– Идем. – Бесчувственно сказала она в пустоту, развернулась и быстрым шагом направилась по старой каменной мостовой в сторону госпиталя.

– Идем. – Вздохнув сказал Марвин.

Дорога была недолгой. Питейное заведение разумно построили недалеко от госпиталя. Далеко тащить подравшихся спьяну никому не хотелось. На подходе к лечебнице их встречали грядки целебных трав и прогуливающиеся на солнышке больные в белых рубахах. Пациенты то и дело останавливались поздороваться с Марвином, спросить у него благословение или житейский совет и уважительно поклониться Аре. С ней никто не заговаривал, слишком уж грозная у нее была репутация, хотя, если честно, не очень правдивая. Дорога упиралась в двери госпиталя. Двери большие и красивые, искусно подогнанные без малейшей щёлочки, ведь больным совсем не полезны сквозняки. Марвин мягко надавил на дверь двумя пальцами, та легко и без скрипа поддалась. Перед ним и Арой открылся длинный коридор со множеством дверей. Внутри больницы было очень чисто и светло. На стенах факелы, под потолком большие, широкие окна. Поскольку сейчас время для прогулки, внутри больных и врачей очень мало. Голоса слышны неразборчиво и далеко. Но Ара и Марвин, разувшись на входе, уверенно двинулись к самой дальней и неприметной двери, с покосившейся табличкой “Йена. Целитель душевнобольных”. Марвин поправил табличку и негромко постучал в дверь костяшкой указательного пальца. Из-за двери сразу же ответил нежный женский голос. Приятный, будто ласковый летний ветер.

– Да, входите.

Марвин отворил дверь. За столом, заваленным свитками, сидела девушка на вид лет тридцати, но на самом деле она была намного старше. Очень миловидная, тонкая, но не хрупкая, одетая в объемное платье-халат. Белоснежные волосы до плеч, кожа и ресницы тоже совсем бесцветные. Точеный нос с горбинкой и тонкие губы.

– Ара, Марвин, как же я рада вас видеть! – улыбнулась Йена и устремилась к Аре чтобы обнять. Они были знакомы с тех пор как вместе приводили в форму Артура, когда его недуг совсем уж разыгрался, и он убеждал весь кабак, что ниспослан им небесами и требует поклонения. Сомнительная история знакомства не помешала Аре и Йене сдружиться и много путешествовать вместе.

– Привет, Йена. Твой светлый облик – мое вечное утешение в дни скорбей, ты словно рассветный луч после мрака ночи. Как жаль, что у нас почти совсем нет времени на обмен новостями! Нас ждут. Давай поговорим по пути.

– К чему такая спешка, что-то случилось? Неужели опять Артур?! – Йена уже двинулась к двери.

– Нет, нет. Не в этом дело. – остановил ее Марвин. – У нас к тебе очень важный разговор. И не только к тебе, если уж на то пошло. Ты можешь сейчас пойти с нами?

– Ммм… Если у вас что-то очень важное, то, думаю, мои записи могут подождать пару часов.

Артур, Марвин и Йена вышли из госпиталя и быстро направились к Туманному холму. Перебросившись парой слов, они почувствовали, как сбивается на крутом подъеме дыхание; потом во рту уж совсем пересохло и дальше шли молча. Путь был недлинным, но в гору приходилось идти по уже высоко стоящему солнцу. У подножий заветного холма их встретил освежающий ветер. Еще издалека они заметили алую шевелюру Артура, мокрую после купания в реке и засиявшую свежими красками. Он все еще был одет в свои обноски. Но обулся, расправил плечи после пробежки в горку и уже не выглядел таким заморышем, как час назад. По пути к скрытой от города лесом и склоном холма опушке завязался неприятный разговор.

– Йена, давненько мы с тобой не виделись… – Артур явно не был доволен этой встречей. Он криво улыбался и мялся на месте. Кого-кого, а ее он меньше всего хотел видеть.

– Да, давно. Как я вижу, мои травяные настои ты не принимаешь тоже давно. Впрочем, я полагаю, мы здесь собрались совсем не для этого.

Марвин уселся на траву и широким жестом пригласил сделать всех то же самое.

– Нам надо вам кое-что рассказать. – проговорил Марвин, чуть щурясь от солнца.

И они с Арой поведали друзьям обо всем. О том, как устали от жизни, про решение с монеткой, про то, что Марвина придется кому-то заменить и что они, его лучшие друзья, подходят на эту роль как нельзя лучше. Тем более, что Йена и Артур создают такой идеальный баланс. Холодный план и доброе сердце. Да и Йена сможет присматривать за состоянием Артура.

– За мной не нужен никакой присмотр! Все у меня хорошо! – Начал было возмущаться Артур, которого задели за живое.

– Я обнаружила тебя на полу, под дверью кабака! Грязного и босого. Не смотря на то, что спиртное тебе противопоказано. И ты мне сейчас говоришь, что за тобой не нужен присмотр? – Начала заводиться Ара, которая на дух не переносит, когда кто-то ей врет.

– Я совсем не это хотел сказать!.. Ну, хорошо, так уж и быть. С Йеной так с Йеной. – Артур немного надулся, но продолжил. – Я согласен стать высшим без всяких вопросов. Быть вечно молодым, сильным, так еще и за это спасибо скажут, красота! Но Марвина конечно нам будет никак не заменить… – Они с Йеной грустно переглянулись. Артур выглядел скорее ехидным, хотя и правда грустил. – Разработку и внедрение планов по остановке войн готов взять на себя. Йена может наблюдать и контролировать обстановку, находясь среди людей. А Ара тогда будет непосредственно действовать. Все как было при Марвине. Как ни странно об этом говорить… – Артур, обычно шутливый, опустил голову и на самом деле призадумался.

– Артур, спасибо, я безмерно рада твоему энтузиазму, но Йена еще не согласилась. Ни я ни Марвин никого не сможем заставить.

Йена, услышав свое имя, подняла голову и быстро смахнула слезы рукавом. В сумбуре рассказа никто не заметил, что она тихо рыдает.

– А, да… Я согласна конечно. – Ее тихий голос ломался и дрожал. – Просто мне очень, очень жаль терять такого друга как Марвин. И мне жутко больно думать, что он не хочет жить. Как целитель я горячо хочу помочь, хотя и понимаю, что боги – не люди. Не хочу быть бессильной! – Проскулила Йена, снова закрыла лицо и слезы закапали сквозь пальцы. Марвин придвинулся к Йене и сел перед ней на корточки. Убрал ее руки от заплаканного лица.

– Моя милая Йена. Я не исчезну. Я буду с вами, пока я вам нужен. Пока обо мне жива память, ты всегда сможешь рассказать, что тебя тревожит, просто вспомни мое лицо. Ты такая сильная. И я верю, что и ты и Ара сможете прожить без меня долгую, счастливую жизнь. – Тут уже и у Ары исказилось лицо. Но она не позволила себе заплакать. Просто впилась себе в руку ногтями и сжала губы.

Потом все четверо еще долго не могли наговориться. Солнце давно скрылось за горизонтом, когда пришло время действовать.

Уже засияла луна, когда все четверо, отдуваясь и утирая пот, наконец-то залезли на вершину крутого холма, оставив внизу клочья тумана. Решили, что на вершине производить обряд будет символично. Казалось, если протянуть руку, можно коснуться звёзд на полотне темного неба. Артур даже хотел было попробовать, но поймав подозрительный взгляд Йены, не стал.

Марвин стянул через голову льняную рубаху. Показались мышцы пресса на золотисто-смуглом животе. Наверное, его рельеф мог бы сравниться разве что с Арой. Рубаху постелили на траву. На нее выложили серебренный кинжал, бинты, спирт и какие-то смердящие травы, которые тут же подожгла Йена. Задымившись, они стали пахнуть еще хуже. Марвину дым попал в глаза, и из них сразу же полились градом слезы. “Волнительное это дело, становиться подобным богам. Я думаю, нам лучше расслабиться. На такие случаи всегда ношу с собой этот сбор!” – думала довольная Йена, не замечая, что происходит вокруг.

– Ну-ка, Марвин и Артур, приготовьте левую руку. Йена – правую.

– А почему Йена правую? – высунулся из-за спины Марвина Артур. Он очень любил совать свой острый нос во все места, куда только удастся всунуться. По правде говоря, это его качество нередко оказывалось полезным.