Я смог сделать еще несколько вдохов, и с каждым новым боль понемногу ослабевала. Но вот пошевелиться мне по-прежнему не удавалось. Собственное тело, еще пару минут назад способное на невероятные вещи, превратилось в проклятый мясной саркофаг.
Не сводя с меня внимательного взгляда, маг поднялся. Достал из-за пазухи кожаный мешок, исчерченный витиеватыми символами, и убрал туда статуэтку. После чего прищурился и вытянул руку, нацелив на меня ладонь.
Вот, похоже, и все. Пора, Матвей, прощаться с этим бренным миром.
Меньше всего мне хотелось умирать, будучи скрюченным на полу. Однако выбора мне не оставили.
Глаза мага засветились. И сразу же боль навалилась на меня с новой силой. Придавила тяжеленной каменной плитой, стала проникать в каждую клетку тела. А я, по-прежнему парализованный, не мог даже заорать: из окаменевшего от спазма горла вырвалось лишь едва слышное мычание.
Я ожидал, что со мной начнет твориться то же, что и с охранником. Что кожа начнет пузыриться, затем лопнут глаза, а вслед за ними и голова. Однако ничего такого не происходило. Мне просто было невероятно больно.
Маг продолжал давить меня своими чарами. Я видел его некрасивое напряженное лицо, и некоторое время на нем читалось недоумение, которое вскоре сменилось растерянностью. Что-то шло не так, как планировал этот ублюдок.
Возможно, это было связано с тем, что я все еще находился в «режиме зверя». Сердце колотилось как безумное, а адская боль провоцировала один выброс адреналина за другим. Никогда прежде я не был настолько «заряжен», и если бы не неспособность двигаться, то мне бы ничего не стоило разорвать врага голыми руками.
А раз так, то, быть может, еще не все потеряно? Вдруг шанс спастись действительно есть, просто мне нужно найти достаточно сил, чтобы им воспользоваться?
– Карре броу, – произнесла подошедшая женщина, обращаясь к брату. – Уоч дормус?
Тот ослабил напор, повернулся к ней и что-то ответил. Я по-прежнему не понимал ни слова, но и пускай. У меня была другая задача: вернуть себе способность двигаться.
Маги-близнецы обменялись еще несколькими фразами, причем в голосе женщины слышалось нетерпение, а ее брат был явно чем-то недоволен. Затем он качнул головой и, еще раз мазнув по мне озадаченным взглядом, отошел.
Брат и сестра встали в нескольких метрах от меня, прикрыли глаза и подняли руки. Почти тут же я ощутил знакомое чувство: стало жарко, а воздух словно наэлектризовался. Понять, что именно происходит, не составило труда.
Маги создавали новый портал. Они собирались свалить, забрав себе то, ради чего я проник в музей.
Твою мать!..
Я зарычал и напряг все мышцы. Похрену на боль. Нужно прийти в себя и вернуть статуэтку. Иначе…
О том, что будет, если я облажаюсь, не хотелось и думать. Сейчас вообще не надо думать. Надо брать, сука, и делать!
Вот и портал. Пока еще совсем небольшой, но и я не добился ничего. По-прежнему не могу шевельнуть даже мизинцем.
Брешь в пространстве росла с каждой секундой. Понемногу, но неумолимо. Я смотрел только на это темно-красное пятно, а потому пропустил момент, когда неподалеку возникло еще одно – достаточно большое, чтобы выпустить сразу четверых.
Крепкие широкоплечие фигуры. Все в кожаных доспехах, на темных пластинах брони – множество разных символов. Лиц не видно: они прятались под жуткими оскаленными масками.
Маги-близнецы тоже увидели новоприбывших. Они мигом забыли про портал и попятились. Женщина сделала короткий пасс руками, и перед ней и братом тут же возникла мерцающая зеленым полупрозрачная стена.
И сделано это было очень вовремя: в следующее мгновение в стену ударило сразу три огненных шара. С жутким гулом они разбились о преграду, отчего сотни сияющих искр брызнули во все стороны. Несколько приземлились рядом со мной и тут же погасли.
– Гарз брауд! – рявкнул брат женщины, яростно глядя на новоприбывших.
А затем, с хорошо различимыми злобой и угрозой, выдал куда более длинную и непонятную фразу.
Один из четверки, самый высокий, шагнул вперед и ответил. Маска искажала его и без того низкий голос, превращая в жуткий рык.
Диалог продолжился. Я по-прежнему не разбирал ни слова, однако этого и не требовалось, чтобы понять самое главное: маги-близнецы и четверо в масках могли атаковать друг друга в любой момент. И стоило представить, какой хаос тогда начнется в музейном зале, как становилось по-настоящему страшно.
Это случилось спустя секунд двадцать. Я так и не понял, кто ударил первым. Просто в одночасье полные злой решительности голоса потонули в гуле, рокоте, грохоте, вое и свисте. Засверкали молнии, вспыхнули печати, устремились навстречу друг другу сгустки пламени и дыма, призрачные фигуры жутких существ… Пол и стены музейного зала задрожали, с потолка посыпалась штукатурка, а стекла в окнах, наконец-то освобожденных от зеленого марева, попросту взорвались.
Я лежал в считанных метрах от магической бойни и не мигая наблюдал за происходящим. Обе стороны с невероятной скоростью атаковали и защищались, четверка в масках постепенно рассредотачивалась по залу, близнецы, наоборот, держались вместе. На полу вокруг них светилась зеленая пентаграмма, создававшая невидимую преграду, о которую разбивались заклинания противников. В первые мгновения битвы мне казалось, что силы равны. Но затем… Первый шаг к победе сделали брат с сестрой.
Созданная кем-то из них призрачная зверюга, похожая на пантеру, в два прыжка добралась до одного из магов в масках. Тот попытался защититься, выстрелив в нее двумя потоками фиолетового света, что вырвались из его ладоней, но было слишком поздно.
Тварь налетела на чародея, повалила и объяла его тело полупрозрачным коконом. Маг несколько раз дернулся, замер и разлетелся на куски, когда в него попала темная дымящаяся сфера. Еще одна такая же проделала огромную дыру в полу в каких-то двух метрах от меня.
Вот ведь дерьмо… Находиться здесь – все равно что под ковровой бомбардировкой. Надо срочно – срочно! – возвращать контроль над телом и… Что дальше? Валить? Забыв про жуткий трофей, ради которого я и пробрался сюда? Ладно, об этом подумаю после, когда руки, ноги и все остальное вновь начнет меня слушаться.
Боль практически сошла на нет, спазмы в мышцах тоже прекратились. Адреналин продолжал вырабатываться, и я чувствовал в самом себе невероятную силу. Я был готов свернуть горы.
Так неужели этого не хватит, чтобы просто совладать с собственным телом?!
Меня захлестнула волна ярости. Отчаянно засопев, я напряг мышцы. Их тут же прострелила дикая боль, но…
Плевать. У меня есть цель, и ее нужно достичь несмотря ни на что.
Первое, что мне удалось – оскалиться. Всего лишь на пару секунд, но и это было уже что-то. Значит, шансы вновь встать на ноги действительно есть.
Воодушевленный успехом, я сфокусировал взгляд на пальцах левой руки и попытался шевельнуть ими. С третьей попытки у меня получилось.
Маги продолжали сражаться. Воздух в музейном зале беспрестанно вибрировал и озарялся разноцветными вспышками заклинаний, уши закладывало от свиста, воя и грохота, но сейчас для меня все творящееся рядом безумие отошло на второй план. Я полностью сосредоточился на собственном теле, на том, чтобы оно снова стало меня слушаться. И потихоньку, шажок за шажком, добивался своего.
Левая рука. Плечо. Шея. Грудь. Я сражался за каждую часть своего тела, прикладывая невероятные усилия. Обливался потом, скрипел зубами, жадно заглатывал воздух. Несколько раз я был близок к тому, чтобы провалиться в беспамятство, но удерживал себя в сознании.
Вскоре я смог перевернуться на живот. Работая все еще слабыми руками и ногами, пополз к чудом уцелевшему постаменту, на котором застыл расправивший крылья орел. В качестве временного укрытия вполне сгодится.
Спрятавшись, продолжил приводить себя в порядок, и чем дольше я этим занимался, тем быстрее к телу возвращалась сила.
Кто-то из сражавшихся магов отчаянно закричал. Тут же в зале стало еще горячее, запахло дымом, а в стены, пол и потолок с невероятной скоростью начали бить оранжевые молнии. Одна из них попала в орла, и тот взорвался. Следующая расколола постамент, лишив меня укрытия.
