Мне кажется, ему действительно в это верилось. И этом не было каких-то парадоксов.
Спроси сейчас у мужиков, служивших в то время в Советской Армии или на флото, про самый счастливый период — уверен многие ответят, что это служба или студенческие годы.
Младший сержант знакомил нас с правилами армейского быта и поведения. Что можно и очень длинным списком чего нельзя.
От него мы узнали месторасположение стратегически важных мест.
Туалета и медсанчасти — как оказалось, эти места оказались единственными, куда мы могли попасть, так сказать, в индивидуальном порядке, предварительно отпросившись у командира отделения.
С помощью Цеплакова мы начали постигать еще одну главную армейскую истину — неписанные правила ношения форменной одежды!
Оказалось, это сложная и занимательная система, в которой нет места мелочам, а точнее, любая, на первый взгляд, мелочь имеет огромное, не побоюсь сказать, сакральное значение.
По внешнему виду опытный взгляд легко определит срок службы военнослужащего, то есть его, так сказать, социальный статус и, соответственно, права и обязанности.
Нам, матрасам, как выяснилось, заморачиваться по поводу внешнего вида было ещё очень рано. Основное требование — естественность. Никаких следов самовольного творчества и разгильдяйства работы.
Для матрасов подгонка одежды по размеру не предусматривалась. Головной убор строго на два пальца выше бровей, никакие вольности типа сдвигания на затылок не допускались.
Ремень — основной атрибут молодого бойца — должен быть затянут так, чтобы между пряжкой и животом нельзя было просунуть кулак. Нарушение этого основополагающего закона каралось немедленно и с большой долей изобретательности.
Могли наказать отжиманиями, приседаниями или ходьбой «гуськом» на корточках с заведенными за затылок руками, кругами по плацу. А могли нарядами.
И все-таки в показном добродушии Цеплакова, было что-то не то. Я пока не мог объяснить себе, что именно
Закончив выяснять, кто меня обучал подшивать воротнички Цеплаков оглядел «кубрик». Обошел всех и оставшись неудовлетворенным результатом велел всем спарывать.
— Запомните и учитесь, матрасы! — он показал на меня.
— Подворотнички, так же как и погоны и петлицы, должны быть пришиты. Погоны и петлицы потом. Сейчас про подворотнички. Так вот, подворотнички должны быть пришиты следующим образом. Первое — точно по месту. Второе — ровно. Третье аккуратно — нигде не должны выглядывать нитки! В случае несоответствия — отрывается и пришивается заново и так до необходимого результата. Матрас Бодров, будет вас обучать этому делу вместо меня! И отвечать за вас тоже будет передо мной. Так что не подведите товарища.
Он окинул взором молчаливое отделение.
— Всем ясно? Вопррросы есть? Вопррросов — нет!
Другой бы на моем месте испугался ответственности, но мне стало даже забавно. Это был вызов.
— Пацаны, — начал я, — Если кто-то знает, как все делать и я ему не указ, то поднимите руки.
Из всего отделения таких оказалось двое.
— Понял, спасибо, обратился к ним, — не загружаю вас, остальные слушайте меня. Это не сложно, а главное действительно важно и полезно. Подворотничок — та ещё зараза, пришивается очень хитро, при этом, несмотря на то, что во время работы с тебя ручьями льётся пот, подворотничок должен остаться чистым!
— Это понятно?
Ребята кивнули
— Второе, вам нужно видеть что вы шьете, поэтому постарайтесь сесть так, чтобы свет попадал вам на руки и воротник, то есть на рабочую зону. По крайней мере в ближайшее время пока учитесь.
Я оглядел внимательно слушающий меня коллектив, состоящий из молодых обритых налысо субъектов.
— Еще будет здорово, если ворот и полоса будут ровно проглажены. Для аккуратного вида подворотничка необходимо сделать ровные стежки. Важно, чтобы игла входила точно в то место, из которого прежде вышла, таким образом можно сделать красивый ровный шов.
Я подходил и показывал каждому, потом просил, чтобы он повторил.
— Длина стежка должна составлять примерно три сантиметра. Это важно, так как значительно ускоряет процесс пришивания подворотничка.
— На хрена этой подрочкой вообще заниматься? — повозмущался один и молодых матрасов.
— Э-э-э, браток. Как известно, уставы писаны кровью. Вся эта военная наука сплошная боль и смерть предыдущих солдат. Подворотничок необходим солдату или матросы, дабы предохранить шею от раздражений и воспалений, вызванных натиранием ее о жесткий стоячий воротник.
Я рассказал, что ворот без подворотничка который, быстро пачкается и засаливается.
Постоянный контакт чувствительной кожи не шее бойца с грязным воротником мог приводить к натиранию вплоть до появления волдырей и чириев.
Белая полоска ткани из стопроцентного хлопка не натирает шею, если меняется она регулярно.
Ну и само собой, чистая белая полоса на вороте говорит о чистоплотности и аккуратности военнослужащего.
Мне повезло: тупых и криворуких в нашем отделении не оказалось и через час все научились вполне сносно подшиваться. Даже те двое, которые по началу отстранились, потом присоединились к общей группе.
Мы пару раз засекли время. Моя команда в среднем могла подшиваться за три минуты. Думаю, что это было абсолютным групповым рекордом на «курсах молодого матроса» новобранцев первой недели.
Пришедший через час младший сержант напустил на себя важности и не стал вслух хвалить отделение. Но по тому, как он пару раз бросил взгляды в мою сторону разглядывая работу матрасов, было видно, что Цеплаков слегка ошеломлен.
— Вы чё? Все что ли на гражданке училось подшиваться, — спросил он недоверчивым тоном и снова оглядел «кубрик»
— Никак нет, товарищ младший сержант, только что научились, — ответил сияющий матрас, тот самый, который поначалу возмущался.
Цеплаков подошел ко мне, медленно оглядел с ног до головы потом задал неожиданный вопрос.
— Может, к нам пойдешь после учебки? В школу Эс-Эс?
— Куда? — удивился я, — я не ослышался Эс-Эс?
— Да не ерепенься ты, все нормально — это аббревиатура. Так сокращенно называют Школу Сержантского Состава.
— Я пока не знаю. Хочу осмотреться. Если можно, я подумаю.
— Чудак человек, — младший сержант хлопнул меня по плечу, — Думай, конечно, думай. Никто не требует от тебя ответа прямо сейчас. Да и это, я загнул, конечно. Ты сначала должен учебку закончить. Не я приглашаю. Офицеры все решают. Но я могу рекомендовать тебя. Мое слово тут что-то да значит.
Он оправился, пижонски проведя большими пальцами по своему поясу за спиной, а потом на животе и по бокам.
— Отделение, слушай мою команду. Ввиду прогресса, достигнутого в процессе обучения, даю вам два часа свободного времени перед ужином. Спать запрещается. Все слышали?
Он почти каждому заглянул в глаза.
— Свободное время, можете использовать для написания писем, приведения одежды и личного имущества в порядок. А так же можно пойти и посмотреть футбольный матч в Ленинской комнате.
Конечно же вся толпа матрасов нашего отделения отправилась смотреть футбол вместе с командирами других отделений, подчиненные которых такой чести не удостоились.
Гордыня большая ошибка. Яд отравляющий разум. Ее другие имена — заносчивость, высокомерие, зазнайство. Злокозненность гордыни заключается в том, что она разрушительно влияет на отношения людей.
Цеплакову стоило бы помолчать или как-то сгладить углы, но его гордыня взяла верх.
Когда другие командиры отделений поинтересовались чем мы заслужили просмотр футбольного матча, то наш младший сержант прихвастнул нашими результатами по подшивке. Мало того что прихвастнул, так еще и соврал.
То ли для важности, то ли для убедительности, объясняющей причины его неординарного приглашения новобранцев на футбол, он сообщил что мы все чуть ли не с первого раза научились подшивать подворотнички за две с половиной минуты.
Сержантский состав не поверил.
