– Минутку?! К сожалению, так много времени у нас нет. Я буду считать до пяти. Один!
Трибуны затихли, наблюдая за «разбегом» игрока перед «ударом». Иван Алексеевич судорожно начал перебирать в голове всех персонажей мультфильмов, которых только знал.
– Два!
Так. Что там у нас? Его имя есть в названии мультфильма. Так, так, так.
– Три!
«Белоснежка». Нет, мой персонаж мужского пола. Может «Алладин». Точно, мой персонаж не человек! Кто тогда? Чудовище из «Красавица и Чудовище»? Вроде все подходит. Или «Король Лев». «Пиноккио». Нет, у него не было девушки…
– Четыре!
Бродяга из «Леди и Бродяга»… Стич из «Лило и Стич»… «Чип и Дейл»… У них было что-то с Гаечкой? «Кунг-фу Панда»… Панда – это не имя… «Губка Боб»… Сука! Твою мать! Мне бы еще два или три вопроса, и я бы точно смог ответить.
– Пять!
Внезапно для самого себя Иван Алексеевич начал рыдать. Слезы текли из его глаз и до этого. Но сейчас это была настоящая истерика, с сопутствующими всхлипываниями и вздохами. То ли от осознания того, что он не смог выиграть заветные миллионы, то ли от того, что ему сейчас отрубят палец.
– Время вышло. Мы не можем больше ждать. Назовите нам имя «Мистера Икс»!
Иван Алексеевич не мог остановиться. Слёзы лились непрекращающимся потоком. Мокрый от слез мешок стал прилипать к лицу. Мешковина за это время успела стать его второй кожей. Он сразу вспомнил про Хлюпика… Интересно, он жил один? Или с женой? Или, может, он ухаживал за мамой преклонного возраста? Были ли у него дети? Была ли у него дочь…
– Ну же, Второй, пожалуйста, наши коллеги не хотят убирать с пола еще одно бездыханное тело. Назовите нам имя!
– Ладно… Плевать… Я все равно не знаю правильный ответ… Дело в том… У меня есть дочь…
Нижняя челюсть Ивана Алексеевича стала дрожать сильнее, из-за чего ему приходилось говорить медленно, с расстановкой.
– Она, как и все дети, очень любит смотреть мультики… И у нее есть любимый мультик… Она всегда говорила, что главный персонаж напоминает ей меня… Мол я такой же некрасивый и неприятный внешне, но мама все равно меня любит, несмотря на это…
После этой фразы он издал скулящий звук и слезы полились с удвоенной силой.
– И я ее очень люблю… Свою дочку… Она моя удача… Мой ответ – ее любимый мультфильм… Мой ответ – «Шрек»…
– «Шрек»… Ну что же, ваш вариант принят. А теперь правильный ответ…
* * *
– Ну какого, твою мать, хрена? Тебя вообще нельзя одного оставлять!
– Ну а что мне оставалось делать? Этот дебил нарушал правила и не собирался прекращать. Ты сам знаешь регламент.
Лязг… Лязг… Лязг…
– Знаю я регламент. А ты знаешь, как я ненавижу избавляться от трупов?
– Можно подумать, я люблю.
– Очень похоже на то! Тебе напомнить, как это делается? Как мы делали это в прошлом месяце? Сколько мы там провозились? Часа 3?
– Часов 5, не меньше.
– Уверен, ты наслаждался каждой секундой.
– Ой, отъебись.
Лязг… Лязг… Лязг…
– Ты только вспомни эту незабываемою атмосферу… Прежде всего, надо запастись необходимым реквизитом: фартуки, большой кусок полиэтилена на пол, перчатки.
– Большое ведро.
– Большое ведро! Желательно, корыто или ванночка. Крепкая веревка или, даже лучше, лебедка. Стремянка. И самое главное…
– Место на потолке, за которое можно подвесить труп.
– Вешаем за ноги головой вниз.
Лязг… Лязг… Лязг…
– Запомни, ничего не делаем без перчаток. Первым делом раскладываем полиэтилен на полу под местом, где будет подвешен труп.
– С трупа надо снять всю одежду.
– Крепим лебедку к ногам трупа и подвешиваем к потолку. Под головой размещаем ванночку или тазик.
– Забыли кое-что очень важное. Нужен хороший нож.
Лязг… Лязг… Лязг…
– Да! Желательно, для разделки мяса. Перерезаем им горло трупу и ждём, пока вытечет вся кровь.
– Ждать придётся несколько минут.
– Когда будет казаться, что она уже заканчивается, надо пошлепать труп, так сказать, немного его взболтать, как бутылку кетчупа, в которой почти ничего не осталось, чтобы вышли остатки.
– После этого берём ванночку, выливаем все содержимое и ставим обратно. Потом резким и сильным ударом прорезаем брюхо и вываливаем оттуда все органы брюшной полости.
– Парни, ради Бога. Прекратите, пожалуйста…
– Сорян, Палыч. Увлеклись.
– Как думаешь, что сейчас чувствует учитель, которого мы везем?
– А тебе не похер, что он там чувствует?
– Мне интересно. Все-таки стрессовая игра. Хоть и очень интересная. А они в мешках все время. Хоть на эмоции их взглянуть…
– А че ему чувствовать? Чемодан в руке, а на ней пять пальцев. Всяко лучше, чем если наоборот.
– Вы спорили на сегодняшнюю игру?
– Конечно. Я выиграл. Поставил на первого. Меньше всех очковал, это было сразу заметно.
– А ты на кого ставил?
– На того, от чьего тела мы будем избавляться ближайшим утром.
– Ну ты и лошара! Кстати, по этому случаю у меня есть отличный анекдот.
– Поздно, Палыч. Я уже включаю музыку…
https://youtu.be/0oBAO5_O93M?si=VVJY7cr8zBI6BPZe
S01.E03. «Воспоминания об убийстве»
Суши.
Именно так меня называла жена.
Холодный, как рыба
«Бегущий по лезвию»
Едкий привкус дыма на языке. Потрескивание пламени и отдаленный, но с каждой секундой приближающийся, вой сирен.
Летняя ночь заливала все вокруг своим темно-синим сиянием. На земле с мягко покачивающимися травинками сидел маленький человечек. Его пальцы вцепились в траву под ним. Его сердце колотилось от страха и этот ритм эхом отдавался в груди. Его дрожащие губы беззвучно задавали вопросы, ища ответы, которые ускользали от него вместе с гарью и копотью.
Мальчик, которому было всего пять лет, наблюдал, как дом, в котором жил он и его родители, мерцал и потрескивал, охваченный пламенем. Запах горящего дерева и обугленных воспоминаний наполнял воздух, смешиваясь с бодрящим ветерком, который шелестел в кронах близлежащих деревьев.
Мальчик жаждал, чтобы его обняли. Чтобы знакомый мамин голос сказал ему, что все будет хорошо.
Его широко раскрытые разноцветные глаза, в которых отражалось пляшущее оранжевое зарево, были устремлены на горящий дом.
На глаза навернулись слезы, затуманивая зрение. Он вытер их тыльной стороной грязной ладошки. Ему хотелось стереть происходящее, заставить исчезнуть, как дурной сон.
Он застыл, как олененок, попавший в свет фар мчащегося грузовика. Время растягивалось, искривлялось, секунды тянулись.
Ну как ты, малыш? Хорошо сегодня поиграли! Тебе понравилось?
Нет! Я хочу к маме и папе!
Их больше нет, малыш. Не бойся, я никогда тебя не брошу. Я всегда буду защищать тебя…
Вкус крови. Металлический и сырой.
Кровь течет из его разбитой губы.
Вокруг него, как стервятники, кружат разношерстные дети-оборванцы. Их насмешки сливаются в омерзительную какофонию, которая эхом разносится в пыльном воздухе приютского коридора.
Они называли его уродом, насмехаясь над его разноцветными глазами. Но сейчас ему наплевать на их оскорбления и издевки. Возможно, когда-то, в самом начале, его это и задевало. Но это продолжается уже почти два года. Теперь он носит эти оскорбления как броню. Пацан уже давно овладел искусством проглатывать обиду.
Он сплюнул кровь на истертый пол.
Пока другие дети кружили вокруг, смеясь, как гиены на охоте, он оставался непоколебимым. Его стойка излучала уверенность.
Малыш, давай уже покончим с ними. Разве они не надоели тебе? Пора бы заткнуть их навсегда.
