Младший воин страдальчески закатил глаза.

— Я уже давно не твой ученик. Теперь я Боевой Меч.

Талемир ухмыльнулся. Ему нравилось подтрунивать над юношей. И сейчас, после падения Наарвы, после гибели брата Уайлдера, ему было как никогда приятно видеть, как он хоть на мгновение сбросил с себя скорбь.

— Ты всегда будешь моим учеником, — сказал он, легонько подтолкнув своего товарища по Боевому Мечу.

Уайлдер покачал головой и сел на коня.

— С каждым днем ты становишься все более невыносимым.

— Ты меня ранишь, — проворчал Талемир. — Ты ничего не забыл?

— Что?

— Если мы хотим добраться до кузницы в следующем столетии, тебе придется освободить место в седле еще для одного… — Талемир кивнул в сторону хмурого наарвийского рейнджера.

— Ты не можешь говорить серьезно, — сказал Уайлдер, не скрывая отвращения в голосе.

— Очень серьезно, ученик. Мы оба знаем, что леди хочет быть поближе ко мне.

— Надеюсь, она воткнет тебе клинок в спину.

— С таким лицом я, пожалуй, позволю ей это сделать.

— Непостижимо, — пробормотал Уайлдер, жестом приглашая мужчину-рейнджера подойти.

Талемир повернулся и увидел женщину ближе, чем предполагал. Она спокойно стояла на ногах. Он отдал ей должное.

— Ты уже закончил размахивать своим членом? — потребовала она, сложив руки на груди.

Он отступил назад, протягивая ей стремя.

— Непременно, забирайся.

— Ты думаешь, я буду сидеть с тобой в одном седле? С гребаным теневым рейфом?

Талемир бросил взгляд на Уайлдера, проверяя, не ослышался ли он.

— Не знаю, откуда у тебя такая мысль, но уверяю тебя…

Женщина сократила расстояние между ними, костяшки ее пальцев побледнели, когда она сжала кулаки вокруг своего оружия.

— Может, ты и выглядишь как мужчина, но я знаю лучше. Не оскорбляй меня, утверждая обратное.

— Что бы ты ни думала, я не держу на тебя зла. Мое дело — к кузнечному мастеру. Как только оно будет улажено, вам больше не придется меня видеть. Но сначала нам нужно туда добраться.

— Я могу дойти пешком.

— Это займет всю ночь.

— Пусть будет так, — сказала она, вызывающе подняв подбородок.

Но нет, все было не так. Одним легким движением Талемир обхватил ее за талию, тепло ее кожи просочилось сквозь одежду в его ладони, и он поднял ее в седло.

Очевидно, только шок помешал ей ударить его по лицу, и, прежде чем она успела подумать об этом, он взмахнул рукой, усаживая ее между своих ног. Он чувствовал, как ярость накатывает на нее волнами, но это не мешало ему наслаждаться ее мягкими волосами и пьянящим ароматом сирени и вереска.

Когда он подгонял своего жеребца, слева от них мелькнуло какое-то движение. Этот проклятый ястреб вернулся и пролетел так близко от них, что это было похоже на предупреждение. Но он был Боевым Мечом Тезмарра. Потребуется нечто большее, чем какая-то птица, чтобы расстроить его.

— Как, ты говоришь, его зовут? — спросил он женщину, схватившись за поводья.

— Терренс, — ответила она.

— Терренс? — Он вздрогнул. — Что это за имя для хищной птицы?

— Вполне подходящее, — холодно возразила она.

— Верно… — Он смотрел, как ястреб летит вперед, то появляясь, то исчезая из виду. — Чем он питается?

— Старлингами, — бесстрастно ответила она.

Он фыркнул. За одну только эту фразу при других обстоятельствах он бы за ней ухаживал. Но, несмотря на шутку с Уайлдером, он не питал иллюзий относительно того, что найдет здесь страсть. Она не предлагала ничего подобного, а возможно, и совсем другой формы — когда острие ее клинка целовало нежную кожу его горла.

Когда они ехали на юг, а Уайлдер и другой рейнджер, сидевший в седле справа от них, чувствовали себя одинаково неуютно, женщина снова заговорила.

— Что Боевые Мечи делают в Наарве? — В ее вопросе чувствовалась ненависть.

— Мы здесь по приказу Тезмарра, — ответил он ей.

— Вы опоздали более чем на год.

Он скорее почувствовал, чем увидел, как внимание Уайлдера переключилось на нее, и его ярость стала ощутимой.

— Мы были здесь. Мы сражались. Мы проиграли так же, как и вы.

— Я сомневаюсь в этом, Боевой Меч, — поддразнила она.

Талемир напрягся, когда эти слова попали в цель, и Уайлдер крутанулся в седле, его обычно красивое лицо исказилось от безудержной жестокости.

— Что ты имеешь в виду, рейнджер? — прорычал он.

Талемир не винил его. В его собственных жилах кипела та же ярость. Старший брат Уайлдера, Малик, который также был самым близким другом Талемира, сильно пострадал во время последней битвы за Наарву. Именно он и Талемир сражались в центре ужасной стычки, и обоих постигла участь, более жестокая, чем смерть.

— Уайлдер, — рявкнул Талемир, чувствуя, что его юный протеже собирается сделать или сказать что-то дерзкое. И как бы ему ни хотелось отшвырнуть эту женщину за ее необдуманные слова, он знал, что лучше.

Но она повернулась в седле и встретила его взгляд, ее голубые глаза были полны интереса, как будто она только что сложила головоломку. Ее внимание встревожило его, и он пустил своего жеребца в галоп, чтобы она была вынуждена повернуться лицом вперед. Чем скорее они с Уайлдером поговорят с кузнечным мастером и найдут его непутевого сына, тем скорее они смогут оставить позади гниющую дыру Наарвы.

А она и впрямь гноилась. Он видел ее еще до того, как она пала, — когда-то она называлась королевством садов. И цитадель, и университет на восточном острове могли похвастаться самым обширным ассортиментом цветов, который только могли предложить срединные земли. После того как теневые рейфы прорвались сквозь Завесу, все рухнуло, превратившись в кошмар. Сначала была захвачена его собственная родина, королевство Делмира… Наарва последовала за ним много лет спустя.

Он выпрямился в седле, когда в поле зрения появились остатки цитадели.

— Ты направишь нас к кузнице? — спросил он.

— Если ты настаиваешь, — пробормотала она.

— Я бы с удовольствием подольше наслаждалась твоей теплой и гостеприимной компанией.

— Тогда поезжай, рейф. Возможно, у кузнечного мастера есть особый клинок для твоего сердца.

Он не обратил на это внимания, как не обратил внимания и на нее, пока они приближались к железным дверям города.

Он взглянул на Уайлдера и едва заметно кивнул ему. Ведь за этими дверями находился их враг: человек, саботировавший источник магической стали. Последствия его действий были ужасны — ослабление клинков Боевых Мечей и, как следствие, усиление теневых рейфов. Сам Талемир поклялся убить этого ублюдка…

Без дальнейших комментариев женщина кивнула стражникам, стоявшим над воротами, и направила их через жутко тихую цитадель.

— Где все? — спросил Уайлдер, нахмурив брови.

— Под землей, — коротко ответила женщина. — Цитадель давно пустует. Здесь не безопаснее, чем под открытым небом. Единственное, что работает над землей, — это кузница.

Талемир поерзал в седле, стараясь не обращать внимания на то, как она прижимается к нему задом. Затем женщина с размаху свалилась с лошади и ударила его сапогом в живот. Он издал вопль, скорее от шока, чем от боли.

— Прошу прощения, — сказала она без малейшего сожаления. — Вы можете оставить лошадей у Бракса, — сказала она им, махнув рукой юноше, появившемуся из-под крыши соседнего здания. — Это недалеко отсюда.

Талемир в недоумении покачал головой. Эта женщина… Она совсем другая.

Он с трепетом наблюдал, как огромный ястреб взлетел к ней и приземлился на плечо, а его желтые глаза перебегали с одного мужчины на другого, полные подозрения. Боевые Мечи последовали за ней и ее подругой по нескольким заброшенным переулкам. Талемиру все время казалось, что за ним наблюдают. Без сомнения, так оно и было. Если у выживших на Наарве хватило ума послать рейнджеров разведать периметр своей территории, то у них должно было хватить ума и на то, чтобы выставить часовых. Он мог поспорить, что женщина, ведущая их по пустым улицам, была здесь лидером. Она определенно вела себя так.