Днём ветер стих и выглянуло солнце. Варя вышла на школьное крыльцо и сразу увидела дедушку. Он стоял недалеко от припаркованных машин и разглядывал большую чёрную ворону, разгуливающую по снегу. У дедушки была… смеющаяся фигура. Бывает, человек громко хохочет, а посмотришь на него, и сразу ясно: грустно человеку и одиноко. А бывает по-другому, как сейчас: дедушка в большом чёрном пуховике серьёзно смотрит на ворону, а кажется, что ему ужасно весело и хорошо.

– Ну, привет, Тайко. Как оно? – он протянул руку, чтобы взять у Вари чехол с платьем. – Станцевала?

– Всё окей.

Она могла бы рассказать ему, как страшно выходить на сцену в гулком большом зале, даже если на тебе самое красивое платье. И как после выступления замираешь и слушаешь тишину, думая, что она продлится вечно. И как вдруг тишина взрывается аплодисментами и ты понимаешь – получилось! Но Варя произнесла лишь «всё окей». Ей показалось, такой ответ понравится дедушке и его смеющейся фигуре гораздо больше.

– Ну, раз окей, значит, пойдём есть блины с сахаром.

– Какие ещё блины?

– Увидишь какие, – он взял её за руку и повёл к киоску, где продавали кофе. – Вот ты здесь каждый день ходишь, а такую вкусную штуку, как блин с сахаром, не знаешь.

Из квадратного окошка им подали в коричневой бумаге два толстых, масляных, сложенных в треугольники блина и облепиховый чай в картонных стаканах. Они сели на скамейку, стали кидать блинные кусочки голубям. Блины хрустели на зубах от посыпанного сверху сахара.

«Правда, „вкусная штука“», – подумала Варя.

Внезапно в магазине напротив произошло какое-то движение, всплеск. Витрина замигала разноцветными лампочками, а внутри, прямо за стеклом, среди игрушек и одежды, появился парень. В белой толстовке с капюшоном, в бейсболке и в больших наушниках, он танцевал под музыку, которую никто, кроме него, не слышал. Загребал воздух руками, крутился, замирал – и снова продолжал движение. У витрины стали останавливаться прохожие. Несколько минут они смотрели на танцора и спешили дальше по своим делам.

– Во как извивается! – восхитился дедушка. – Молодец. Умеет.

– Хочешь, я тоже станцую для тебя в этой витрине? – спросила Варя, не отрывая глаз от светящихся огоньков.

Дедушка помолчал. Забрал у Вари пустой стакан из-под чая. Выбросил в урну.

– Не надо, Тайко. Пойдём-ка лучше куда-нибудь зайдём. А то холодно здесь сидеть.

Варя положила свою ладонь на дедушкины смуглые пальцы:

– В кино хочешь?

Она повела его в известный в городе кинотеатр, который тоже располагался на центральной улице. Ей нравилось здесь бывать: снаружи старинное, с лепниной, здание, а внутри современный зал с мягкими креслами. Попав в яркое фойе, где продаются большие ведёрки с попкорном, они купили билеты на ближайший сеанс – новогодний мультфильм, который всюду рекламировали. В гардеробе раздеваться не стали, сложив верхнюю одежду и чехол с платьем на соседние сиденья.

Мультфильм был о девочке, которая очень хотела попасть в престижную школу-академию. Так хотела, что вся её жизнь подчинялась графикам и расписаниям. Однажды девочка встретила мечтателя-соседа – им оказался состарившийся летчик. И всё изменилось: вместо скучной, расписанной по минутам жизни каждый день её настигали новые приключения. Варя посмотрела в темноте на дедушку и подумала, что он тоже запросто мог бы быть лётчиком. Хотя она знала: тот всю жизнь работал инженером. Мама рассказывала, что на севере есть много мостов, которые, прежде чем их построили, начертил и рассчитал дедушка.

Выйдя из кинотеатра, они вновь очутились на заснеженной улице, только не на той, дневной, а на другой, вечерней, праздничной и таинственной. Повсюду тёплым оранжевым светом горели фонари, напоминавшие большие мандарины. На крыше одного из домов вращался, переливаясь синим и зелёным, гигантский ёлочный шар. Свежий снег поскрипывал под ногами.

В такие минуты хочется или идти молча, или сказать что-нибудь особенное.

– Как думаешь, а бывает так, что из багажного отделения самолёта выпадает чемодан? – спросила Варя, надевая варежки.

Дедушка взял своей большой рукой маленькую Варину. Они шли медленно, никуда не спеша.

– Да чего только в жизни не бывает, дорогая Тайко. И чемодан может выпасть. А в небе марсиане его поймают.

Варя остановилась.

– Откуда ты знаешь? Это же мне приснилось!

Витрина, где танцевал парень в толстовке, опустела, зато рядом с магазином девушка пела под гитару:

– Кто тебя выдумал, звёздная страна? Снится мне издавна, снится мне она…

Дедушка улыбнулся:

– Эту песню пели, когда я был молодым. Хорошая песня.

– Хорошая, – согласилась Варя. – Так откуда ты знаешь про чемодан?

– Откуда знаю? Ну а что может случиться с чемоданом в небе? Обязательно подхватят марсиане и унесут к себе на планету.

И на мгновение Варе показалось, что странные существа из её сна в серебристых комбинезонах смотрят сверху на них, и на эту улицу, и на город. А она и дедушка, невесомые и лёгкие, как снежинки, могут в любой момент подняться в воздух и чуть-чуть полетать. Как в космосе.

Здравствуй Дедушка-мороз!

Меня зовут Матвей. Мне 8 лет. Я учусь на все 5. И у меня всево одна 4 по русскому. Я помогаю маме уберать квартиру, вынашу мусор. А ещё у нас есть кот Маркус! Я занимаюсь плаваньем и хожу в театральную студию. Завтра мы играем красную Шапочку на английском. Я буду охотником!

Как у тебя дела? У меня хорошо не очень. Болят уши. На носу новый год, и ты уже собираешся в дорогу. Принеси мне пожалуста под ёлку сноуборд, штобы папа взял меня с собой.

Желаю тебе хорошего новогово года, сдоровья и штоб все мечты сзбывались.

Если можешь сзделай штобы мама с папой больше не ругались и подари маме ногово хорошево начальника.

Это дурацкое письмо я отправил Деду Морозу в позапрошлом году. Сам написал, сам отыскал в интернете адрес, сбегал на почту после школы, купил и заполнил конверт. А потом опустил его в синий почтовый ящик со снежинкой. И в Новый год нашёл под ёлкой лего-набор с подъёмным краном. Не сноуборд. Нет. Представляете? Лего с подъёмным краном!

Я что, маленький – игрушечные краны собирать?

Хотя… Видно, и правда глупый был. До восьми лет дожил, а в Деда Мороза верил. Да ещё для мамы нового начальника просил. Хорошего… И тут, как назло, всё очень быстро сработало!

Папа уехал тогда в Красную Поляну «со своей Альбиной» – так обычно мама говорит. А мы в Москве остались, лего собирать. И через месяц у мамы появился новый начальник. А теперь мы живём с ним в одной квартире. Мама просит называть его Марком, потому что он мне не дядя. А я не могу называть Марком двухметрового мужчину с седыми висками! И ещё всё время боюсь спутать его с нашим котом Маркусом. Поэтому никак не называю…

И вообще, за два года всё изменилось. Я перестал писать Деду Морозу, бросил бассейн, записался на робототехнику, и у меня больше не болят уши. А ещё я вырос на одиннадцать сантиметров. Мог бы, конечно, и больше… Но бабушка говорит, что у меня папины гены. А папа только к концу школы немного вытянулся. Хорошо хоть не мамины! У мамы до сих пор рост как у Дюймовочки…