– Что еще я могу для тебя сделать? Уверяю, горничная из меня довольно сносная.

Лайонел тоже предавался сожалениям, слушая неустанный стук своего сердца, всем своим существом ощущая, как глубоко укоренилась в нем страсть к этой женщине.

Пиппа покачала головой и положила руки на талию, стараясь увести разговор по другому, не имеющему ничего общего с их взаимным желанием пути.

– Сколько пройдет времени до того, как мне придется переделывать платья?

Лайонел пожал плечами.

– Месяц, а может, и больше. Зависит от женщины. Пиппа глубоко вздохнула и высказала вслух вопрос, который до сих пор не смела задать даже себе:

– Но ведь есть же способы отделаться от нежеланного ребенка, верно?

– Говорят. Но я их не знаю, – ответил он, стараясь говорить так же спокойно и холодно, как она.

– Я тоже не знаю.

Что же, главное произнесено. Теперь, наверное, лучше все забыть.

– Ты именно этого хочешь? – с трудом выговорил он.

Воцарилось мертвое молчание.

– Трудно сказать, – призналась наконец Пиппа. – А как насчет тебя? – Она смотрела на него ясными, невозмутимыми глазами. – Желал бы ты избавить мир от ребенка… ребенка человека, который замучил твою сестру?

– Как я могу ответить на это? – тихо пробормотал он. – Если ты не в силах ответить, Пиппа, то что говорить обо мне? – Он беспомощно развел руками.

Пиппа чуть пожала плечами, таким же беспомощным жестом, и отвела глаза. Ему хотелось обнять ее, но он не осмелился. Поэтому поспешил прочь, оставив ее одну в маленькой каморке над прачечной.

Четверо немолодых, облаченных в черное джентльменов вышли из открытой коляски перед домом Лайонела Аштона. В руках они несли черные мешки. Ленты шапок с наушниками были крепко завязаны под подбородком. Длинные одеяния развевались на ходу. Торжественная процессия проследовала к крыльцу.

Командир отряда всадников, сопровождавших королевских врачей, громко постучал в дверь рукояткой кинжала.

Дверь медленно открылась, и на пороге возник управитель сеньор Диас, надменно, хотя и со скрытым любопытством оглядевший посетителей.

– Мистера Аштона нет, – объявил он по-английски с сильным испанским акцентом.

– Не важно. Он знает, почему мы здесь. Приехали к леди Нилсон. Врачи должны се осмотреть.

– Леди Нилсон? – недоуменно повторил управитель.

– Да, леди Нилсон, поскольку она в настоящее время пребывает под крышей дома мистера Аштона, – нетерпеливо бросил солдат.

– Вы ошибаетесь, – возразил сеньор Диас, загораживая дверь. «– Но если подождете минуту, я справлюсь у хозяйки дома, доньи Бернардины.

Он отступил и захлопнул дверь перед носом старшего. Управитель не пользовался полным доверием хозяина, однако знал, что внезапный отъезд дона Аштона имеет какое-то отношение к исчезновению доньи Луизы. Унылое лицо Бернардины, ее частые вздохи только подтверждали подозрения.

Он нашел дуэнью в маленькой гостиной, где она привыкла сидеть со своей воспитанницей.

– Кто-то стучал? – осведомилась она, вскакивая и откладывая пяльцы. – Это дон Аштон вернулся?

– Нет, мадам. Это отряд стражи, сопровождающий королевских врачей. Они говорят, что приехали к леди Нилсон.

– Леди Нилсон? – непонимающе пробормотала Бернардина. – Откуда ей здесь быть? – Она нервно расправила юбки мелкими движениями пухлых белых ручек.

– Не знаю, мадам. Тот джентльмен, который командует отрядом, заявляет, что она теперь живет в этом доме.

– Что за глупая ошибка! Пошлите его ко мне.

Управитель поклонился и вернулся к двери как раз в тот момент, когда дубовые доски заходили под тяжелыми ударами.

– Госпожа поговорит с вами, сэр, – объявил дворецкий, отпирая замок и кланяясь. – Как прикажете доложить?

– Сэр Энтони Кросс, – ответил визитер, протискиваясь мимо управителя. – И мне вовсе не нравится целый час торчать на пороге!

– Разумеется, сэр. Простите меня, но в отсутствие мистера Аштона мне приказано не волновать дам, – объяснил Диас, провожая его в гостиную. – Мадам, сэр Энтони Кросс.

Бернардина, успевшая сесть, даже не встала с места, приветствуя гостя спокойной холодной улыбкой.

Мало того, заговорила по-испански и терпеливо дожидалась, пока управитель переведет очередную фразу.

– Мы не привыкли принимать гостей в отсутствие дона Аштона, сеньор. Чем могу помочь?

Сэр Энтони, смело ступивший в гостиную, теперь почувствовал некоторую неловкость. Он приехал по повелению короля, с его письменным приказом. Его предупредили о возможности сопротивления со стороны леди Нилсон и велели при необходимости это сопротивление преодолеть. Но чего он совершенно не ожидал, так это встречи с величественной, увешанной драгоценностями и закутанной в мантилью дамой, которая к тому же не говорила по-английски.

Сэр Энтони низко поклонился.

– Простите за вторжение, мадам, но я здесь по делу его величества. Привез королевских врачей, которым поручено осмотреть леди Нилсон, гостящую, насколько мне известно, в доме мистера Аштона.

Он выжидающе глянул на управителя, монотонно переводившего его речь хозяйке.

Бернардина была так удивлена, так спешила исправить очевидное недоразумение, что решила обратиться непосредственно к посетителю и, старательно подбирая слова и отчаянно коверкая язык, объяснила:

– Нет… нет… это вовсе не так. Какая странная мысль, сеньор! Леди Нилсон… была здесь… ужинала… но нет… она у нас не живет. Могу только сказать, что сейчас она с доньей Луизой де лос Белес из дома Мендоса… в качестве компаньонки… Донья Луиза будет здесь с минуты на минуту… да… вот именно… но леди Нилсон… не думаю…

Выразительное пожатие плечами дополнило то, чего не смогла выразить дуэнья.

Сэр Энтони непонимающе уставился на нее. Что за вздор она несет!

Отчаявшись добиться вразумительного ответа, он избрал другой подход:

– Где я могу найти мистера Аштона, мадам?

И тут Бернардина впервые растерялась, да так, что забыла о сдержанности, и жалко пролепетала:

– Не… не знаю… я не осведомлена о делах дона Аштона…

– Понятно. Прошу простить меня, но приказ достаточно ясен. Если вы не можете позвать леди Нилсон, я обязан обыскать дом, чтобы ее найти. Прошу оставаться в гостиной, мадам, и вам ничто не грозит.

Он ринулся прочь, встал на крыльце, не давая никому закрыть дверь, и принялся выкрикивать команды.

Бернардина слушала топот ног, разносившийся по дому. Сердце колотилось так сильно, что казалось, она вот-вот лишится чувств. Дуэнья не понимала, что происходит. Одна мысль терзала ее – необходимо любой ценой уберечь репутацию Луизы. Дона Аштона здесь нет, так что все зависит от нее. И пусть эти люди не интересуются Луизой: поскольку дон Аштон сказал, что девушка сейчас с леди Нилсон, значит, все, что касается одной женщины, неизбежно затронет и другую.

Прошла целая вечность, прежде чем обутые в сапоги ноги протопали по передней и входная дверь снова захлопнулась. Только тогда Бернардина встала. В гостиную вошел управитель.

– Прошу прощения, мадам, но мне не позволяли идти к вам.

– Что им было нужно?

Сеньор Диас непонимающе развел руками.

– Они почему-то были убеждены, что найдут здесь леди Нилсон. Я твердил, что в доме, кроме вас, никого нет, а дон Аштон отправился в поездку. Как и донья Луиза.

– Надеюсь, вы не намекнули, что донья Луиза уехала одна?

– Ни в коем случае, мадам. Вы ведь уже упоминали, что донья Луиза находится под опекой леди Нилсон. Неужели я стал бы вам противоречить?

Бернардина знаком отослала его и вернулась на свое место. Ей ничего не остается, кроме как ждать и молиться. Она взялась за четки.

– Похоже, все наши птички вылетели из клетки, – задыхаясь от ярости, прошипел Филипп и одним неистовым выпадом вогнал в стол клинок. Лезвие погнулось, и он швырнул нож на пол. – Как это случилось? – выкрикнул он, свирепо глядя на советников.