Я хотел было сказать пару ласковых этим двум, но меня будто накрыло пеленой, оставив только безучастно наблюдать за происходящим. Вот друган истошно заорал и задёргался, пытаясь вырваться из цепкой хватки. Я чувствовал, как он запаниковал, не понимая, что происходит. Вот его неосторожно роняют на землю и всегда низко надвинутый капюшон слетает. Вот уже вояки испуганно отпрыгивают от сопровождаемого, лицезрея всю «красоту» обгоревшего недозомбяка (не, а они думали им тут красавицу писаную подгонят?). И где-то на заднем фоне кто-то орёт про заражённого.

Картинка перед моими глазами начала расплываться и вдруг меня пронзила острая боль. Сознание одним мгновением потемнело, и я нырнул в бездну небытия, медленно растворяясь прозрачной дымкой.

… Он испуганно потянулся, пытаясь ухватить свою же тень, но та медленно исчезала, оставляя лишь пустоту одиночества.

— Не-е ух-хо-оди-и, — мычал какой-то чужой голос, совсем не его, цепляя душу на последнем вдохе.

Но тень растаяла, вспыхнув напоследок едва уловимым бликом маленьких искр.

Эпилог – конец и начало

Доктор листал помятую тетрадку. Вокруг него сновали взбудораженные коллеги, занятые лишь одним — наконец привезённым обгорелым зомбяком с признаками живого человека. Прежде в это никто не верил, но экземпляр оказался ярким примером, что вирус обратим.

Конечно, рано было говорить о каком-то открытии, и доктор вообще пытался понять с чем предстоит работать. И одно дело слова, пусть и подтверждающие очеловечивание заражённого, но другое — записи и даже результаты первоначальных анализов и наблюдений.

«... Оказалась в бессознательном состоянии наедине с экземпляром. Он не проявил никого интереса к тому, чтобы меня съесть. Наоборот — выражал в некотором роде заботу и вполне осознанно разговаривал.

Кстати, обнаружила его на территории, где была относительно свежая могила. В институте нами давно замечено, что зомби обходят подобные места стороной. С чем это связано, до сих пор непонятно. Профессор Грибов предполагал, что у обратившихся заражённых имелись остаточные инстинкты, поэтому они сбивались в толпы, шли в магазин или избегали кладбищ.

Только пока не понятно, почему этот зомби ведёт себя иначе…»

— Василий Иванович, анализы крови будут готовы завтра, но ребята обещали постараться сделать быстрее. — К доктору, увлечённо вчитывающегося в тетрадку, подошла медсестра. — Василий Иванович!

— Что? Ах, да-да. — Доктор отвлёкся от записей. — Показатели я видел. Пока всё стабильно. Думаю, дожидаться окончания действия снотворного не будем — вводите в медикаментозную кому.

— Хорошо.

Медсестра ушла, оставив доктора наедине.

«... Экземпляр — Михаил Донин, 16 лет. После предположительного контакта с заражённым, был подвергнут тестовой вакцинации. Очевидно, ответной реакции организма не последовало и мальчишку отправили на кремацию…

… Экземпляр чувствует заранее приближение других заражённых… Есть такая вероятность, что другие заражённые чувствуют или преследуют его?..

... Экземпляр…спит. При чём достаточно крепко и продолжительно. Совершенно необъяснимая реакция. Предполагаю, что в такой дельта-фазе сна организм наблюдаемого постепенно восстанавливается к здоровому физиологическому функционированию…

… Экземпляру была предложена обычная еда. И он её съел! Вполне обычную кашу, хотя до этого при мне питался исключительно крысами и птицами. Но если судить логически, то мелкая живность могла быть единственно доступной для него едой…»

Василий Иванович вчитывался в неаккуратно выведенные буквы и всё больше не верил, что такое вообще могло быть. Что это — действие вакцины, иммунный ответ на вирус, эволюция? В голове доктора сейчас рождались тысячи вопросов.

После того как медики узнали, что все люди в принципе заражены, надежды на чудесное спасение не осталось. Мир, несмотря на все принятые жёсткие меры, медленно погружался в пучину небытия. Человечество, казалось, обречено. И вот это чудо, которое могло всё исправить.

«… В больнице нами был встречен изменённый человек, хотя по сути — ненормальный маньяк. У него была поразительная скорость движения и реакции. По его уверениям он длительное время питался мясом заражённых. Предполагаю, что могла произойти репликация вируса с носителем психического или иного заболевания. Только бы таких уродов больше не было. Мы едва выжили…»

Теперь доктор был почти уверен, что при наборе определённых факторов происходил симбиоз вируса с клетками. Последствия такого, вероятно, непредсказуемы.

«... Напоследок хотелось бы добавить. Только прошу не считать меня сумасшедшей, хотя поначалу я тоже делала такие выводы.

После сильного удара головой в следствии аварии, я начала видеть призрак этого самого зомби. Кроме меня и того больничного маньяка его больше никто не видит. Думаю, что в моём случае это связано с травмой головы или возможной клинической смертью.

Как оказалось, зомби и призрак связаны между собой и оказывают друг на друга влияние. Так зомби в присутствии призрака становится подвижнее и живее. В отсутствии поблизости — проявляет заторможенную реакцию и какие-либо намёки на умение разговаривать.

Это полностью антинаучно и недоказуемо, но, как мне кажется, это то самое, что удерживает этого зомби в состоянии человечности. Душа оживляет тело.»