– Что же это? ― обратился к Косте пожилой мужчина.

– Не знаю, ― ответил Костя.

И его удовлетворил его собственный ответ. К нему вернулась его природная вялость. Он был равнодушен про происходящее. Даже мысль о том, что Аня осталась одна, пришла к нему не сразу.

– Ничего не понимаю. А вы? ― спросил у Кости мужчина.

– Не, ― отвечал Костя.

– Вы знаете, да?

– Нет же.

– О Господи, ― завопила женщина, ― что же это такое?

Ей было лет сорок. Она ехала с сыном ― парнем уже почти взрослым, но медленным, еще более спящим на ходу, чем Костя.

Она рванулась к дверям, и Костя ее остановил:

– Не ходите туда!

– А? ― она остановилась в нерешительности.

– Не ходите. Туда нельзя.

– Что? ― она всплеснула руками.

– Вам же сказали, ― укоризненно произнес мужчина.

Костя улыбнулся. Хотя он и сам не знал, чему улыбался. Он прошел дальше, дальше, потом остановился, точно присматриваясь к показаниям локаторов.

Что мы имеем?

Паника.

Люди раскачивают вагоны.

Из вагона ресторана сюда направляется кондуктор!

КОНДУКТОР!

Поезд едет не там.

НЕ ТАМ.

Не туда.

– Хорошо, ― сказал он сам себе.

* * *

Аня была до смерти перепугана и подавлена.

– Что все это значит? ― спросила она.

– Я не знаю, ― ответил Костя, ― но я уверен, что скоро все прояснится.

Он облокотился на стенку купе. Хотелось расслабиться. Может даже ― поспать. Он как будто все знал, но что это было именно ― он не мог сказать.

– Костя!

– Ничего не происходит. Я не знаю, как это сказать, но это так.

–Ничего не понимаю. Ты видел, что ― за окном?

– Да.

– И что ты по этому поводу скажешь?

– Я не знаю.

– Посмотри. На что, перецепили на какую-то другую ветку? Я такого сроду не видела? Где такие места? И сети нет! Ты представляешь. Я включила fm-радио!

– Да?

– Да.

– Ну и……

– Что ― и? Там ничего нет. А сеть ― ты видел?

– Да.

– Точно? Ты какой―то странный?

– Видел. Сеть называется “H”. И от нее приходят какие-то сообщения.

– Может, мы ― на Украине?

– Нет, ― сухо и сонно ответил Костя.

– Тогда ― что это?

– Ань. Я не знаю. Я не знаю, как сказать. Это ― где-то не здесь. И все.

– Ты так легко об этом говоришь?

– Я понятия не имею. Если бы ты видела все остальное….

–Что? ― глаза подруги Кости вылезли на лоб. Она была готова к самому худшему.

– Мы тут не одни.

– Ну…..

– Я вообще…. Не одни. Не только люди.

– Что? Костя ты что, с ума сошел?

В этот момент произошло следующее: в купе вбежал взмыленный, взволнованный, Саша Петькин. В руках у него была большая спортивная сумка. Весь его вид выражал смесь решимости и испуга. Было видно, что его настроение колеблется, как стрелка электроприбора ― от одного края к другому.

– А, ― произнес оно многообещающе.

Костя осмотрел его с ног до головы.

– А, ― еще раз сказал Петькин.

– Что там, Сашь? ― спросила Аня.

– Ребят. Я к вам.

– Заходи, заходи.

– Я вот подумал, ― Петькин бросил сумку на пол, и там что-то звякнуло, ― и пришел. Нам надо держаться вместе.

– Угу, ― согласился Костя.

– Так что там было! ― закричала Аня.

– Я все понял, ― заключил Петькин.

Костя посмотрел на него с подозрением: вот он сел поближе к Ане. Вот сейчас начнет все раскладывать по полочкам, паркурист хренов. Это так он и делает. Вокруг да около. Как волчок крутится. Настоящим волком назвать его нельзя ― он мелок для этого. И умом, и ростом. Был бы он здоровым, он бы паркуром бы своим не занимался. При нормальных габаритах так и прыгать невозможно. Прыгает, как блоха! Больше никакой эпитет и не подберешь.

Костя вдруг показалось, что его мысли лезут наружу, и все знают, о чем он думают. Он остановился.

– Как ты думаешь, он не пройдет? ― спросил Саша.

– Кто? ― не понял Костя.

– Ну…. ― он развел руками.

– Кондуктор?

– Да.

– Нет.

– Ты что, откуда ты знаешь?

– Он сюда не придет, ― сказал Костя уверенно.

– Хорошо, ― вдруг согласился Саша.

– Мальчики! ― завопила Аня.

– Ладно, ― произнес Костя, ― надо тебе все рассказать.

* * *

― Я думаю, с нами произошло нечто, похожее на бермудский треугольник, ― говорил Петькин.

Поезд продолжал свой бег. Лысая равнина за окном выровнялась. На горизонте виднелись черные и чрезвычайно острые горы, вокруг которых клубились белесые облака. Время от времени среди этого странного тумана намечались тени. Возможно, это были птицы. Однако, судя по расстоянию, эти птицы должны были быть подлинными колоссами. Но, если не птицы, то что?

Что еще может летать, если не птицы.

– Хорошо, ― произнесла Аня, ― допустим, это так. Бермудский треугольник. То есть, что еще. Я понимаю. Но поезд продолжает свое движение. В кабине сидит машинист. Кто-то же должен вести состав?

– А что, если там никого нет? ― предположила Аня.

–Н-да. Что, может быть, и верно. В мире время от времени происходят непонятные вещи.

– Может быть, все проще, ― проговорил Костя.

– Ладно тебе, ― Аня его остановила.

– Да, ― ответил он, ― но я бы сходил на разведку. Мы даже не знаем, есть ли в поезде живые люди? За час мимо нашего купе не прошел ни один человек. Мы даже не знаем, есть ли кто-нибудь живой в нашем вагоне. Не говоря уже об остальном поезде.

– Да. Но с той стороны….. ― начал Саша Петькин.

–Да, там все ясно. Нет, они могли также забаррикадироваться, и кондуктор туда не прошел. Надо узнать.

– У меня с собой есть вино, ― сказал Саша.

– Вино?

– Знаете, в вдруг ― это последний час нашей жизни?

– Замолчи! ― воскликнула Аня.

– А что, ― вдруг согласился с Петькиным Костя, ― все может быть!

– Есть такая история, ― произнес Петькин, ― вот, сейчас.

Он вынул из сумки три бутылки вина. Он работал, точно автомат. Раскупорил бутылки. Ловко вынул ноутбук. Включил, и, пока шла загрузка, разлил вино по кружкам. Затем ― поводил пальцем по тач-пэду, пощелкал.

– Вот, ― сказал он, ― надо выпить вина. Судя по всему, мы попали в весьма фиговую историю. У меня тут целый набор материалов. Спросите, откуда: Не важно. Они у меня есть. Так вот. Нет, не подумайте, что я в это все верю. Но….

И он стал читать статью.

Поезд-призрак. Легенд предостаточно, хотя и нельзя сказать, чтобы они были так уж широко известны. Впрочем, стоит лишь капнуть – и тут выясняется, что информации этой полным полно, надо лишь постараться.

Поезд-призрак.

Летучий Голландец железнодорожных путей.

Надо полагать, что реальное число свидетельств куда больше, да и не все то, что попадало в прессу, есть правда. Впрочем, если хорошенько изучить советские газеты, то можно найти много интересного. Впрочем, тут есть множество вопросов, и главное тут – трудность в обработке информации. Сколько же всего газет вышло за прошлые времена, все ли попало в поле зрение пытливых умов?

Челябинский рабочий, выпуск за 6 марта 1952 года

Рабочими путей Ивановым и Грищенко был замечен странный поезд, который поначалу ничем таким и не мог привлечь внимание, разве что рабочие удивились – идут путевые работы, а поезд почему-то идет. Иванов даже возмутился и замахал руками – мол, куда едешь? Паровозный локомотив с двумя вагонами продолжил свой путь как ни в чем не бывало, и рабочим пришлось отойти в стороны. Иванова также заметил следующее – никак не мог этот состав тут пройти, не сойдя с рельс, потому как работы шли капитальные, да и не один сумасшедший не рискнул бы ехать не туда.