По спине Бин пробежались ледяные мурашки.

– Нужно что-то делать. Соберем ребят, скажем, как есть. Бин, для меня жизнь Джесси дороже, чем новенькой, которую я не знаю. Тем более, я почему-то вообще не вижу ее ни в чьей из наших судеб. Видимо, какой-то обман.

И Бин пришлось согласиться. Она была первой, кто поддержал Джерри в идее напугать "новенькую", чтобы та сама захотела убраться подальше.

Остальные тоже довольно легко согласились на авантюру. Потому что были в панике, боясь за жизнь своего лидера, не зная, как обернутся обстоятельства и что ожидать от девушки с веснушками, с судьбой – чистым листом.

Но кто же знал, что Ликс в итоге станет для них драгоценным другом. А для кое-кого и вовсе любовью всей жизни.

***

– Рин. Мне кажется, ты немного странноватый. Как сам считаешь?

Джерри спросила у него спустя некоторое время после вступления Ликс, когда они остались наедине. Редкий случай. Чаще всего Рин предпочитал быть с Черри или Томом. Джерри же он больше избегал, чем ладил. Но всё равно они были хорошими друзьями.

Просто у Рина были веские причины, чтобы избегать предсказателей.

– Все в Странном клубе – странные, так чему удивляться? Меня что, тоже нет в судьбе Клуба?

Джерри в ответ помотала головой.

– Есть. С этим никаких проблем. Просто я немного не понимаю тебя самого. Что-то с тобой не так, но никак не могу разобраться.

– То, что я в ваших судьбах вообще есть – вот, что странно, – многозначительно проговорил Рин, так и не отвечая на вопрос Джерри.

Он глядит на перевёрнутый город за окошком лестничной клетки. Джерри чувствует, что ответ перед ее носом. Но отвергает возможность такого развития событий, потому раздражённо фыркает.

– Ладно, мне без разницы. Сам расскажешь, если захочешь, – Фэй поспешила вниз, на улицу, где ее уже ждал Том, чтобы отправиться в дозор.

И Рин был благодарен, что она не стала допытываться.

***

Их разговор произошёл до того, как Джерри узнала, что двойники действительно существуют. И даже могут путешествовать между мирами.

Девушка вспомнила о нем, когда они с Томом пришли на выручку Черри и Рину по сигналу "сос", и не увидели никакой опасности – только холодный ветер гулял по переулкам, да тела поверженных неприятелей остывали в лужах крови.

Их младшие – не безобидные крольчата.

А один из них – и вовсе сомнительная личность.

"Да ладно, не может быть!" – внутренне вопила Джерри, пока они ехали обратно к Клубу. Она боялась смотреть на Рина даже в зеркало заднего вида, не зная, как тот себя поведет, если заметит, что с ней что-то не так.

Но, как оказалось, такое быть может. Всё в этом мире – возможно.

Потому что, когда Джерри озвучила свои опасения Джесси, то получила неожиданный ответ, что Мак знал правду о Рине с самого начала.

Их команда – поистине странная и разношерстная. Если копаться в личности каждого, уроненную челюсть можно в процессе не поднимать.

Джесси. Ян. Бин. Джерри. Рин. Черри. Алекс. Ликс.

Ликс. Самая странная. Потому что она седьмая, хотя их должно быть шесть.

К онец арки Белых Хризантем

Акт LXXXII. Крылья

Правило клуба O(r/d)dinary №82: Разбитое сердце – путь к новым дорогам

– Не уверена, что мы поступаем правильно.

– Сомневаешься в руководстве?

Саманта недовольно закусила губу. Как же начальство любит превращать логичные доводы в измену. Пока ходит у них по струнке – она непревзойдённый герой. Но стоит сказать слово поперёк – всё, любовь закончилась, завяли помидоры.

Да пусть они не только завянут, но и пеплом по ветру развеются.

Она устала. В последние дни только упрямство и поднимало её с кровати по утрам, заставляя встречать новый день.

Кроме этого чувства в ней, кажется, больше ничего и не осталось. Ни искорок в зелёных глазах, ни любви к этой чертовой жизни.

Её возлюбленный погиб месяц назад, исполняя служебный долг. Тварь впила клыки в его шею прямо на её глазах. О его смерти даже не упомянули в газетах, чтобы не сеять панику среди населения – ведь отряд по борьбе с агмами у простого люда вызывал настоящее благоговение. Их считали чуть ли не бессмертными богами. А как боги могут просто взять и умереть, бросив их на произвол судьбы?

Такое отношение пугало. Потому что от огромной любви до бескрайней ненависти, как правило, всего один крошечный шаг.

В день смерти любимого в душу Саманты закрались сомнения – а стоит ли хоть чего-то беззаветная вера в то, что, отправь они монстров обратно в Паредайз – их мир сразу изменится и заживёт счастливо? Монстры – это, конечно, проблема. Но куда большая проблема в том, что стоит им пропасть – и на защищавших город одарённых героев, в которых больше не будет нужды, выплеснется волна людских пересуд. Которые постепенно перетекут в ненависть. Может, стоило бы просто оставить всё, как есть? Пусть монстры себе бы летали по Хеливатору, одаренные бы их постепенно убивали и были под защитой своей репутации. Неужели руководство настолько оглупело, что не понимает подобных вещей?...

Стоп.

Не может такого быть. А значит...

Взгляд Саманты потяжелел. Больше она ничего не сказала – напоследок низко поклонившись, застучала каблуками по коридору.

Монстров как раз и хотят отправить побыстрее восвояси, чтобы был предлог расформировать отряды одарённых. Видимо, уже и начальство начинает побаиваться их силы. Хорошо, если в тот самый день, когда агмы покинут Паредайз, их просто распустят, а не перестреляют прямо на радостной церемонии в честь освобождения.

Почему так? Они же просто пытались всё это время помочь...

Саманта правда устала.

Наверное, она мыслит однобоко и непрофессионально. Конечно, нужно защищать обычных людей от чудищ – любыми способами и всеми возможными силами. Но, если они отправят монстров в другой мир, где даже не знают, как с ними сражаться, разве это не принесёт ещё больше несчастий? Какая разница – верхний мир или нижний – всем одинаково больно терять дорогих людей.

Она должна была выйти замуж за этого человека осенью. Но, видимо, ей в этой жизни не суждено познать счастья. Так и будет исполнять команды, словно натасканная на дичь охотничья псина.

А потом её вдруг признают бешеной.

На самом деле Саманта знала как попасть в другой мир. По крайней мере, с уверенностью могла выдвинуть теорию, что подъем на лифте вполне может быть в него дорогой, если набрать кнопки от единицы до восьмерки. Восьмёрка – знак бесконечности, соединяющий в своей середине параллельные миры. И, конечно же, есть ещё условие, которое непременно нужно соблюсти, иначе не сможешь пробыть в чужом краю долго. Если брать в расчет привычную мораль Хеливатора – "бей лежачего, кради у немощного", наверняка это то, что должно ей противоречить. Какое-нибудь доброе дело.

Да, звучало логично только на словах. Девушка никогда не пробовала. И начальству о своих выдумках тоже не докладывала, потому что и сама считала их глупостями. Достаточно забавными, чтобы попробовать, но не ей самой. Она никогда не хотела побывать на другой стороне – всё, что ей было в этой жизни нужно, она и так отыскала в Хеливаторе. Потому оставила зашифрованную информацию об этой вселенской тайне в газетных заметках, предоставив другим, достаточно умным и смелым, разбираться, что к чему.

А потом её любимый умер. Окончательно и бесповоротно.

Её жизнь рушилась прямо на глазах – видимо, это её сердце настолько растрескалось от боли, что разломы выползли из груди, поглощая всё вокруг.

Перед Самантой открылись створки лифта. Она привычно нажала на кнопку первого этажа, намереваясь вернуться в некое подобие дома – стены, в которых её больше никто никогда не встретит.