Я молилась всю ночь на коленях, а после тихо плакала, лёжа на полу, всё шептала свои молитвы то ли к Создателю, то ли к Аберу-Окиа. И он услышал меня.
Этот голос столь нежный, столь полный любви и заботы. Он прозвучал из темноты, из глубины ночи, из сердца самой зимы, овеянный вьюгой и печалью, но вместо того чтобы испугаться мрака, я открыла ему свои объятия.
Заснула только перед самым рассветом. Видимо, после моих требований привести Соню, она тут же и приснилась. Она пришла в мою спальню, была бледная, как луна, и много плакала, умоляла спасти её. Какой чудовищный кошмар. Мерзкий, липкий, словно паутина, что никак не сорвать с лица, как и всё, что происходит вокруг.
Спала очень мало, но проснулась на удивление бодрой. Ужасно хочу тосты и кофе. Меня больше не рвёт. Значит ли это, что я иду на поправку?
Кто-то приехал. Судя по всему, кто-то очень важный. Все вышли его встречать, выстроились в ряд.
Дмитрию Фёдоровичу Волкову
Начальнику Первого сыскного отделения г. Новый Белград
От Демида Ивановича Давыдова
Сыскаря второго ранга Первого сыскного отдела г. Новый Белград
По вашему распоряжению прибыли в усадьбу графа Александра Ферзена Курганово в Златоборской губернии.
Граф Александр Ферзен и его поверенный и подчинённый доктор Густав Остерман, которые подозреваются в опытах над людьми, убийствах и похищениях, на момент нашего приезда бесследно исчезли. В усадьбе осталось только несколько крепостных и дочь доктора Остермана Клара, девица двадцати одного года, которая проходит по делу свидетельницей.
Клара Остерман утверждает, что не знает о настоящем местонахождении отца. Девица находится в плохом состоянии здоровья и у нас на глазах несколько раз теряла сознание.
Все личные документы, вещи и т. п. графа Ферзена и доктора Остермана, которые касаются дела и могут содержать доказательства их вины, или уничтожены, или вывезены из поместья, или ещё не обнаружены.
Лаборатория, которая, согласно доносам, находится в подвалах под оранжереей, недоступна. Сама оранжерея сгорела в пожаре, вход в подвалы завален.
Допрос крепостных невозможен. На третий день пребывания в Курганово в сопровождении писчего Е. Смирнова я отправился в ближайшую деревню Заречье, принадлежащую графу Ферзену, но все жители пропали без вести. Двадцать один крепостной, в числе которых женщины, старики и дети найдены мёртвыми в избе старосты. Все тела обескровлены. У всех присутствуют следы укусов, похожих на человеческие. Изба оборудована хирургическим столом и прочими медицинскими инструментами. Судя по всему, в последнее время она использовалась доктором Остерманом. Полная опись с места преступления прилагается к письму отдельным документом.
Тела захоронили. По округе поползли слухи, и начала нарастать паника, в связи с чем я запросил подмогу из Орехово для поддержания порядка и успокоения местного населения, но пока что получил отказ. Сотрудников стянули в соседние деревни, где также произошла серия преступлений.
Прошу прислать подкрепление из Златоборска для усиления безопасности. Допускаю, что граф Ферзен и его люди терроризируют население, пытаясь вернуть потерянное влияние или просто отомстить. В любом случае, если не навести порядок, убийства продолжатся и приобретут катастрофические масштабы.
Местонахождение пропавших крепостных до сих пор выясняется.
В соседних деревнях жители выглядят запуганными и отвечать на расспросы отказываются или же делают это очень размыто.
Хозяин ближайшей усадьбы Камушек, Николай Стрельцов (сын столичного чиновника Р. Стрельцова, ранее судимого за убийство крепостных с особой жестокостью. В деле присутствовало много оккультного подтекста. Возможные языческие жертвоприношения. Своей вины Р. Стрельцов так и не признал. Признан невиновным), отказывается давать показания. К сожалению, он принадлежит к дворянскому сословию, поэтому без Вашего разрешения я не могу провести допрос. Н. Стрельцов также неоднократно пытался попасть в Курганово и просил встречи с К. Остерман. Перехвачено несколько писем, которые он отправлял к ней с посыльным. На первый взгляд он выглядит просто ухажёром девицы Остерман, возможно, возлюбленным, но его отказ помогать следствию вызывает подозрения.
Мной сделано распоряжение перехватывать и проверять всю исходящую из усадьбы Камушек корреспонденцию.
Из ближайшего постоялого двора «Дом за ореховым кустом» поступила также жалоба об убитой девушке, чьё тело оказалось обескровлено. Связь с исчезновением Ферзена и Остермана не доказана.
Собран бухгалтерский учёт, личные письма и другие документы, но ничто из них не касается на первый взгляд дела. Бухгалтерские бумаги, как успел подметить Е.Смирнов, приведены не полностью. Многие страницы вырваны. Есть вероятность, что это касается расходов на оранжерею и лабораторию.
Среди последней почты оказалось подозрительное письмо без адресата и отправителя, оно приложено к делу. Личность или название организации отправителя уточняется. Есть приметная печать.
Клара Остерман чувствует себя несколько лучше и, на мой взгляд, может выдержать допрос.
Как вы и наказывали, дожидаюсь приезда Усладина для дальнейшего проведения расследования.
Изначально записан стенографией, расшифрован для дела КЛАРЫ ОСТЕРМАН, ДОЧЕРИ ДОКТОРА ГУСТАВА ОСТЕРМАНА
ПРОВЕДЁН ДЕМИДОМ ДАВЫДОВЫМ
ЗАПИСАН ЕВГЕНИЕМ СМИРНОВЫМ
3 лютня 1227 г.
Д – Давыдов
О – Остерман
Д: Добрый день, господица Остерман.
О: Добрый день.
Д: Как вы себя чувствуете? Можете говорить?
О: Чувствую я себя немного лучше, спасибо.
Д: Говорить можете?
О: Я с вами говорю.
Д: Ладно, давайте к делу. Проясним: вы Клара Остерман, дочь доктора Густава Остермана?
О: А что такое?
Д: Да или нет?
О: Вы же и так знаете, зачем спрашиваете?
Д: Ответьте для протокола.
О: Не кричите на меня.
Д: Я не кричу.
О: Кричите.
Д: Господица, ответьте, пожалуйста, на простой вопрос. Как вас зовут?
О: Меня зовут Клара Остерман.
Д: Вы дочь доктора Густава Остермана?
О: Так.
Д: Когда вы в последний раз видели своего отца?
О: Ночью.
Д: Когда именно?
О: Я не знаю точно. Это было ночью, несколько дней назад.
Д: Вы не знаете, какой был день?
О: Нет, не знаю. Я болею, умираю почти.
Д: Умираете?
О: Я заболела. Скорее всего чахоткой, хотя это и не очень на неё похоже.
Д: Как давно?
О: Вот уже некоторое время.
Д: Хотите сказать, что только недавно заразились?
О: Может, и давно, но у меня появились симптомы только на днях. Хотя… симптомы не совсем совпадают. Мне стоило бы свериться с медицинским справочником. Можно попросить принести мне его из библиотеки?
Д: То есть никто не поставил вам диагноз?
О: Нет.
Д: Вы сами решили, что у вас чахотка?
О: Я сделала выводы из симптомов.
Д: А что сказал ваш отец?
О: Мы не успели это обсудить. Я так испугалась, что ничего не спросила, а папа, верно, не хотел меня расстраивать.
Д: Что ж, это не имеет отношения к делу. Расскажите, как и когда в последний раз видели своего отца. Господица Остерман? Господица Остерман, вы меня слышите?
О: Да, я вас слышу.
Д: Так отвечайте на вопрос.
О: Но ваш коллега запрещает мне говорить.
Д: Что? Смирнов, ты что делаешь?
С (Смирнов): Я записываю протокол.
Д: Остерман, никто вам говорить не запрещает. Я, наоборот, спрашиваю вас, когда и при каких обстоятельствах вы в последний раз видели своего отца Густава Остермана?
О: Но… ваш коллега…
Д: Господица Остерман, отвечайте на мой вопрос: когда и при каких обстоятельствах вы в последний раз видели своего отца Густава Остермана? Умоляю, отвечайте уже. Чем быстрее мы всё обсудим, тем быстрее это закончится. Поверьте, ни я, ни господин Смирнов – никто вообще – не хочет, чтобы это дело затягивалось. Итак, когда и при каких…
О: Это было поздно вечером, может, уже даже ночью, я плохо помню. Папа пришёл ко мне в спальню, велел собирать вещи в дорогу.
Д: Он собирался уехать?
О: Да.
Д: Куда?
О: Он не сказал. Только предупредил, что мы не вернёмся в Курганово.
Д: Он объяснил, почему вы уезжаете? Что его заставило это сделать?
О: Думаю, дело в графе и в Мишеле.
Д: Что случилось с графом?
О: Разве вы не знаете? Он ослеп.
Д: Каким образом?
О: Я сама не видела, а отец с графом отказываются об этом говорить, но в дневнике Мишеля написано, что это сделала Лесная Княжна.
Д: Лесная Княжна?
О: Да.
Д: Это же героиня местных сказок.
О: Вы разве не читали дневник Мишеля? Вы же из сыскного отдела…
Д: Я хочу услышать это от вас, господица Остерман. Итак, давайте начнём с самого начала. Расскажите мне о приезде этого Мишеля. Кто он такой?
О: Но вы сами всё знаете. Вы же из-за него и приехали. Это я отправила дневники Мишеля профессору Афанасьеву.
Д: Господица Клара, прошу вас, умоляю, ради протокола расскажите всё, что знаете об этом Мишеле. Кто он такой, откуда, зачем приехал, что произошло?
О: Раз вы настаиваете, хотя…
Д: Что?
О: Ваш коллега…
Д: Что с ним?
О: Он так смотрит… и молчит.
Д: Это его работа – молчать и всё записывать. Смирнов, не смотри на неё.
С: А я и не смотрю. Я протоколирую допрос.
О: Да я вовсе не о господине Смирнове…
Д: А о ком?
О: Я… Так вот же…
Д: Вы о чём?
О: Я…
Д: Не отвлекайтесь. Расскажите с самого начала об этом Мишеле.
О: Ох, в общем… он приехал в прошлом месяце. Мишель, то есть Михаил Белорецкий, – студент-фольклорист из Нового Белграда. Он собирал сказки. И… Он пропал без вести. От него остался только дневник.
Д: Вы прочитали этот дневник?
О: Да, я спрятала дневник от графа, потому что он хотел его уничтожить.
Д: Что было в дневнике?
О: Но вы же читали его?
Д: Господица Остерман, что было в дневнике? Мне важно услышать это именно от вас.
О: Мишель написал там страшные вещи. Понимаете, у нас в округе давно погибали девушки. Крепостные. Мишель утверждал, будто за этим стояли мой отец с графом. И ещё… вы видели оранжерею? Знаю, что видели. Ваши люди ходили туда, я наблюдала за ними из окна. Под оранжереей раньше находилась лаборатория. Отец говорил, что там лечили душевнобольных, он искал лекарство, но Мишель нашёл его записи. Отец ставил над людьми какие-то немыслимые эксперименты, пытался создать из них…
Д: Что?
О: Чудищ. И у него это получилось. Я видела их. Это страшные существа, но совершенно точно не люди.
Д: Значит, лабораторию вы видели лично?
О: Да, я была там. Папа часто пропускал меня в ближние помещения, но вместе с Мишелем я пробралась и дальше, в закрытые лаборатории. Там проводили опыты над… наверное, над людьми. Папа пытался сделать их сильнее и ловчее… это тяжело объяснить.
Д: То есть вы подтверждаете существование этих чудищ?
О: Подтверждаю.
Д: Опишите их.
О: Ох, они все разные. Кто-то выглядит как зверь, кто-то как человек, но двигается и ведёт себя совсем иначе. В большинстве своём они похожи на человекоподобных животных. Они… я видела странные вещи, господин Давыдов, и, если честно, сама не очень верю в то, что это происходило по-настоящему. И всё, что вы прочитали в дневнике Мишеля, тоже похоже на выдумки и сказки. Но я знаю наверняка, что граф и мой отец… они оба причастны к его исчезновению. И я должна найти Мишеля. Я поклялась.
Д: Вы состояли в романтических отношениях с Михаилом Белорецким?
О: Что?! Как вы смеете?
Д: Что такого?
О: Неприлично задавать подобные вопросы.
Д: Это самый обычный вопрос. Так да или нет?
О: Вы не понимаете… он же… он с ума сошел из-за этой ведьмы. Всё из-за неё. Лесной Княжны.
Д: Лесной Княжны?
О: Да, но… почему вы мне опять шикаете?
Д: Никто вам не шикает, господица Остерман.
О: Господин Давыдов, зачем вы издеваетесь? Считаете, раз я рассказываю о лесных ведьмах, чудищах и экспериментах, значит, совсем из ума выжила? Чтобы вы знали: я и сама прекрасно понимаю неправдоподобность этой истории. Но между тем она действительно имела место быть. Не пытайтесь выставить меня сумасшедшей.
Д: Хватит этого спектакля, господица Остерман. Я не пытаюсь выставить вас сумасшедшей.
О: Но вы… да-да, вы, зачем вы шикаете мне?
Д: Никто вам не шикает, Остерман.
О: Как же не шикает: вот вы, господин, извините, не знаю вашего имени, зачем вы мне шикаете?
Д: Остерман? Остерман, вы о ком?
О: О вашем коллеге!
Д: Присядьте!
О: Зачем вы притворяетесь, что не видите его? Он же… сидит тут, приложив палец к губам. С вашей стороны, господин, очень нехорошо так издеваться над юной девушкой. Зачем вы так улыбаетесь?
Д: Я вообще не улыбаюсь.
О: По-вашему, это смешно?
Д: Мне вообще не до шуток. Сядьте!
О: Но я…
Д: Сядьте!
О: Села уже. Не поднимайте на меня голос.
Д: А вы не притворяйтесь полоумной. Думаете, это поможет вам избежать допроса?
О: Ничего такого я не думаю.
Д: Тогда сидите и отвечайте на мои вопросы.
О: Сижу и отвечаю.
С: Демид Иванович, может, позвать кого вместо вас?
Д: Не надо. Я сам. Итак… Господица Остерман, что вы знаете об убитых крепостных?
О: Что?
Д: Об убитых крепостных. Что вы о них знаете?
О: Ох, это очень печально.
Д: Так что вы знаете?
О: Они мертвы. Да, я видела тело одной из девушек. Мишель нашёл её при мне. Их было… не знаю, сколько всего. Много.
Д: Вы находились рядом с Белорецким, когда он обнаружил тело одной из погибших?
О: Да. В лесу.
Д: В лесу, значит. Когда это произошло?
О: Осенью. В начале зимы… не могу вспомнить точный день, но почти сразу после приезда Мишеля в Курганово. Могу посмотреть в своём дневнике день, если это необходимо.
Д: Вы ведёте дневник?
О: Да. Весьма подробный.
Д: Можете предоставить его мне? Для изучения деталей.
О: Ох… это было бы нежелательно.
Д: Почему? Вам есть что скрывать?
О: Да.
Д: Господица Остерман, дело касается убийства людей. Экспериментов над ними. Вы как дочь подозреваемого…
О: Вы не понимаете. Это… это личное.
Д: Личное? Насколько?
О: Я бы не хотела делиться подробностями с вами. Ни с кем.
Д: Что это за детали? Если они касаются событий в Курганово…
О: Они касаются только меня.
Д: В каком смысле?
С: Демид Иванович, думаю, господица Остерман намекает, что это записи любовного характера.
Д: Ой…
О: Ох…
С: Господица Остерман, я прав?
О: Пожалуйста, мне неловко говорить об этом. Я не хочу…
Д: Да-да, конечно… понимаю…
О: Спасибо.
Д: А всё же, это касается кого-то из участников событий? Белорецкого?
О: Как вам не стыдно подумать?!..
Д: Значит, вы в него влюблены?
О: Как вы можете?.. Я… Я… Не желаю отвечать на подобные вопросы.
Д: Значит, влюблены.
О: Это не касается вашего расследования.
Д: На самом деле, это многое объясняет. Юная девушка рискует жизнью ради молодого человека, идёт на обман родного отца и тайком отправляет письма в столицу, умоляя незнакомых людей найти сыскарей и отомстить графу за этого Белорецкого… редкий случай. Я всё ломал голову, почему незамужняя девица из провинции решилась на такое. Даже, признаю, восхищался вашей смелостью, пока читал письма. Теперь всё встало на свои места. Любовь многое объясняет.
О: Да как вы можете?! Как вам не стыдно насмехаться?!
Д: О, поверьте, я вовсе не насмехаюсь, Клара. Я искренне восхищён вашей отвагой, преданностью, любовью. Вы смелая честная и благородная девушка. Любой мужчина был бы счастлив быть любимым такой, как вы…
О: Но не Мишель…
Д: Что?
О: Не Мишель. Он… он влюблён в Лесную Княжну.
Д: И снова речь о ней. Расскажите… Ох, господица Остерман, только не плачьте… Клара, прошу вас. Вот, возьмите мой платок. Только без истерик, пожалуйста. Вы же взрослый человек. Ну как можно лить слёзы из-за любви? Ненавижу женские слезы. Ох… Смирнов, можешь принести воды?
