— Вам было бы неплохо снова лечь в постель, — продолжал граф. — Через несколько минут здесь начнут ходить. Могут заглянуть и в эту каюту.

— Конечно, милорд, как вам будет угодно.

В этот момент Даниэль больше всего хотела, чтобы кто-нибудь действительно заглянул в каюту и принес что-нибудь поесть. Но ей пришлось покорно вернуться в кровать и укрыться простыней. Оказалось, что вовремя: в дверь постучали, вошел рослый матрос и принес оба чемодана — ее и лорда Линтона. Вслед за ним по коридору засеменила Молли. Прошло еще несколько минут. Дверь снова открылась, и в каюту внесли ванну, а вслед за ней — полдюжины кувшинов с теплой водой, которые тут же были туда вылиты.

— Не желаете ли принять ванну, миледи? — с олимпийским спокойствием спросил граф. — Еще неизвестно, когда в следующий раз представится такая возможность. Тюильрийский дворец наверняка набит до отказа, и могу себе представить, какие там трудности с горячей водой.

Даниэль не стала спорить и с огромным удовольствием залезла в теплую ванну.

— Молли, — обратился граф к служанке, — приготовьте вещи миледи и ваши для верховой езды. Ближайшие несколько часов мы проведем в седлах.

— Слушаюсь, милорд, — ответила растерянно девушка.

— Что-то не так, Молли?

— Извините, ваша светлость, но я… я не очень хорошо… езжу верхом…

Молли не решилась признаться, что вообще ни разу не сидела на лошади, считая это животное очень опасным.

— Ваши планы дают трещину, мадам, — обернулся граф к жене, с наслаждением плескавшейся в ванне.

— Вовсе нет, милорд, — с вкрадчивой улыбкой ответила Даниэль. — Я с самого начала рассчитывала посадить Молли на мою лошадь впереди себя.

При этих словах Молли сразу повеселела. Граф же, стараясь не выдать своего удивления, принялся рыться у себя в чемодане в поисках чистой рубашки. Вытащив одну из них, он расправил ее и придирчиво осмотрел со всех сторон. Но тут же по смущенному взгляду Молли понял, что девушку беспокоит перспектива лицезреть его обнаженную грудь.

— Молли, вернитесь, пожалуйста, в свою каюту, — с улыбкой сказал он горничной. — Там вас ожидает неплохой завтрак. Надеюсь, вы воздадите ему должное. Имейте в виду, что ужинать мы будем лишь очень поздно вечером. Потом, если хотите, погуляйте по палубе. Вам там никто не будет докучать.

Молли поклонилась его спине и тут же выскользнула в коридор. Даниэль из ванны посмотрела ей вслед и нахмурилась: из слов графа можно было заключить, что ей придется до конца дня сидеть без крошки во рту. И это при том, что последний раз она ела накануне в полдень. А бессердечный супруг даже не вспомнил об этом!

— А вы сами не намерены принять ванну, милорд? — спросила она с раздражением.

— Я уже это сделал, миледи. Там, прямо на палубе.

— На свежем воздухе? Это же замечательно. Я бы хотела последовать вашему примеру.

— Вот уж не думал, что женщине может доставить удовольствие стоять голой в окружении

гогочущих матросов, обливающих ее холодной водой из ведер.

— Справедливо. Что ж, придется довольствоваться купанием в каюте. А вы уже послали кого-нибудь нанять лошадей?

— Послал.

Граф обернулся и посмотрел на свою обнаженную супругу.

Она усмехнулась:

— Я вам очень нравлюсь, милорд?

— Напротив. В данный момент я вами крайне недоволен.

— Ах да…

Даниэль подняла упавшее полотенце, обтерлась и стала торопливо одеваться. Благо, что платье было достаточно простым и посторонняя помощь не требовалась.

Холодный тон Джастина и его мрачное настроение не на шутку встревожили Даниэль. А тут еще унылое ощущение пустоты в желудке. Впервые она подумала, что столь желанное путешествие может оказаться не таким приятным, как казалось раньше.

— Подождите здесь, — сказал граф, натянув на себя сапоги и накинув плащ. — Разрешите запереть вас на ключ?

Данни молча кивнула головой, вновь вооружилась книгой по навигации и села под иллюминатором, до боли прикусив нижнюю губу. Несомненно, Линтон почти смягчился. Но все же торжествовать победу было еще рано. Даниэль не сомневалась, что муж еще не отказался от какой-то своей игры.

Выйдя на палубу, граф принялся разыскивать капитана Форстера, который должен был подтвердить, что лошади готовы. Все это время Даниэль оставалась взаперти. Когда Джастин вернулся, он нашел супругу все в той же позе с книжкой в руках. На этот раз графа сопровождал юнга, тащивший огромный поднос, сплошь заставленный тарелками. Даниэль на секунду оторвалась от книги, не в силах противостоять распространившемуся по каюте аромату первоклассной французской кухни, но тут же опомнилась и снова сделала вид, будто увлечена чтением. Граф подождал, пока юнга вышел, и громко фыркнул;

— Может быть, хватит притворяться? Я ведь отлично понимаю, что вы чертовски голодны. Оставьте книгу и садитесь за стол. Честное слово, у нас очень мало времени.

Он налил стакан молока и протянул Даниэль. Та залпом выпила и уставилась на хмурое лицо супруга:

— О, я уже…

— Да, миледи, вы уже, — грубо оборвал ее Линтон.

Даниэль решила, что пора брать быка за рога, и, вытерев салфеткой губы, сказала:

— Можно задать вам вопрос, милорд?

Линтон присел к столу и, подперев рукой подбородок, насмешливо посмотрел на жену:

— Нечто новое. Вы стали спрашивать у меня разрешение на то, чтобы задать вопрос. А что изменится, если я отвечу «нельзя»? Или в вашем богатейшем словарном запасе это короткое словечко как раз отсутствует и вы его просто не поймете?

— О, прошу вас, милорд, не говорите мне гадостей, — умоляющим тоном ответила Даниэль. — Возможно, я их заслужила, но все равно, они звучат слишком грубо. Не могли бы вы, вместо того чтобы разыгрывать бешенство, как я, впрочем, и предполагала, успокоиться и сбросить эту не совсем приятную маску? Тогда бы все у нас снова наладилось.

— Ошибаетесь, Даниэль. Я действительно взбешен. И намерен таким остаться в обозримом будущем. Вы должны были раньше подумать о последствиях своего поведения.

Даниэль решила, что спорить сейчас бесполезно. Если Джастин решил на все отвечать ледяным безразличием, ей действительно лучше было бы оставаться дома.

— Я не поеду с вами в Париж, — сказала она, глотая слезы.

— Нет, поедете! Неужели вы серьезно думаете, что после всего происшедшего я оставлю вас без присмотра?

Даниэль почувствовала, что в груди растет холодная злость. Это придало ей сил, и она почти спокойным голосом сказала:

— Вам нечего опасаться, милорд. Я теперь отлично понимаю, чего вы хотели от нашего брака. И больше не буду препятствовать вам жить в свое удовольствие.

— Как прикажете вас понимать?

Линтон, никак не ожидавший подобной атаки, вздрогнул, поправил ладонью волосы и откинулся на спинку стула. Даниэль пожала плечами, решив, что терять больше нечего:

— Я думала, что если не могу дать вам полного удовлетворения в постели, то по крайней мере в состоянии разделить угрожающую вам опасность. Возможно, я слишком молода и кое в чем интеллектуально не доросла до вас, сэр, но в том деле, которое вам предстоит сейчас, я имею немалый опыт. И если вы так настаиваете, мы превратим нашу семейную жизнь в своего рода брак по расчету. В том, что я не буду нигде об этом болтать, можете не сомневаться.

Линтон ни разу не прервал этот поток признаний только потому, что был ошеломлен. Ведь он специально обрушился на жену с разыгранной злостью, чтобы чуть-чуть ее наказать. Через несколько минут Джастин собирался прекратить эту игру. И вдруг Даниэль стала молоть подобную чушь! Но чушь ли? Она никогда нарочно не болтала ерунду!..

— Вы скрывали что-то от меня, разве нет? — воскликнул граф, вскакивая со стула. — Я же еще в прошлый раз предупреждал вас, что нового обмана могу не снести!

— Я никогда не скрывала ничего такого, чего бы вы сами уже не знали. — Голос Даниэль вдруг сорвался и перешел на шепот. — Может быть, вы и не подозревали, что мне известно о…

— Известно о чем?