Казалось бы, долг они свой с Джесси выполнили: выживет – здорово, нет – не их вина, что она разозлила этого злосчастного психа. Но тот факт, что они действительно могут спасти Бин жизнь при помощи Черри давил на совесть.

Стоит ли их команде рискнуть и отправиться небольшим отрядом к больнице? Не встретят ли они проблем по дороге? Ради кого они вообще расстанутся с жизнью, в случае чего?

Рин опускает глаза первое время не способный совладать с эмоциями.

– Мы давно не виделись, – говорит он, вспоминает про чашку и возвращает её на стол. – Я ушёл из их команды задолго до того, как познакомился с вами. Потому практически ничего не знаю о них, но Бин в тогда ещё нашей компании всегда была самой доброй. Потому, мне бы было ее жаль.

Рин говорит честно – Ян это слышит. И потому на голову накатывает новая волна боли.

Ален присаживается за стол, усиленно трет лицо ладонями, приводя себя в чувства. И снова испытывает Рина ледяным взглядом. Не злым. Печальным.

– Почему ты ушёл? – спрашивает он. И видит, что лицо напротив недовольно скривилось. – Можешь не отвечать, если не хочешь.

А Рин и не хочет. Ян чувствует, что лезет туда, куда дороги не показывали. Миура всегда старался отрезать от себя свою прошлую жизнь, словно отмершую конечность. А Ян сейчас усиленно пытался пришить её на уже заживающий обрубок.

Но Рин присел напротив. И рассказал.

– В Хеливаторе одарённые скрываются так же, как в Паредайзе. Только получается это плохо – правительство организует целые отряды по нашему истреблению. Официальных же организаций, которые могли бы взять под крыло хотя бы часть, просто не существует. Потому одарённые сбиваются в банды, чтобы выжить. И некоторые из банд не просто защищаются, но и пытаются давать отпор отрядам истребления. Мы были одной из таких банд, по началу всё даже неплохо шло, но потом у нас произошёл внутренний разлад. Человек, которого сейчас все зовут Незнакомцем, пытался дорваться до места нашего главаря. Он едва не перерезал Джесси горло. После этого случая тот сразу покинул нашу команду. Незнакомец же убеждал всех, что травму он получил от неприятеля. А не от человека, которому доверял больше всего.

Уже на этом этапе у Яна закончились слова, но Рин продолжил:

– Мы, естественно, не сразу поняли, что что-то не так. Но потом заметили, что Незнакомец стал меняться на глазах. И, как ты понимаешь, не в лучшую сторону. Бин у нас очень доверчивая и вселюбящая, она на многое закрывала глаза. Нам же было жутковато, потому мы собрали вещи и отправились восвояси.

– Мы? – Ян спрашивает прежде, чем успевает захлопнуть свой рот.

Не стоит. Нельзя ему в это лезть так глубоко. Иначе почему из Рина слова вытекают едва-едва?

Рин же на его вопрос улыбается.

– Да. Мы.

И больше не развивает мысль.

Привычно щёлкает кнопка закипевшего чайника. Чашка моется под ледяной струей воды.

Ян наблюдает за его спокойствием. Чувствует таящуюся в нём горечь.

– Рин. Я рад, что ты сейчас здесь. Мы все этому рады. И мы постараемся сделать всё, что в наших силах.

Парень кивает, не оборачиваясь.

Ян выскальзывает из кухни. На душе от разговора остаётся сильный осадок.

Другой он действительно сошёл с ума – двигался к этому медленной дорогой злобных поступков, пока Иллюзия-реальность окончательно не взяла его личность под контроль. Соболезновать этому дураку Ян и не думал. Сожалел о загубленных судьбах когда-то родных ему людей, которым он вредил собственными руками.

У его силы есть черта – она балансирует на грани добра и зла. Чем чаще обращаешься к злу, тем больше его становится в тебе самом. И если в один момент не возьмёшь себя под контроль и не повернешь обратно, тебя сжирает твоя же сила. Остаётся только тело. И осколки личности.

Конечно, другой он мог не знать об этой особенности способности. Но это не отменяет того, что он должен был почувствовать грань. А, почувствовав, больше никогда к ней не приближаться.

Однако он сделал всё с точностью наоборот. И у них всех из-за его глупости теперь большие проблемы.

Стоит Яну повернуть за угол и он нос к носу сталкивается с Ликс. Конечно, этот нос разве что в плечо ему упирается, но ревуще-спокойный взгляд делает свое дело – Ян в панике и раскаянии.

Всё же, за временем он не уследил.

– У нас неприятности? – Ликс даже не удивлена, спрашивает так, для приличия.

– Как всегда, – признаёт Ян.

Ликс протягивает к нему руки для объятий. Яну тепло, пусть сердце в груди бьётся как бешеное.

Кажется, все они обречены.

И у него всё ещё есть на это утро планы.

***

– Надеюсь, ты не будешь смеяться.

Ликс открывает до этого крепко зажмуренные глаза. И видит свое отражение в зеркале.

На ней бело-кремовый свитер. Мягкий, тёплый, прелестный в своей простоте.

Ликс уже собирается начать свою восторженную речь, когда Ян поворачивает ее к зеркалу вполоборота. И Ликс видит крылья.

Боже мой. Они совершенны – каждая аккуратная петелька-перышко переполняет Ликс чувствами.

Любовь. Ликс ощущала её от этой вещи. И без слов было понятно, чьих именно рук это дело.

– Ян!

Ликс буквально повисает на его шее, а Ален подхватывает ее и легонько кружит. А потом поднимает на руки и утыкается носом ей в сгиб шеи.

Ликс лёгкая как перышко. Но сколько же нежных чувств он испытывает к этому маленькому существу.

Ликс же кожей ощущает, что с Яном что-то слишком не так.

Прямо сейчас, в такой радостный момент, Яну вдруг стало нестерпимо страшно за их будущее.

Но он будет беречь Ликс до самого конца – неприятель не получит ее даже через его труп – Ян восстанет из пепла и продолжит сражаться.

Ликс же видеть труп Яна не желала.

Она гладила его по длинным волосам. И знала, что надвигается беда.

Все они знают об этом. Живут с этой мыслью каждый день. Они – одарённые – привыкли к тому, что каждый для них может стать последним.

Потому, несмотря на все переживания, Ликс и Ян были счастливы. Тревога в груди Яна растворилась под ее нежными пальцами. И голова наконец начала трезветь.

– Рад, что тебе понравился подарок, – Ян краснеет, становясь почти под цвет краски в волосах. – Было тяжело держать его в тайне.

Ликс же мысленно припоминает, сколько раз видела тёмные круги недосыпов под глазами Яна за последние недели. Так вот чем он занимался... Становится неловко. И очень приятно, что для нее так постарались.

– Очень понравился! – Ликс одаривает его яркой улыбкой. – Ты же всю душу вложил. На этих крыльях практически можно взлететь!

Ален легонько смеётся. И выдыхает.

Главное, быть радостным в данный конкретный момент. Чтобы потом ни о чем не жалеть.

– Бин из другого мира попала в беду. Джесс попозже проведёт общее собрание. Пока не совсем понятно, что мы будем делать, но придумаем.

– К примеру, просто ринемся в омут с головой, как и всегда? – предполагает Ликс.

Ее возвращают на пол. И она готова в любой момент полететь на выручку.

Чувствуя намёк на этот искренний порыв, Ян кладёт ладонь на ее плечо.

– Боюсь, у этого омута нет дна. Но за моей спиной, как за каменной стеной, ты же помнишь?

Ликс кивает.

За себя ей не страшно. Она боится за Яна. За всех ребят.

И если когда-то перед ней встанет выбор – она или все они – для Ликс ее решение очевидно.

Акт LXXXV. Игра в мафию

Правило клуба O(r/d)dinary №72: Верный выбор – тот, к которому ведёт сердце в данный конкретный момент

– Сегодняшнее общее собрание посвящено важному делу...

Джесси Итен едва успевает обернуться к собравшейся в кабинете толпе, как Джерри вскакивает со своего места.

– Ребята, играем в мафию!

– Мы сами как мафия, можно не играть, – Рин недовольно поглядел на нее из-под своих очков.