! А сколько дельных советов ты мне дала! И все это в сочетании с твоей красотой…
– Тогда я буду звонить тебе…
– Давай лучше я, – он отстранился и резко встал. – И только, может, иногда, у меня ведь столько дел впереди! – Он медленно и как-то драматично, словно бы играя роль, отпустил мои руки и направился к двери.
– Я буду ждать звонка, – я тоже подскочила, но не знала, что можно было сказать или сделать, чтобы он передумал и остался. Или хотя бы позволил уйти вместе с ним.
– Знаю, конфетка, знаю! А теперь мне пора лететь, покорять вершины! Я и так слишком задержался.
Илья отвернулся, накинул пальто на плечи и безмолвно вышел, оставив меня в звенящей тишине. Все еще не веря в происходящее, я вновь медленно села и уставилась в пустоту перед собой. Плечи поникли, к горлу вновь подкатил ком. Так я и сидела какое-то время, уткнувшись взглядом в старое кресло-качалку, которое сейчас стояло неподвижно. «Только не смей плакать», – повторяла я себе, да и плакать я никогда не умела, слишком сильная для слез. Я обязательно что-нибудь придумаю. Это еще не конец.
Над креслом висела фотокарточка, с которой на меня смотрела большими глазами цвета неба девочка с золотистой копной кудрей. Отец называл меня «моя кудряшка Сью». Эта девочка искренне верила в сказки со счастливым концом, пока отец не перестал ночевать дома. Стал приходить все реже, а мамин плач в пустой комнате слышался все чаще. Однажды девочка в рождественское утро помолилась Боженьке – бабушка говорила, что Боженька отвечает на все молитвы, – и попросила, чтобы папа не бросал ее. В это Рождество отец не пришел: у него появилась еще одна кудряшка, только уже в другой семье. И тогда девочка поняла: жизнь – не сказка.
Помню, когда мы познакомились, Илья сказал, что ему не нравятся кудри. Прямые волосы пошли бы мне гораздо больше. Уже тогда я была не в силах ему сопротивляться и делала все, что он скажет. Желая понравиться, изо дня в день избавлялась я от непокорных кудрей.
– Ну хватит! – сказала я вслух. – Не время предаваться воспоминаниям! Меня тоже ждут великие дела.
Сглотнув ком в горле, а вместе с ним и всю боль, я отправилась в спальню. Сквозь открытое окно просачивался свежий морозный воздух. Ветер шевелил выцветшие ажурные занавески на окнах. Мой взгляд в очередной раз упал на обои, на которых кое-где уже змеились трещины, напоминая мне, что я давно уже не в гостях у бабушки, а полноправная хозяйка квартиры и мне давно следовало сделать ремонт и заменить мебель. Но я слишком занята, да и рука не поднимается что-либо менять. Страшно стереть воспоминания, хранимые каждым уголком этой квартиры. Только здесь я обретала радость и умиротворение, каких не могла найти в наполовину опустевшем родительском доме. Разве смогу я избавиться от этой огромной старомодной кровати с металлическим изголовьем, на которой сейчас торжественно лежит брючный костюм, дожидаясь своего звездного часа? Я коснулась рукой мягкой бархатистой ткани. Торжественный белый, идеально подходит для этого дня. Что ж, пора в офис.
Вдруг тишину пронзил звук дверного звонка. Я полетела к двери сломя голову, сшибая косяки и другие препятствия на своем пути, абсолютно уверенная, что сейчас вновь утону в любимых черных глазах с дьявольской искринкой, а все это представление было лишь шуткой, очередным спектаклем, – Илья успешно отработал очередную роль. Распахнув дверь, а вместе с ней и все свое сердце, я впилась взглядом в глаза напротив, но черной бездны в них не отыскала. Они оказались цвета неба и почему-то смотрели сквозь запотевшие очки.
– Вы кто? – недоуменно спросила я.
Незваный гость не спешил с ответом. Он словно бы не знал, как подступиться к разговору, переминаясь с ноги на ногу и иногда почесывая седовласый затылок. Мистер Томас подбежал к двери и стал ластиться о черные штаны старика, оставляя на них клочки шерсти. Столь странное приветствие со стороны кота моей бабушки немало меня удивило. Всех моих гостей Томас встречает коротким «мяу» и легким взмахом хвоста. Еще никого он не удостаивал настолько нежного приветствия. Томас покидает свое ложе только по нужде или ради баночки кошачьей еды, и не какой-то там, а обязательно со вкусом кролика. В общем, нрав у кота хоть куда, другого кота у бабули и появиться не могло.
– Да что вам нужно? Вы что-то продаете? – Мне хотелось скорее отделаться от старика. Даже на какой-то момент показалось, что он безумен, и я бы с радостью захлопнула дверь прямо перед его носом, но Томас предательски стоял на пороге, словно бы они с незнакомцем давние друзья.
– Доброе утро, – наконец начал старик, дергая себя за совершенно белые усы.
– Не такое оно и доброе, – съязвила я.
– У вас что-то случилось? – поинтересовался он.
– Что вам нужно? – спросила я, пропустив мимо ушей его вопрос.
– Вы правы, мне действительна нужна ваша помощь… – Он протянул мне белый конверт, без подписей и марок.
– Что это? – спросила я.
– Прошу, передайте его в соседнюю квартиру.
– У меня нет времени, бросьте в почтовый ящик.
Старик на мгновение опустил голову.
– Это слишком важно, чтобы оставить в почтовом ящике или в двери, и я не могу дождаться жильцов. Вы – единственная, кто отворил мне дверь.
– Послушайте, я очень спешу. Ничем не могу помочь, да и соседей я в лицо никогда не видела.
– Вот и познакомитесь! Это письмо может изменить судьбу одного несчастного человека, – оживился незнакомец.
– С чего вы взяли, что мне есть дело до судьбы и счастья какого-то там человека? – возмутилась я.
Старик ответил мне безмолвной улыбкой. Было видно: он нисколько не сомневается в том, что я передам письмо. Я же окончательно убедилась, что он не в себе. В какой-то момент даже попыталась захлопнуть дверь, но Томас продолжал стоять на пороге и ласково тереться о ноги загадочного гостя. И это не оставило мне выбора.
