‒ Детектив инспектор Хикманн.
‒ Простите, но я звоню Роберту Камерону. Могу я с ним поговорить.
‒ К сожалению, не сейчас. В данный момент беседу с ним веду я. А вы, позвольте поинтересоваться, кто будете?
‒ Хелен Адамс. Он здоров? С ним всё хорошо?
‒ Та самая, что изготовила торт? – Инспектор явно привык задавать вопросы, а не отвечать на них. – Мисс Адамс, у меня к вам просьба, ‒ он сделал ударение на слове «просьба», ‒ настоятельная. Не уезжайте пока из города. Остатки праздничного обеда отправлены на экспертизу, и как только будут готовы результаты, я с вами свяжусь.
7
Хикманн довольно бесцеремонно отодвинул кресло с Артуром в сторону, делая свободным проход для полицейского в форме и криминалиста в штатском. Последний нёс саквояж с препаратами и инструментами для сбора улик. Артур подкатил поближе свое кресло и с любопытством заглядывал в чемоданчик.
‒ Извините. Служба. Мы проверяем все кухни на предмет отравляющих веществ, которые случайно, а, возможно, и не совсем случайно, оказались в еде. Прошу отнестись с пониманием. Как-никак двое уже никогда не попробуют ваших пирожных. Увы… Уверен, они восхитительны.
‒ Но это же абсурд. У меня нет мотива, мне незачем было убивать Роберта. Он сделал мне предложение и собирался объявить о помолвке.
Тем временем полицейский достал с верхней полки шкафа коробку с лекарствами и пакет крысиного яда.
Криминалист, внимательно осмотрев этикетки на флаконах, повернулся к Хелен.
‒ У вас проблемы со сном, мисс Адамс? Депрессия?
‒ Была. Но теперь я в порядке. Можете спросить моего врача. Я уже год ничего не принимаю.
‒ Но храните, – добавил Хикманн, ‒ на всякий случай?
‒ Да я про них давно забыла. Понимаю, это может выглядеть подозрительно, но все не так, как кажется. До этой коробки и не дотянуться без стремянки.
‒ Ну да, ну да… А вы, молодой человек, ‒ инспектор обернулся к Артуру.
‒ Да как вы смеете! Я буду жаловаться! – Хелен, широко расставив руки, как наседка крылья, встала перед креслом сына, прикрывая его, ‒ он без помощи даже из кресла встать не может, а вы… Вы…
‒ Зачем так волноваться. Если зараза пришла не с вашей кухни, мы только извинимся за доставленное беспокойство. А пока весь этот химзавод переедет отсюда в нашу лабораторию. До свидания, мисс Адамс.
Он направился к двери, даже не посмотрев в сторону Артура.
8
До чего же противная у него работа. Джим был зол в равной степени и на жару, и на то, что никаких зацепок в деле отравления гостей банкета не находилось. В любом преступлении есть мотив, есть кто-то, кому смерть жертвы выгодна. А здесь? Кому было выгодно испортить отельеру праздник? М-м-м. Многим.
За те полчаса, что Джим провёл в доме Хелен Адамс, машина уподобилась одной из её духовок. Ну что ж, не привыкать. В армии в Афганистане было тоже жарко. Включи кондиционер модели «ОВ4О» – Открой Все Четыре Окна и ‒ вперёд.
Джим вошёл в здание полиции. Он даже закрыл глаза от удовольствия, подставляя лицо прохладе охлаждённого кондиционером воздуха, но удовольствие было испорчено громким голосом дежурного:
‒ Инспектор Хикманн, суперинтендант просил вас срочно зайти.
‒ Что за спешка?
Дежурный только пожал плечами и протянул конверт, ‒ вот, на ваше имя из лаборатории прислали.
Джим ринулся вглубь коридора, на ходу вскрывая конверт. От жары и жажды в горле стоял горячий ком. Буквы скакали перед глазами, складывались в какие-то трудновыговариваемые слова. Он достал из холодильника бутылочку воды и водил ею по лбу, одновременно нажимая в телефоне кнопку нужного ему номера.
‒ Судмедэксперт Фишер слушает, ‒ раздался приятный женский голос.
‒ Софи, радость моя, ‒ Джим оторвал бутылочку от разгоряченного лица, ‒ переведи мне, пожалуйста, на человеческий язык, ‒ он поднёс к глазам листок, ‒ что такое гли-фосат поли-этилено-кси-лированный талло-вый амин?
‒ И тебе, Джим, привет, ‒ отозвался весёлый голос, ‒ это всего лишь гербицид. Он употребляется для уничтожения сорняков. Самым распространённым для домашнего садоводства считается «Раундап». В свободной продаже в форме аэрозоля.
‒ И в каком же из блюд банкетного стола оказались сорняки?
‒ В торте. Извини, но торт оказался очень популярным среди гостей. Образцы на экспертизу были минимальными – схомячили почти весь, но и то, что нам досталось, и признаки отравления у жертв подтверждают наличие глифосата.
‒ Ясно. Спасибо. С меня стаканчик, когда похолодает.
‒ Обещают уже завтра.
‒ Ну, значит, до завтра.
Джим постучался в кабинет начальства.
‒ Сэр, вызывали? Сэр.
‒ Где тебя носит. На пять назначена встреча с прессой, у меня ничего нет. А у тебя?
‒ Появилась ниточка. Попробую к пяти размотать клубочек, ‒ уже из двери откликнулся Джим.
‒ Попробуй НЕ размотать…
Джим не спешил выходить в жару. Он пристроился в фойе у подоконника, положил на него свой блокнот, сделал в нём какие-то пометки и набрал первый из нужных ему номеров.
‒ Мисс Адамс? Это Хикманн. Да снова я. Ещё один вопрос: в котором часу вы доставили торт на кухню отеля и кому его отдали?.. Так… Всё понял. Дик Моррисон забрал? Когда?
‒ Между полуднем и двумя. Когда мы с сыном вернулись из бассейна около двух часов, торта уже не было.
‒ Отлично. Спасибо, ‒ не дав Хелен возможности задать её вопросы, инспектор нажал «отбой» и сделал пометку в блокноте.
В следующим пункте значилось: гостиница «Олимпия».
‒ Девушка соедините меня с кухней. Как меня представить? Детектив инспектор Хикманн. Полиция графства Девон.
В трубке наступила тишина, и буквально через несколько секунд послышался мужской голос, заглушаемы звуками льющейся воды и звоном крышек о край кастрюли. Где‑то на заднем плане жужжал моторчик блендера.
‒ Шеф? Не надо так дрожать голосом. Не волнуйтесь, в вашем супе из лобстера никаких отравляющих веществ не обнаружено. Зачем звоню? Хочу уточнить: когда шофёр босса доставил торт от мисс Адамс? Около четырех? Очень хорошо.
В блокноте инспектора, в списке контактов появилась еще одна галочка.
Следующий звонок.
‒ Мистер Моррисон? Инспектор Хикманн. Где вы находитесь в настоящее время? Дома? Что? У вас время обеда? Прекрасно. Надеюсь, мои вопросы не испортят вам аппетит.
Похоже, что к приезду инспектора, Дик провёл собственное расследование. Лицо Сью Моррисон пылало всеми оттенками красного – от кармина до брусничного. Глаза заплаканные, руки нервно сжимали и разжимали бумажную салфетку.
‒ Вот, инспектор, ‒ Дик широко развёл руками, как бы демонстрируя Джиму результаты допроса жены, ‒ посмотрите на эту старую курицу. «Ревность» видите ли, затмила ей разум.
‒ А можно по порядку? ‒ попросил Джим, отодвигая стул и садясь к столу.
‒ Какой уж тут порядок! Ну, значит, забрал я из дома Хелен этот чёртов торт и по дороге в отель заехал домой. Было очень жарко. Голова разболелась. Занёс я, значит, торт на кухню – не оставлять же в машине на такой жаре. Сью раздвинула в холодильнике всякие там кастрюльки и баночки, ну и поставила торт туда. Потом мы пообедали.
‒ Из кухни выходили?
‒ Да. После обеда поднялся в спальню, принял таблетку и прилёг на 10 минут с тёмной маской на глазах.
‒ Где был торт?
‒ В холодильнике. Где же ещё ему быть?!
‒ Я только крышку приподняла. Посмотреть хотела, как выглядит шедевр «настоящего мастера». Тоже мне! Ничего особенного! Глазурь с присыпкой и горой цветных макарун, ‒ Сью снова приложила салфетку к глазам, ‒ я не хотела никого травить. Просто вкус хотела испортить. Вот и опрыскала его средством от одуванчиков. Думала «Раундап» такой же горький, как и одуванчики.
‒ То есть сами вы его на вкус не пробовали?
‒ Нет.
‒ Шприц в вашем кухонном хозяйстве имеется?
‒ Конечно. Ромовую бабу или лимонник без него не сделать.
‒ Посмотрим, как суд отнесётся к вашей «ревности», ‒ Джим уже звонил в полицию, вызывал наряд, ‒ Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы сейчас скажете может повлиять на решение суда. Вам понадобится адвокат. Если у вас нет такового, государство обязано предоставить вам бесплатного, но, ‒ он поднял глаза на Сью Моррисон и ему на секунду стало её жаль. Более несчастного злоумышленника ему еще не приходилось арестовывать, ‒ но, если вы можете себе позволить, я бы посоветовал обратиться к Эйлин Колд. Она умеет превращать сердца присяжных в заварной крем.
