В проблеме борьбы за долголетие огромная роль принадлежит психологическому фактору. Поэтому надо прежде всего создать психологический барьер, защищающий пожилых, и этот барьер развивать и культивировать всеми доступными способами.

Что же надо сделать, чтобы продлить эту жизнь? Человек умирает не от хронических недугов, а от присоединившейся к ним какой-то новой болезни. Возраст и хронические недомогания только подготавливают почву. Ослабленный организм порождает какое-то новое острое заболевание, и человек с ним уже не справляется.

Особенно часто мы видим это в период эпидемии гриппа. Вроде невинная болезнь: три-четыре дня потемпературил — и поправился. Но это только при совершенно здоровом молодом организме — и то не всегда. У пожилого же человека нередко уже есть и застарелый бронхит, и эмфизема или какое-то еще заболевание, которое компенсируется и мало беспокоит человека. Но вот он заболел гриппом. Хронический бронхит обостряется, на этом фоне возникает пневмония, эмфизема резко усиливается — и пожилой человек не справляется с этими новыми заболеваниями.

Гиппократ считал, что в основе профилактики старости лежит умеренность во всем, что количество употребляемой пищи не должно быть чрезмерным, что полнота является причиной большинства болезней в старческом возрасте и укорачивает жизнь. Полнота является фактором, резко отяжеляющим жизнь человека. Полный человек, даже будучи здоровым, не может ни побежать, ни поторопиться. Если же он заболеет, то полнота наваливается на него таким дополнительным бременем, что он очень нередко погибает от такой болезни, которую худощавый человек перенесет легко. Опишу случай, происшедший со мной. Предварительно должен сказать, что мой вес каким был в восемнадцать лет, таким остался и до сих пор. Мне было уже за семьдесят, когда я, поскользнувшись на лестнице и прокатившись по ней на спине, почувствовал резчайшую боль в пояснице. Все же я сам встал и дошел до постели. Малейшее движение вызывало нестерпимую боль. Оказалось, что у меня сломаны три поперечных отростка поясничных позвонков. Новокаиновые блокады не помогали. Пролежав дня три, я, несмотря на сильнейшую боль, встал и с помощью бинтов и ватного валика устроил себе широкий пояс, который позволял мне ходить и сидеть прямо, не сгибаясь, практически без болей. С этого времени я уже начал работать, сидя за столом, и больше не прекращал работы. Месяца через три повязка больше не понадобилась. Я быстро поправился.

Один мой знакомый — ему около 65 лет — полный, с солидным животом и с лишним весом килограммов двадцать; он любит хорошо поесть и полежать. Случилась катастрофа. Его сбила машина, и он получил перелом плечевой кости. Попал в больницу, где пролежал недели две, а затем его выписали домой. Я его навестил, когда после перелома прошло уже месяца полтора. Рука бездействует. Он же все время лежит. У него началась застойная пневмония с высокой температурой. Пришлось назначить антибиотики и заняться вплотную легкими, оставив руку без лечения. Прошел месяц. Пневмонию вылечили, но стало сдавать сердце. Появились перебои, отеки на ногах. Начали курс лечения сердечной недостаточности... Не знаю, вынесет ли он все это, но рука уж, без сомнения, полноценной не будет. И все из-за полноты, из-за неподвижности. Травма руки явилась поводом и оправданием для его лежания. Усиленное питание увеличило полноту и неподвижность — и вот человек сам себя поставил на грань катастрофы.

Как-то на популярной лекции о достижениях сердечной хирургии, где я кратко коснулся вопроса долголетия, мне было задано много вопросов именно на эту тему. «Как прожить долго?» — спрашивали слушатели, главным образом, пожилые люди.

После лекции ко мне подошли два человека. Мне почему-то показалось, что это отец и сын, т. к. они были слегка похожи друг на друга. Но нет. Оказалось, это два брата. Им обоим под семьдесят, разница в возрасте у них всего два года. Мне было интересно, почему так по-разному сохранили себя эти два человека.

Жизнь в молодые годы у них была трудная. Отец умер, оставив их двоих сиротами в возрасте 12 и 14 лет. Старший, чувствуя ответственность, сразу пошел работать, прибавив себе года. Младшего заставил учиться в дневной школе, сам же учился в вечерней. Закончил техникум, пошел на производство. Работал мастером, все время на доске почета. Ушел на пенсию совсем недавно. На работе не отпускали, очень ценили его. Но у него семья. Дети выучились, появились внуки, все давно настаивали, чтобы бросил работу. Вот и пришлось уйти на пенсию. «Сейчас много читаю, хожу в театр, с внуками часто бываю в музеях, посещаем выставки. Зимой выезжаем все на лыжах. Летом наше любимое занятие — ходьба по лесу. Ягоды, грибы... Не только умирать — болеть некогда. Да я почти и не болею», — с улыбкой закончил он. Он не пьет и не курит. На вид ему чуть больше пятидесяти. Стройная, подтянутая фигура, звучный, молодой голос, легкая проседь в волосах. Как приятно смотреть на такого человека! Прожил большую красивую жизнь, воспитал детей, дал им образование; сейчас воспитывает внучат, живет!

Совсем другое впечатление произвел его брат. Полный, слегка обрюзгший, с застойными явлениями на лице, он был инертен, говорил ленивым, хрипловатым голосом. Когда я попросил его рассказать о себе, он сделал это неохотно, говорил отрывочно, и только с помощью старшего брата я составил представление о его жизни. Он рано бросил учиться, еще раньше начал пить и курить. С трудом закончил ремесленное училище, но на завод не устроился. Вернее, поступал туда два раза, но каждый раз был уволен за явку на работу в нетрезвом состоянии. Работал в жилконторе водопроводчиком, много пил, несколько раз его увольняли с работы. В конце концов, последние годы работал чернорабочим при гастрономе, куда специально устроился, чтобы пить. Был женат, имел двоих детей, но жена с детьми ушла от него и уехала к родным в другой город. Сейчас он даже не знает, что с ними. Живет один. К нему приходят знакомые, в том числе женщины, специально, чтобы выпить. В последнее время так часто болеет, что и пить уже не может. Замучила одышка. Он часто и подолгу лежит у себя дома, ко всему безразличный. Сегодня с трудом брат уговорил его вместе сходить на лекцию.

Глядя на него, я подумал: о каком долголетии может идти речь? И зачем ему долголетие, если он и сейчас тяготится жизнью из-за тяжелых болезней, которые к нему пришли в результате его беспутства? Он и прожил жизнь, не делая ничего полезного, и сейчас доживает ее без цели, без радости.

Такой человек подойдет к последней трети своей жизни изношенным и опустошенным. Нельзя рассчитывать, что какое-то чудо вернет ему силы, бодрость, жизнерадостность и творческое вдохновение. Ничто не возвратит ему так глупо растраченную жизнь.

Влияют ли внешние факторы на долголетие человека?

В литературе не описан ни один случай долголетия лентяя. Наоборот, все без исключения долгожители сохраняли любовь и способность к труду до конца дней. Трудовая деятельность человека — это его естественное состояние, необходимое условие жизни. Некоторые полагают, что труд изнашивает организм так же, как работа изнашивает любой механизм. Это неправильное сравнение. Труд является нормальной функцией организма, поэтому он не может изнашивать его. Наоборот, труд развивает все его функции, которые иначе притупляются и даже исчезают, органы атрофируются. Вне труда организм, не получая необходимых стимулов для отправления жизненных функций, теряет способность к продолжительной жизни.

«Ничего не делать — это несчастье стариков», — писал 82-летний Виктор Гюго. Большинство ученых мира считает твердо установленным, что физическое и умственное бездействие - самый верный фактор укорачивания человеческой жизни.

Большое значение для гармонической и полноценной жизни имеет сочетание трудоспособности и трудолюбия. Все великие люди были на редкость работоспособны и любили свой труд. По существу, без этих двух качеств нельзя добиться чего-то в жизни. Мы знаем, что этими качествами обладали А. С. Пушкин, Л. Н. Толстой, П. И. Чайковский и все великие люди Земли. Не все они жили долго, но умирали они не от ранней старости. Мы можем смело утверждать, что только тот человек, который обладает этими качествами и трудится всю жизнь, оставит после себя полезный след.