– У нее мы обязательно спросим, – ответил разведчик. – Но вы еще не все знаете.

Мужчины напряженно посмотрели на Страйдена.

– Говори, – приказал Морон.

– Я отослал Гриншоу к нашей спящей красавице, а своих магов попросил проверить кровь Дарена и твою одежду, Крис. Наш вервольф был опоен волчьей ягодой, а спровоцировал его взрыв запах рины Веррона на тебе. Таким образом, либо ты как-то незаметно для себя обнимал девушку, либо это спланированная акция. И вот это, господа, уже гораздо серьезнее. На фоне политических изменений в Ширтаде, мне кажется логичным, что это был заговор с целью убийства.

– Но это не может быть кто-то со стороны. Чтобы разработать этот план, нужно было знать, что я почуял истинную в человеке, – задумчиво протянул оборотень.

– Или это могла быть сама Веррона, – парировал Кристиан. Роксвел скривился, но не стал спорить, а просто спросил:

– И в чем же гениальный план? Я убиваю тебя в порыве ревности? А сама она пришла в ратушу чтобы что? Насладиться зрелищем? Она же и отвлекла меня. Да и летел ты к стене от магического отзеркаливания, а не моих когтей. Нет, что-то тут не то.

Пока император и оборотень строили теории, Страйден слушал и что-то просчитывал в голове, готовясь выдать свою версию событий. После того, как собеседники замолчали, он вновь взял слово:

– Есть еще ряд фактов. Я опросил чету Морроу и слуг в доме. Элизабет никуда не собиралась идти. Горничная рины Кэтрин сообщила, что ее вызвал посыльный, поэтому она оставила детей на нее.

– Посыльный – сообщник? – бросил реплику Морон.

– Я нашел его. Парень еще очень юн, какой-то мужчина дал ему сребрушку за то, чтобы тот отнес письмо в дом Морроу. Что было в письме, он не знает. У нас есть два варианта: рина Веррона или мстительница, или пешка в чьей-то игре. В любом случае, действовала она не одна. Кто-то в окружении императора – предатель. Волчья ягода и запах – все это дело рук ближнего круга.

– Ник, нужно найти эту тварь.

– Ищем, ваше императорское величество, ищем. И теперь я подхожу к самому неожиданному. Я опросил всех, кто был на приеме. Когда Роксвел рычал на тебя, Крис, все смотрели на вашу парочку, и никто не смотрел на рину Элизабет. Это просто поразительно. А вот ты, Дарен смотрел. И я смотрел. Но делали мы это разными глазами, друг. Поэтому я – видел. Она плела заклинание, господа, да-да, заклинание.

– Одарённая – может быть, но магичка? – шокировано произнёс оборотень.

– Согласен, неожиданно. Но если принять этот факт, то становится понятно, кто отправил императора в полет, и что сейчас с самой Элизабет – это магическое истощение. Последний факт, правда, как-то портит картину продуманной злодейки, однако объясняет и удивительную метаморфозу с цветочными горшками в здании. Вы выдели магнолию на первом этаже? Просто невероятной красоты! Магический выброс удивительной силы. Она может быть магом земли, если подумать.

Дарен был на удивление спокоен. Он посмотрел сначала на Страйдена, а потом на Морона и произнес:

– Раз мы все объясняем гипотетической магией Лизы, то вот вам еще в копилку – мой волк почувствовал принятие, у меня нет конфликта со звериной сущностью.

– Может, стоит с ней переспать, чтобы начался главный фейерверк? Нет-нет, не надо меня убивать, друг. Я хочу разобраться. Похоже, нам пора знакомиться с нашей загадкой. Гриншоу докладывал о ее состоянии? – спросил Страйден.

– Приходил утром, сказал – еще сутки пролежит, – ответил император.

– И все же, думаю, стоит ее навестить, – как-то озабоченно протянул сыщик. – И вам, ваше величество, я бы рекомендовал не входить к ней одному. Если рина действительно магичка и именно она тебя приложила…

– Целесообразнее всего с Элизабет поговорить мне, – сказал Дарен. – Куда ее определили? В местную больницу?

Император и Страйден посмотрели друг на друга.

– Что? Где Элизабет? – прорычал оборотень.

– Она в камере, в отделении жандармерии, – неожиданно закашлявшись, ответил Николас.

– Что ты несешь? – рыкнул Дарен.

– Она подозревается в нападении на императора. Кроме того, в городе только одно место, на котором есть антимагический блок.

– Ты поместил мою женщину в вонючую камеру для отребья? – волчьи черты начали проступать в облике Роксвела. Глядя на это, император гаркнул:

– Мы не в Кампере. Только в столице есть все удобства для преступников.

Но Дарен уже не слушал, он выскочил за дверь, а Страйден быстро последовал за ним. Император остался в опостылой ратуше ждать результатов их похода.

Пока стражник открывал ключом дверь камеры, Дарена Роксвела в буквальном смысле трясло. Его разрывало от целой гаммы чувств, среди которых очень ярко проступала злость. Он чуял запах Элизабет, Гриншоу, плесени и крыс. При этом уже знал, что в камере они смогут найти только два последних источника ароматов. Его истинной там не было. Когда дверь распахнулась и все убедились, что в помещении никого нет, Роксвел сгреб рукой тряпку, которая служила, видимо, одеялом и лежала на старом матрасе, поднес к носу, посмотрел на Ника и стражника желтым волчьим взглядом:

– Она была тут несколько часов назад. Тогда же был и Гриншоу. Как она могла уйти? – обратился он к стражнику. Тот, казалось, мысленно прощался с жизнью, поэтому заметно заикался:

– Я, я… не знаю. Приходил лекарь, потом ушел. Я не заходил, шума не было. Лекарь сказал, что спит риса. Приказа проверять не было.

Оборотень вышел из камеры.

– Запах пытались скрыть, но я чувствую, он ведет к лестнице, – он пошел по коридору, спустился вниз по лестнице, а мужчины последовали за ним.

– Ты хочешь сказать, она вышла через дверь? – спросил Николас.

– Похоже на то. Гриншоу точно был один? – обратился он к жандарму.

– Да, с ним никого не было.

– Хмм, – протянул Дарен. – На чем уехал лекарь?

Парень задумался, а потом ответил неуверенно:

– Он был верхом. Точно. Но вот сейчас я вспоминаю, что слышал и шум экипажа. Но я не уверен.

Николас и Дарен переглянулись и не сговариваясь вышли на улицу, осматривая следы на земле. Роксвел отошел от входа в участок, скрылся за углом и оттуда крикнул:

– Ник, сюда.

Когда Страйден подошел, он увидел, на что показывает друг. Вервольф пояснил:

– Карета отъезжала отсюда. Думаю, Элизабет была в ней.

– Я доверяю твоему нюху, но даже ты можешь ошибаться. Улица людная, сбежала Веррона несколько часов назад. Ты уверен? – спросил Николас.

– Запахи старались скрыть, но я могу найти даже слабый след Лизы в радиусе нескольких ли. Но лучше это получится в волчьей ипостаси, – спокойно ответил Дарен. – Мне нужно трансформироваться. Пошли, я разденусь.

Мужчины отослали жандарма, и Дарен, зашел в подворотню. Через несколько секунд оттуда выглянул огромный черный волк, который практически сливался с предрассветной тьмой. Улицы были пустынны: в такое время спали даже бродяги и воры. Страйден свернул одежду оборотня и кинул ее в седельную сумку. Затем он вскочил на коня, прикрепил поводья скакуна Роксвела к седлу и поскакал за волком, который взял след. Так они двигались, пока волк не остановился посреди проезжей части, принюхался, а затем кивнул мордой всаднику и нырнул в закоулок. Страйден не отставал. Через какое-то время они приблизились к ветхому дому, который, судя по вывеске, был лавкой травницы. В доме было темно; ожидаемо, жильцы крепко спали в такой час. Но волк не побежал к дому, а обогнул его и подошел к сараю на заднем дворе. Зарычав, Дарен вернулся в человеческую оболочку и, обнажённый, спокойно подошел к Страйдену, чтобы взять одежду.

– След очень четкий, я его держу и в частичной трансформации, – с этими словами он натянул на себя штаны, рубашку, сапоги и зашел в сарай, который оказался открытым. Ник спешился и последовал за ним.

– Что она тут делала? Пряталась?

– Не похоже. Скорее, что-то прятала. Вот тут, – он показал на место за старым сундуком. Сейчас там было пусто, поэтому мужчины, ничего не найдя, вышли на улицу.