Наконец мы остановились в конце Бродвея. Я отстегнул ремень и бросил тоскливый взгляд в сторону уже видимых отсюда без всяких камер ворот. Меньше всего мне хотелось вылезать из машины.

— Как мы войдем внутрь? — осведомился я, понимая, впрочем, что это не сильно оттянет неизбежное.

— Просто перелезем, — Миранда вытащила из-под сиденья тонкий прочный трос и завязала петлю на одном его конце.

— На радость местной системе безопасности.

— Во-первых, он наверняка ее отключил, дабы она не мешала его планам. Во-вторых, в таких местах система безопасности не посылает сигналов копам, их непрошеные визиты тут никому не нужны. Вся информация поступает исключительно внутрь, в собственную службу безопасности. А ее сотрудники сейчас, полагаю, не в состоянии сопротивляться вторжению.

— И все-таки прелестно получится, если, когда мы будем там, явятся настоящие копы.

— Не явятся. Он там уже больше часа, и начать должен был вскоре после того, как врубил глушилку — иначе кто-то из них заметил бы, что связь отрубилась. Если бы там кто-то мог и хотел вызвать копов — они уже были бы здесь, — Миранда вытащила свой «магнум» из кобуры, сняла предохранитель и сунула оружие обратно. Я последовал ее примеру. — Идем, партнер, — она открыла дверь со своей стороны. — Чего тебе бояться, на тебе же наноброня.

— А на тебе?

— А я в крайнем случае спрячусь за тобой, — осчастливила она меня в очередной раз и решительно выбралась наружу. Мне ничего не оставалось, как сделать то же самое.

— Дай я скажу это вслух, — произнес я, пока мы шли к воротам. — Мы идем добить всех, кто там еще жив?

— Да, кроме слуг. Но, думаю, обслуживающий персонал там — одни роботы. На таких встречах конфиденциальность важнее престижности. Так что стреляй без долгих раздумий. Лучше в голову, на них тоже может быть наноброня.

— Ты даже не хочешь допросить их насчет Джона? — усмехнулся я.

— В этом нет необходимости, — отрезала Миранда. — Я уже знаю, где Джон.

— Да? И где же?

— Всему свое время, партнер. Сначала сделаем то, зачем пришли, — она забросила трос на одну из пик на гребне ворот, точь-в-точь как представилось мне, когда я впервые их увидел. — Смотри, это просто. Хватаешься руками и перебираешь ногами.

Она ухватила трос на высоте груди, повисла на нем, отталкиваясь назад, в воздухе вытянула вперед ноги, ударилась подошвами обуви в каменную стену и пошла по ней вверх, перебирая трос руками. Считанные секунды спустя она уже ухватилась за пику, на которую была накинута петля, и легко взобралась на гребень. Никакие сирены не завыли и прожектора не зажглись (впрочем, хотя солнце садилось, было еще светло) — что, однако, само по себе ничего не доказывало.

— Давай, — Миранда качнула трос в мою сторону. Я поймал его в твердой уверенности, что без тренировки подняться подобным способом у меня не получится, но это оказалось неожиданно несложно. Слезть с помощью троса оказалось еще проще. Миранда, однако, не могла воспользоваться тем же способом — ей пришлось отцепить трос и сбросить его вниз, дабы мы могли воспользоваться им дальше. После этого она просто повисла на руках, держась за соседние пики, и спрыгнула на землю, мягко сгруппировавшись при приземлении.

Достав на всякий случай пистолеты, мы дошли по подъездной аллее до ограды особняка. На этом втором заборе никаких пик или иных штуковин, на какие можно набросить петлю, не было. Пришлось мне встать, уперев руки в стену, а Миранда с ловкостью кошки вскарабкалась мне на плечи, а затем, предупредив, чтоб я напряг мышцы шеи, встала одной ногой на голову. Что совсем не доставило мне удовольствия, но из такого положения она смогла дотянуться до верхнего края ограды, а затем подтянулась на пальцах, забросила наверх ногу и, оседлав забор, сбросила мне конец троса. Правда, эта ограда была слишком узкой, чтобы устойчиво сидеть на ней, удерживая мой вес, так что для начала я схватился за трос, играя роль якоря, пока Миранда спускалась с другой стороны. Затем ту же роль сыграла она, пока я забирался. На сей раз прыгать, повиснув на руках, пришлось мне; при приземлении я не удержался на ногах и перекатился на спину, но ничего себе не повредил. Я поднялся, отряхивая волосы и униформу и оглядывая двор.

Поскольку особняк располагался на склоне — его первый этаж с западной стороны был вторым с восточной — двор был не слишком велик. Налево уходила короткая дорога к воротам подземного гаража, направо — огибала фасад аккуратная аллейка с выключенной сейчас подсветкой снизу, как на взлетной полосе, обрамленная фигурно выстриженными кустами. Эта дорожка обвивалась кольцом вокруг небольшого, без особых изысков, фонтана, расположенного напротив главного входа. Журчание этого фонтана и чириканье каких-то пичуг были единственными звуками, которые мы слышали. Людей нигде не было — ни живых, ни мертвых. Стекла окон хранили зеркальную непроницаемость — ясное дело, анизотропная прозрачность. Миранда смотала трос в тугой моток и подвесила его к поясу. С оружием наготове мы направились прямиком к главному входу.

На крыльце Миранда вдруг остановилась и вытащила какую-то цилиндрическую коробочку.

— Вставь это в нос, — она протянула мне два мягких, словно бы ватных стерженька, хотя на самом деле это наверняка была не вата, а еще один продукт нанотеха.

— Это вместо противогаза? — догадался я.

— Да, носовые фильтры, — она по очереди засунула свою пару в ноздри.

— Думаешь, он использовал какой-то газ?

— Я бы на его месте поступила так. Там не меньше дюжины человек, просто стрелять — слишком долго. Если внутри понадобится говорить — не вдыхай ртом. Во всяком случае, пока мы не убедимся, что опасности нет.

Интуитивно мне казалось, что фильтры помешают дышать, но я их практически не почувствовал. Мы подошли к двери. Она не открылась автоматически, но поддалась, когда я потянул за позолоченную ручку.

В холле царил полумрак и тоже никого не было. Миранда поводила стволом по сторонам, затем осторожно двинулась вперед, беззвучно ступая по ковру, протянувшемуся от входа к парадной лестнице и дальше вверх по ступенькам. От промежуточной площадки, где на обращенной ко входу стене висела некая аляповато-пятнистая мазня в золоченой раме (надо полагать, безумно дорогая), лестница раздваивалась. Миранда повернула на левую, сделав мне знак подниматься по правой. Я послушался — и почти сразу увидел труп.

Он лежал головой вниз на верхних ступенях, наполовину свесившись с площадки второго этажа. В полумраке (свет и здесь нигде не горел) я различил лишь, что у него, кажется, разворочен весь затылок. Махнув рукой Миранде, я бесшумно взбежал наверх и, убедившись, что убийцы поблизости нет, склонился над телом. Через пару секунд Миранда была рядом со мной. Мы перевернули труп. Из окровавленного рта выскользнул обслюнявленный ствол пистолета, который все еще держала мертвая рука. Вытаращенные глаза незряче пялились с перекошенного судорогой лица.

— Ничего не понимаю, — прошептал я. — Выходит, он сделал это сам?

— Похоже на то. Может быть, конечно, и инсценировка, но не думаю, что Догерти стал этим заморачиваться.

— Это ведь не один из боссов?

— Да, судя по костюмчику и часам — простой охранник.

Миранда вытащила магазин из его пистолета и отправила в карман. Логично: если тут ходит еще кто-то помимо нас, негоже оставлять ему боеспособное оружие.

Мы вышли на площадку второго этажа, откуда уходили коридоры налево и направо. Куда теперь? Я решил проявить инициативу и махнул рукой вправо. Миранда не стала возражать.

Мы миновали несколько запертых дверей с изящными золотыми ручками — возможно, за ними были комнаты для гостей. За всеми дверями было тихо. При желании их, наверное, было бы не очень сложно высадить — на штурм с применением грубой силы они явно не были рассчитаны. Но это подождет. Не стоит поднимать шум раньше времени. Дверь в угловую комнату заперта не была. Там оказалась бильярдная. Два стола, на каждом — уложенные в треугольник шары. Стойка с киями в углу. Никого.