Все персонажи и описываемые события являются вымышленными. Любые совпадения с реальными людьми или событиями – случайны.

Женя

Резкая зубная боль снова просквозила сквозь каждую нервную клетку по всему моему лицу. «Ну уж нет!» – громко ответила я своему же отражению в зеркале. Не сейчас и, уж точно, не сегодня. Казалось, будто облик напротив самопроизвольно ответил мне гримасой и снова вернулся к исходнику, а именно, через секунду на меня опять смотрела серьёзная девушка в форменном деловом костюме глубокого синего цвета. Длинные каштановые волосы собраны и идеально уложены. Серые глаза в дымке легкого макияжа прекрасно сошлись с губами ярко-алого цвета. Боль потихоньку отступила и снова затаилась в ожидании нового нападения. «Так-то лучше»– ответила я и повесила на шею пластиковый бейдж-пропуск – финальный штрих.

Раньше я просто не переносила сентябрь. Начало учебного года, начало осени и увядания. Однако, сейчас именно в сентябре начинался мой Новый год. Мой и моей команды. Бьюсь об заклад, так думает каждый человек, кто когда-то стал «околохоккейным». Итак, сегодняшний день – главный. Отправная точка. Старт нового сезона Континентальной Хоккейной Лиге, первый матч моей команды, где вот уже второй год я тружусь в роли главы пресс-службы, или как принято это называть – «пресс-атташе». За это время, что я добралась до вершины, я проделала долгий путь от обычной «девочки на побегушках», до той, кто «рулит и разруливает». Теперь в моих жилах и венах течёт хоккей, и вся жизнь вращается исключительно вокруг него. И…мне это чертовски нравится. Арена – мой дом, а команда – моя родная семья, все участники – мои близкие люди, ну, или, почти все, за исключением парочки личностей. К великому несчастью, наш клуб является заложником «кумовства», а именно, хоть у команды и богатейший владелец, бюджеты позволяют приобретать, едва ли не самых «вкусных» тренеров, но главным тренером уже третий сезон кряду остаётся сын генерального директора. Прав был кто-то, когда говорил, что мужчина в 40 лет с комплексами – страшнее шаровой молнии, никогда не знаешь, куда его поведёт. Нашего Олега Васильевича Ромашова повело в хоккей. Вся Лига прекрасно понимала его бесполезность, но ничего с этим поделать не может и по сей день. Остаётся только терпеть и работать, как говорят ребята. Что ж, мы всего лишь – маленькие люди, которые выполняют свои обязанности, да и наличие «общей беды» невероятно сплачивает.

Так получилось и у нас. Вообще, к женщине в хоккее весьма предвзятое отношение. Нам нельзя заходить в раздевалку до игры, желательно не появляться в самолётах на выезд и ещё куча всяких предрассудков, но, так или иначе, я нашла компромисс. К примеру, за два часа до игры я даже близко не появляюсь рядом с раздевалкой и запрещаю любой представительнице прекрасного пола даже спускаться в подтрибунное помещение. Что касается перелётов, то тут, скорее, как в той пословице – «Не было бы счастья, да несчастье помогло». В том году на первом совместном корпоративе наш «Ромашка», как и полагается «золотому ребёнку», жутко перебрал крепкого элитного алкоголя. И в этом неприглядном состоянии, разругавшись у всех на глазах с очередной моделью, решил скрасить одиночество с «подручным» человеком. Выбор пал на меня. Оставшуюся часть вечера мне вполне успешно удавалось обходить его повышенное внимание к моей скромной персоне, а вот под конец он, буквально, припёр меня к стенке в уборной, и даже я, будучи далеко от стандартов хрупкой модельной фигуры, практически оказалась на грани бессилия. Тогда меня спасли ребята из команды, которые оперативно оттащили его от меня и сдали отцу из рук в руки, плюсом к этому, в последствии, они же и выступили свидетелями в мою защиту, чтобы подтвердить, что я ни коим образом не переходила граней дозволенного, да и вообще, никогда не позволяла себе даже и намёка на что-то личное в рамках рабочего. В конечном итоге конфликт замяли, генеральный принёс мне свои извинения, работать я стала ещё усерднее, а ребята приняли меня в свою «стаю». Так я стала одним из «волков», своим парнем, который всегда за своих, ну и, конечно, отвоевала своё место в самолёте, пообещав себе раз и навсегда не устраивать ту самую пресловутую мешанину личного и рабочего. Да и смешивать особенно нечего. К 32 годам в моём послужном списке уже числился один неудавшийся брак, закончившийся разводом и выплатой долгов за мужа, который, кстати, до сих пор то и дело появлялся. Родители жили в Томске, да и, как пошло с детства, интересовались наукой больше, чем мной, особенно после того, как я не пошла на биофак, а выбрала журналистику. Так что, компанию мне составляла моя белоснежная малышка-мальтезе по кличке «Шайба», которую мне подарил фан-клуб нашей команды. Как и полагается истинной хоккейной собаке, с детства она была приучена к шуму трибун, поэтому почти всегда присутствовала на домашних матчах, отсиживаюсь на трибунах со своей штатной няней – нашим хореографом группы поддержки Надей, поскольку я во время матча могла быть где угодно.

Будто чувствуя, что я думаю о ней, малышка поднялась лениво со своей лежанки в моём кабинете, потянулась, подошла и уткнулась мне в ногу.

– Да, дитя, скоро к девочкам пойдёшь, – ласково ответила я и взглянула на часы. До игры оставалось ещё три с половиной часа, игроки с прессой появятся часа полтора, арену я уже проверила, значит есть ещё время на чашку кофе. Я было уже дёрнулась в направлении кофе-машины, как дверь кабинета содрогнулась от стука и тут же открылась. «Всадник Апокалипсиса, здравствуй!» – подумала я в голове, на самом же деле, расплылась в наигранной улыбке.

      Максим Беглов. Один из самых известных форвардов современности, самый результативный игрок нашего клуба в прошлом сезоне и, по совместительству, один из ярых ненавистников моей скромной персоны. Почему? Точно мне неизвестно. Возможно, когда-то ему пришлось не по душе, что я пару раз посмела поставить его на место, когда он начал выделываться по поводу участия в тех или иных мероприятиях, или когда я проводила беседу по поводу ведения социальных сетей. Я долго терпела его выкрутасы, пока однажды меня не сорвало, и я не ответила, что не надо учить меня работать, поскольку я этого не делаю, хотя можно было в игровом моменте уйти влево и открыться на пятаке. В тот день, как раз, его игра явно не шла, а та ошибка стоила команде победы, ну а я, получается, только подогрела и без того бушевавшее в чемпионской душе самобичевание. С тех пор неприязнь перешла в стадию «холодной войны», в которой он перманентно кусает меня, я отбиваюсь, и подкидываю его кандидатуру на всякого рода смешные мероприятия, где он, к слову сказать, весьма органично смотрится. Но всё это перекрывается его самоотдачей и талантом на льду, а там он – хорош. Настоящий волшебник. Поэтому он и нужен команде, а, значит, и я буду на его стороне. Хотя сейчас его суровый взгляд, мечущий молнии, и очередной приступ зубной боли убеждали меня в обратном. Шайба, как истинная дама лёгкого поведения, кинулась к нему и, получив порцию ласк, побежала весело за игрушкой.

– Привет, Макс, что-то ты рано!, – я постаралась сделать вид, что меня не так сильно уж и впечатлило его внезапное появление.

– Жень, скажи, а ты специально раздаёшь мой номер идиоткам-стажеркам, чтобы они мне спать не давали?!, – рявкнул он.

«Чёрт, Виолетта!», – промелькнуло в моей голове. Месяц назад я имела неосторожность взять девочку в пресс-службу, которая очень живо интересовалась хоккеем. Как только я узнала, что она пытается выманивать номера неженатых игроков, я тут же её уволила, поскольку это было строго под запретом, но, видимо, кое-что она успела.