― Все приготовления окончены, мероприятие в конце следующей недели, ― объявил Ласк, осушая бокал с вином. ― Приглашения разосланы.

У Савитусов была своя сеть шпионов среди однёрок, которую Ласк прозвал наблюдателями. Единственная работа этих ребят заключалась в том, чтобы собирать данные о важных людях в Долине. Можно сказать, что таким образом создавались досье на Проклятых и Убийц, да и на обычных людей тоже. Род Савитус испокон веков собирал информацию и торговал ей. И все об этом знали.

На этой деятельности Савитусы сделали себе состояние и имя. Однако они никогда не занимали сторон, сохраняя нейтралитет даже в самых жестоких делах. Потому пользовались безграничным доверием и уважением.

Пребывая в окружении нежной Азалии, преданного Ласка и милой Акулы Бесс чувствовал, как его раненая душа исцелялась. Словно он снова обрёл семью. Но одновременно Бесс страшился привязаться к кому-то, а затем потерять из-за очередного своего опрометчивого поступка.

Ещё оставался обгоревший клочок бумаги с именем важного для него человека, вылетевший из тёмного облака Жнеца. Могло ли это значить что-то хорошее или плохое? Бессу больше ни разу не удалось застать рогатого оборотня в ратуше, запись на встречи с ним тоже временно не проводилась. Тот словно провалился сквозь землю.

Наконец Бесс всё-таки наведался в «Танцующих русалок», чтобы лично вручить приглашения для Женевьевы и Арлана. Первая выглядела рассерженной долгим отсутствием ученика и взяла протянутый конверт с недоверием. Арлан же пребывал в безмятежности и с улыбкой встретил Убийцу, которому задолжал свою последнюю жизнь.

― И где, Жнец тебя забери, ты всё это время пропадал? ― проворчала Женевьева, откладывая приглашение. ― Готова поспорить, что у Савитуса, который бесстыдно мне врал о твоём местоположении.

― За мной открыта охота, ― веско отметил Бесс, садясь за стол и заказывая у официанта стакан воды. ― Даже если Яз неопытная дилетантка, лучше меньше трепаться о том, где я живу.

― Резонно, ― неожиданно поддержал Арлан.

Женевьева скорчила недовольную физиономию, но не стала спорить. Бесс заметил, что стулья этих двоих находились слишком близко друг к другу, а их язык тела выдавал отношения обоих с головой. Был ли это просто секс или нечто более серьёзное?

― А твой дружок случайно не может подстроить так, чтобы куш достался мне? ― с усмешкой поинтересовалась Женевьева, вновь переключая внимание на приглашение.

― Возможно. Если ты разорвёшь со мной договор, ― ровно ответил Бесс и сделал глоток из стакана с водой, который поставили перед ним на стол.

Лицо собеседницы приобрело серьёзное непроницаемое выражение. Она заказала выпивку, сделав вид, что вообще не услышала реплики Бесса. Похоже даже монеты черепа не имели для Женевьевы ценности по сравнению с ранговой прокачкой.

― Твоя броня весьма добротная, Бесс, ― вдруг заметил внимательный Арлан. ― Такая обойдётся в кучу золота, если не платины. Где ты достал столько денег?

Женевьева прищурилась, впившись взглядом в скромное облачение Бесса. Первое впечатление не выдавало ценности изделия из-за дизайна, но при пристальном осмотре был виден блеск сплетения невероятно крепких нитей.

― Моя ставка в Пирамиде случайно выиграла, ― солгал Бесс.

Он не мог признаться, что полез в глубины Подземелий, тогда Женевьева догадается о его крупной потере и отчаянном положении в оплате долга перед ней. Тогда она непременно использует этот шанс, чтобы его полностью уничтожить, в этом Бесс не сомневался.

Никто не стал спорить или расспрашивать дальше. Даже если и не поверили, то могли счесть, что это Ласк расщедрился на броню для своего Убийцы, а Бесс был слишком горд, чтобы признаться. И пока парочка голубков распивала одну бутылку крепкого пойла на двоих, в голове Бесса медленно созревал план для грядущего смертельного маскарада.

[16]

Поместье украшали жёлтые лилии, шёлковая драпировка тоже была жёлтой, как и почти всё убранство. Ласк выбрал этот цвет как основной для нынешнего празднества. Потому что, с его слов, на жёлтом фоне хорошо выделялись другие цвета, и люди редко наряжались в жёлтое. Так Бессу будет хорошо видно свои потенциальные жертвы. Возникало ощущение, будто Ласк предвкушал убийства на вечере больше, чем сам Бесс.

Его новый наряд представлял собой белый костюм с разноцветной вышивкой в виде полевых цветов и лаковые зелёные туфли. Для Акулы сшили шапочку, похожую на берет. Головной убор крепился на четырёх острых ушках. Оценив себя в зеркале, малышка довольно фыркнула.

Волосы Бесса аккуратно уложили, открыв лоб. Ассиметричная маска повторяла форму лица, оставляя видимой лишь боковую часть подбородка. Азалия подивилась тому, как Бесс стал красив, не то, что в обычное время. Он не знал, воспринимать ли это в качестве комплимента или наоборот.

Бесс собирался войти в особняк вместе с остальными Убийцами, чтобы слиться с толпой. Во дворе собралось несметное количество гостей. Казалось, все Убийцы с Орлиного холма пожаловали на поклон к Савитусу Ласку. Этот род никогда не скупился на приз. В десятках глаз сверкали золотые монеты, заставлявшие позабыть об обоюдной ненависти между Проклятыми и Убийцами. Бесс разглядел среди прибывших Женевьеву с Арланом и постарался тщательнее спрятаться за чужими спинами, чтобы старые знакомые не распознали его по движениям и походке.

На входе гости демонстрировали приглашение и наруч. Попасть внутрь можно было лишь с этими двумя свидетельствами. Случайных Убийц нанятые портье разворачивали у парадных дверей. Приглашения не были именными, хозяин не знал имён всех Убийц, либо делал вид, что не знал, потому кто-то мог проскользнуть внутрь по чужому приглашению. Хотя редкий Убийца подарит шанс разбогатеть кому-то другому.

Бесс вошёл в большой зал среди прочих. Многие двинулись к столам с закусками и выпивкой. Подносы с бокалами вина быстро пустели. Как будто толпу беспризорников допустили к полному холодильнику. Хотя не все Убийцы вели себя как голодные дикари. Те, что рангом повыше, держали лицо и осматривались по сторонам. Всё оружие сдавалось на входе, прямо как в Пирамиде. Может от того взгляды Убийц то и дело скользили по столовым приборам, хотя те же ножи и вилки были нарочно сточены на краях, чтобы представлять меньшую опасность. Но, будучи Убийцей, учишься быть в любую минуту готовым к внезапным угрозам.

Однако маски всё равно раскрепощали. Люди вели вполне непринуждённые беседы, даже искренне смеялись над чужими шутками. Поднимали тосты и чокались бокалами. Накануне все магазины парадной одежды и париков опустели. Это был почти что модный показ результата трудов ремесленников Орлиного холма.

Ласк вместе с сестрой объявились перед гостями примерно через полчаса после закрытия дверей. К тому моменту большинство успели набить свои желудки и разомлеть от вина. При появлении хозяина торжества все головы обратились к нему. Но в позах Убийц не читалось ни признательности, ни радости. Они глядели на Проклятого сшивателя презрительно и враждебно. Один его глаз сверкал коричневым вместо фиолетового, напоминая о предателе среди Убийц, что якшается с «паразитами».

В этом мире не было линз, но в маску Бесса были вставлены тёмные стёкла, что скрывали цвет глаз. Многие гости носили точно такие же, потому это не выглядело подозрительно.

Вопреки очевидному негативному отношению присутствующих, Ласк проявил радушие и улыбался, делая широкие жесты руками. Он объявил, что в этом году целых трое Убийц смогут выиграть монеты-черепа. Три значительных приза в сто, триста и пятьсот золотых монет блестели в сундуках, что вынесли слуги на всеобщее обозрение.

Ласк намеревался устроить обычную лотерею с вычёркиванием чисел на билетах для третьего приза и состязание для второго. Чтобы выйти главным победителем предстояло дать ответ на специально придуманную загадку.

― В чём суть состязания? ― поинтересовался кто-то в толпе после объявления.