Пару секунд мы просто смотрели друг на друга, после чего…

Именно маг первым начал действовать.

Оскалившись, он сверкнул глазами и зашипел. Земля справа и слева тотчас будто бы взорвалась, выпуская толстые и покрытые шипами стебли.

Два из них тут же опутали мои ноги. Еще два сковали руки. Последний – самый толстый и колючий – попытался пробить мою грудную клетку.

Однако слой черно-зеленого дыма защищал меня надежнее любой брони. А «режим зверя» позволил парой рывков избавиться от пут.

Маг, увидев, что я освободился, да еще и безо всяких усилий, испугался. На изуродованном зелеными буграми лице застыло плаксивое выражение, самого его затрясло. Я видел, что толстяк борется с желанием оторвать руки от земли и кинуться прочь, но, видимо, страх подвести Орвулла тоже был очень силен.

– По… послушай… – выдавил он, дрожа все сильнее. – Давай поговорим, а? Нам ведь не обязательно убивать друг друга, правда?

– Не обязательно убивать? – склонив голову набок, переспросил я. Затем кивнул на обрывки колючих стеблей. – А не это ли ты только что пытался сделать?

– Это все от испуга. Клянусь! – голос мага сорвался на фальцет. – Просто… ты так неожиданно появился. Вот я и… – страх сбивал его с мысли. Или же ублюдок просто отыгрывал роль жертвы. – Давай просто разойдемся? Будто никогда не видели друг друга, ладно?

– Разойдемся? – всего на секунду вместо старика перед моими глазами возник здоровенный енот. Тот самый, которого я время от времени представлял пару лет назад, когда читал книжку про одного циничного, но вместе с тем крутого мудака, обладающего даром черного мага. – Почему бы и нет? Только для начала отлепи руки от земли. Видишь ли, мои спутники сейчас находятся в созданной тобой ловушке. И им там очень некомфортно.

– А, это… – толстяк посмотрел на свои кисти, по-прежнему прижатые к земле. Вздувшиеся под кожей вены стремительно наливались чернотой. – Да, конечно. Сейчас. Сейчас!!!

Последнее слово ублюдок выкрикнул. И сразу вслед за этим из земли прямо передо мной вырвался еще один «сюрприз».

Это был огромный цветок на мясистом стебле. Всего за секунду он вырос настолько, что уродливый красно-коричневый бутон оказался на одном уровне с моим лицом. Лепестки раскрылись, и в меня брызнуло что-то мутное, с резким запахом гнили.

Черно-зеленый дым сгустился перед моим лицом, став непроницаемой маской. Так что ни одна капля дряни, выплеснувшейся из цветка, не смогла мне навредить.

А я ухватился за стебель и вырвал цветок из земли. Затем шагнул к старику – и принялся хлестать его.

Тот взвизгнул после первого же удара. Попытался встать, но потерял равновесие и, прикрывая голову руками, медленно пополз к ближайшему кусту.

Я же продолжал бить его, заодно пытаясь понять, на кого злюсь больше – на хитрого толстого ублюдка или на самого себя.

Дерьмо! Я ведь… На какие-то несколько секунд я почти поверил, что мы с этой тварью действительно сможем тихо-мирно разойтись.

Однажды подобная ошибка уже чуть было не стоила мне жизни. Шесть лет назад. Тогда один беспредельщик, возомнивший себя крутым гангстером, решил подтянуть меня и еще нескольких приютских парней для делишек, от которых очень ощутимо несло дерьмом. Ублюдок начинал с уговоров, но, увидев, что они бесполезны, постепенно становился все навязчивее и вскоре перешел к угрозам. Я понимал: ничем хорошим это не закончится. И решил поговорить с бандитом по душам.

Под конец нашего «разговора» он даже не сопротивлялся. Лишь хрипло орал, что все понял и чтобы я прекратил. И я прекратил. И, на свою беду, повернулся к избитому уроду спиной.

После чего тут же поймал плечом пулю.

Наверняка говнюк целил мне в затылок, просто… Либо он от природы был хреновым стрелком, либо промазал из-за «вертолетов», что кружили у него под черепушкой после знакомства с моими кулаками.

Как бы там ни было, я вновь повернулся к нему. Уклонился от еще двух пуль и…

В общем, спустя примерно минуту я впервые ощутил липкий жар, волной прокатившийся по всему телу.

А пока я прятал труп, то глушил растущий внутри ужас от содеянного одной-единственной мыслью: что никогда в жизни не оставлю врагу даже малейшего шанса отыграться. Я поклялся себе в этом.

И следовал клятве до сегодняшнего дня.

Я работал цветком как хлыстом, пока тот не превратился в лохмотья, истекающие мутным вонючим соком. Толстяк все это время продолжал отползать, скуля и обливаясь слезами.

– Пощади!!! – провыл он, когда совсем обессилел.

В ответ я лишь покачал головой. Пора было исправить ошибку.

Касаться ублюдка, покрытого странными опухолями, не хотелось совершенно. Но неподалеку очень кстати лежала сухая увесистая коряга. Именно с ее помощью я и лишил противника жизни. Сначала вырубил, как следует огрев по голове, а затем, с мерзким хрустом и брызнувшей во все стороны кровью, пронзил его грудную клетку.

Стараясь не обращать внимания на липкий жар и всколыхнувшийся внутри чужеродный восторг – к счастью, не такой сильный, как после убийства Орвулла, я выбрался из оврага и рванул к поляне.

До этого царства травы и цветов я добрался за считанные секунды и…

Какого хрена?

Если верить Лестеру, «колючий колодец» должен был исчезнуть еще в тот момент, когда создавший его маг прервал контакт с землей. Так почему же толстые семиметровые побеги до сих пор на прежнем месте?

Вдобавок они стали почти черными, будто бы… окаменев, что ли?

Нахмурившись, я кинулся вперед и в считанные секунды оказался рядом с «колодцем».

Да, побеги действительно превратились в камень. Однако куда хуже было другое: они стремительно нагревались. Даже в двух десятках шагов от ловушки я ощущал исходящий от нее жар. А на ее «стенах» одно за другим появлялись светящиеся оранжевые пятна.

Единственное, что радовало – все трое напавших на нас магов были мертвы. Орвулл буравил небо пустым взглядом, лицо лежащего рядом с ним Пэмпа искажала гримаса боли и ужаса, а Лира… Бернус превратил ее тело в сплошной ожог.

Ощутив, как усилился «режим зверя», я запрыгнул на край «колодца» и заглянул внутрь.

Ростки с жалами тоже окаменели, к счастью, так и не достигнув Лестера и остальных, но взяв их в плотное кольцо. Десятки неподвижных черных «змей» окружали моих спутников, вынуждая их тесниться в центре ловушки.

Лана одну за другой создавала призрачных кошек. Те бросались на ростки и взрывались. Бернус, с охваченными пламенем руками, держался сразу за двух «змей» и, яростно рыча, пытался их сломать. Однако от их стараний не было никакого толку.

Единственным, у кого что-то получалось, оказался Брайм.

Исполин скинул серый балахон, и при взгляде на его тело у меня отвисла челюсть. Руки, грудь и спину гиганта покрывали своего рода «латы». Серые, будто каменные, и с десятками шипов. Сам Брайм яростно работал руками, стремясь разбить застывшие ростки. Сила каждого удара была просто чудовищной, однако «змеи» разрушались крайне медленно.

– Матвей! – Лестер первым заметил меня, и я одним прыжком оказался рядом с чародеем и остальными.

Внутри «колодца» было еще жарче. Колеблющийся воздух обжигал кожу, огнем разливался по носоглотке при каждом вдохе и становился все горячее. Еще две-три минуты – и нас просто зажарит.

– Ты нашел мага? – по морщинистому лицу чародея катился пот, в глазах читалась паника.

Он явно понимал, что происходит.

– Нашел, – ответил я. – И убил. Но… Ты ведь сказал…

– Да, Матвей, я помню, – перебил Лестер, болезненно морщась.

– Тогда почему?.. – я не договорил и обвел взглядом окаменевший и все больше раскаляющийся «колодец».

Внутри него тоже начали проявляться светящиеся оранжевые пятна. И с каждой секундой они росли, тянулись к друг другу, будто стремясь слиться в единый узор, дышащий невероятным жаром.

– Я кое-чего не учел, – с трудом выталкивая слова из пересохшей глотки, произнес Лестер. – Тот маг… Похоже, что он подстраховался. Как раз на случай, если кто-нибудь нападет на него.