А затем всё закончилось.

— Подсудимые были признаны виновными по всем пунктам, адвокаты, мы назначим дату вступления приговора в силу.

Аарон едва мог слышать. В его ушах звенело только одно слово, снова и снова.

Виновны.

Они были виновны.

Наконец, судья отпустил их, и Аарон смотрел, как приставы уводят из зала чудовищ, всё ещё закованных, как животные, и они исчезли за маленькой дверью.

— Вы всё ещё просите пожизненное, без права на УДО? — спросил отец Аарона, не сводя глаз с двери, через которую только что вывели подсудимых.

— Да. Мы построили сильное дело с другими жертвами, так как их поймали на этом месте. Твёрдые улики и никаких отклонений. Теперь, когда им вынесли приговор, они более вероятно будут сотрудничать на других делах и сохранят деньги налогоплательщиков, никогда не выйдя из тюрьмы.

— Спасибо, — сказала мать Аарона, пожимая руку мистеру Соренсену. — Большое спасибо, что навсегда убрали их от моего сына.

— Я хочу, чтобы вы с Аароном вернулись и написали заявление о воздействии на жертву.

— Мы понимаем.

Аарон и Спенсер вышли из зала суда, держась за руки, оставляя вес заседания позади себя. Впервые за пять долгих лет, Аарону хотелось праздновать.

— Эй, мам, пойдём поедим мороженое.

— Думаю, это отличная идея.

Эпилог

— Боже, у меня такое чувство, что я могу взлететь, — сказал Аарон, пока они со Спенсером лежали на кровати в доме его отца. Волосы Спенсера всё ещё были мокрыми после душа. Спенсер рассмеялся.

— Думаю. Дело. В. Напитках. С. Ужина., — усмехнулся он, а Аарон перевернулся и лёг на него сверху.

— Может быть. Но я выпил всего три. Боже, они действительно исчезли, Спенсер. Действительно, по-настоящему исчезли.

— Да., Исчезли... И. Этому. Помог. Ты...

— Они отправятся в тюрьму навсегда.

— Они. Больше. Никому. Не. Навредят., — согласился Спенсер.

Спенсер обвил Аарона руками, и его сердце затрепетало, когда Аарон совсем не стал колебаться. Отец Спенсера потратил эти последние шесть недель, с момент вынесения приговора, чтобы провести с Аароном интенсивную терапию, помогая ему справиться со всеми чувствами после суда и обвинения мужчин, которые распотрошили его тело и душу. Спенсер приезжал каждые выходные, проводя ночь пятницы и субботы в кровати с Аароном. На работе всё замедлилось с тех пор, как программное обеспечение выпустили несколько недель назад, и уровень стресса стал более приемлемым. После суда Клэр снова начала с ним разговаривать. Эрик и Пол перестали от него прятаться, и всё было под контролем.

Это не имело значения. Спенсер принял решение.

— Я. Увольняюсь. С. Работы., — тихо произнёс Спенсер, поглаживая Аарона по волосам.

— Что?

— Я. Сделал. То., Что. Они. Хотели... Я. Выпустил. Программное. Обеспечение... Хочу. Вернуться. К. Учёбе... Хочу. Быть. Рядом. С. Тобой...

— Спенсер, я не могу просить тебя об этом. Как бы я ни скучал по тебе, я не могу...

Спенсер прервал его поцелуем. Всё начиналось нежно, но медленно и аккуратно поцелуй стал глубже. Аарон простонал ему в губы, от вибрации губы Спенсера стало покалывать.

— Ты. Меня. Не. Просил., — произнёс Спенсер между поцелуями. — Я. Чертовски. Скучаю. По. Тебе... Ты. Не. Готов. Переезжать... Я. Сделаю. Что. Угодно., Чтобы. Быть. С. Тобой... Что. Угодно... — Спенсер обхватил руками лицо Аарона, удерживая его взгляд. — Ты. Важнее. Любой. Работы...

— Я... Я спрошу у доктора Майера, смогу ли стать его ассистентом в следующем семестре.

— Правда.? Это. Отлично., Аарон...

— Я давно об этом думаю. И ещё кое о чём. И прямо сейчас мне очень хорошо, так что я хотел поговорить с тобой об этом.

Аарон покраснел, алый оттенок поднялся от его шеи к щекам. Спенсер не видел большего из-за футболки Аарона, но думал, что его грудь, вероятно, тоже покраснела. Этот румянец мог достигать его ног.

— Может. Говорить. Со. Мной. О. Чём. Угодно... — у Спенсера разгорелось любопытство, засело на задворках его разума. Может, Аарон снова хотел попробовать минет. Ничего, кроме секса, не заставляло Аарона так краснеть.

— Я хочу попробовать заняться с тобой любовью.

— Что.? — Спенсер сел на кровати, сбрасывая Аарона на матрас. Аарон поднялся на колени, его штаны немного спустились, показывая кожу его живота.

— Выслушай меня, — сказал Аарон, поднимая руки так, будто пытался усмирить дикое животное. — Я не смогу быть снизу, ещё долгое время, может вообще никогда. Но мы с психотерапевтом работали над разными вещами. Он просил меня смотреть порно, чтобы меня так не пугал секс. Я теперь могу дрочить и не паниковать. Я работал над этим неделями.

Спенсер уставился на него, молча благодаря за то, что он не использовал в этом разговоре имя его отца. Отец Спенсера просил Аарона смотреть порно?

Почему я впервые об этом слышу? — спросил Спенсер, отказываясь говорить вслух, потому что, если честно, у него просто не было слов.

— Я не хотел тебя обнадёживать. Мне нужно было разобраться с этим самому.

— Я. Не. Знаю., Аарон... Ты. Так. Хорошо. Справляешься. После. Суда., Малыш... Я. Не. Хочу. Это. Испортить...

— Тогда мы сделаем то, что и всегда. Если станет слишком тяжело, мы остановимся. Пожалуйста, я так тебя люблю, Спенсер. Я хочу попробовать.

— Я. Люблю. Тебя., Аарон... Больше. Всего. На. Свете...

— Ты ведь не был ни с кем с тех пор, как мы начали встречаться?

— Как. Ты. Можешь. Такое. Спрашивать.? — спросил Спенсер, в ужасе от такого вопроса.

— Знаю, что не был, и ты знаешь, что я ни с кем не был. Мы оба здоровы. Я хочу заняться любовью без презерватива. Только мы. Моя кожа и твоя.

— Боже., Ты. Серьёзно...

— Я никогда не был более серьёзен.

— Иди. Сюда., — прошептал Спенсер, притягивая Аарона на себя сверху. Аккуратно, проверяя реакцию Аарона, он закинул одну ногу на бедро Аарона. Он казался таким чертовски крохотным.

— Так. Нормально.?

Аарон отстранился, чтобы Спенсер видел его лицо. Спенсер не увидел страха, которого ожидал, может потому, что в организме Аарона всё ещё находился алкоголь. Вместо этого он увидел любовь и жар, которые всегда хотел увидеть.

— Мне это нравится. Чертовски нравится, — сказал Аарон, снова накрывая губы Спенсера своими, проглатывая любые протесты, которые могли быть у Спенсера, даже нерешительные. Он не хотел возражать. Сердцем ему хотелось заняться любовью с Аароном. Он так чертовски долго ждал.

Вес Аарона исчез, и Спенсер открыл глаза. Он усмехнулся, глядя, как Аарон слез с кровати и подошёл к двери, чтобы запереть её.

— Хорошая. Идея., — сказал Спенсер, вспоминая, как отец застал их в комнате отдыха. Это больше всего показывало, что Аарон был настроен серьёзно. Спенсер никогда не был снизу, ему всегда нужно было всё контролировать, но для Аарона он сделает что угодно.

Аарон остановился в метре от кровати, его лицо сияло не только из-за лунного света из окна, но и от его собственного триумфа. Удерживая взгляд Спенсера, он расстегнул свою рубашку. Каждая пуговица раскрывала чуть больше его прекрасной кожи, пока рубашка не повисла свободно, раскрытая. Он подмигнул, снимая её со своих плеч. Спенсер подвинулся к краю кровати, стягивая свой собственный пуловер, и потянул за шлевки на джинсах Аарона, чтобы поставить его между своих бёдер.

— Ты. Такой. Красивый., — сказал Спенсер и притянул Аарона ближе, прижимаясь щекой к его груди. Он чувствовал ровное биение сердца Аарона и его выдохи на своей коже. Его охватила радость, будто он только что получил всё, чего когда-либо хотел.

Аарон поднял его подбородок, чтобы Спенсер видел его лицо.

— Ты удивительный, — сказал он, запуская пальцы в волосы Спенсера. Спенсер целовал каждый дюйм, до которого мог дотянуться: скулы, грудь, лёгкие волоски в центре груди. Он почувствовал, как Аарона захватил стон, и взял в рот один из сладких розовых сосков. Лизал, посасывал и царапал его зубами, но не кусал, и сосок твердел под его языком. Спенсер никогда не причинил бы Аарону боль. Никогда. Он отказывался позволять Аарону ассоциировать боль с сексом. Это была не боль. Это была любовь.