Конечно, как и ожидалось, его избрали общим врагом. Атака увесистым топором против его хрупкой стрелы. Убийцы за столом неприкрыто насмехались над первыми потерями Бесса. Вторая раздача и снова без защитных карт.

После того, как следующий игрок нанёс по нему безжалостный удар, Бесс медленно выдохнул и откинулся на спинку стула. Он поймал на себе пристальный взгляд Зантала, что неторопливо опустошал стакан с крепким коричневым напитком. Этому человеку ничего не стоило подтасовать игру, просто дав незаметное указание дилеру. Тот, кому всегда выпадали щиты, в беспроигрышном положении.

Задумавшись над своей сложной ситуацией, Бесс заметил Младшего. Мальчик бродил между столов, от скуки наблюдая за увлечёнными играми Убийцами. Он не расстался с пластиковой игрушкой и сжимал трансформера в своих маленьких ручках. Сердце Бесса непроизвольно сжалось. Ребёнок, которого лишили выбора, пробуждал возмущение в его душе.

Третья раздача и снова без щитов. Это была не случайность, не несчастливая закономерность, а явное намерение. Зантал собрался демонстративно его потопить, хотя они договаривались об ином. Но чего стоило соглашение с королём мошенников, если рычаги давления имелись только у одной стороны? Если Зантал обманет Бесса, второй ничего не сможет с этим поделать и даже пожаловаться. Как доказать, что с тобой поступили нечестно, если среди других Убийц не обрести союзников?

Младший добрёл и до их стола, с молчаливым вниманием разглядывая чужие карты. Бесс подозвал мальчика к себе и одолжил у него трансформера, показав, что тот может менять форму, складываясь в диковинного зверя. Этого оказалось довольно, чтобы Младший утратил настороженность рядом с Бессом. Его широко раскрытые восторженные глаза сияли как начищенные блюдца.

― Хочешь помочь мне с игрой? ― спросил Бесс у мальчика.

Младший улыбнулся и направил вопросительный взгляд в сторону Зантала. На мгновение оторопев, глава Пирамиды кивнул в знак согласия. Так Младший очутился на коленках Бесса и тыкал в карты, которые тот стал разыгрывать каждый ход. Сперва Убийцы смотрели на Бесса как на полоумного, ведь он доверил свою игру ребёнку. Но вскоре в раздачах им стали выпадать щиты и топоры. Младший увлечённо выбирал карты, пока Бесс наблюдал за реакцией Зантала, чьё лицо скривилось.

Невероятно, Проклятый имел эмоциональную привязанность к собственному будущему сосуду. Игроки выбывали, покидая стол один за другим, пока наконец конечный выбор Младшего не обрёк последнего противника Бесса.

― Я победил! Мы победили! ― счастливо хлопал в ладоши Младший.

Бесс погладил довольного мальчика по голове. Возможно, была причина, по которой Зантал так баловал этого ребёнка. Нечто ведомое только пустым.

Морис поднёс победителю кинжал. Дело оставалось за малым — забрать оставшиеся жизни у прикованного к стене пленника. Сжав инкрустированную драгоценностями рукоять, Бесс приблизился к незнакомцу, что вовсе не глядел на своего Убийцу.

[11]

Игроки ненадолго прервались, обратив взоры на действо, разворачивающееся у стены. Аромат подступающей смерти влёк тех, кто её сеял. Бесс коснулся прозрачного самоцвета, в очередной раз делая вид, что поправлял рукав.

«Арлан Лин. Убийца. 2 ранг. 15 смертей на его совести. 5 жизней в запасе.» Сколько раз уже восставал из могилы, сидящий перед Бессом живой мертвец? И всё же у него осталось ещё целых пять шансов, но вместо того, чтобы бежать из Подземелий, Лин отдал всё, что имел Занталу. Фаталист?

Опустившись на корточки рядом с пленником, Бесс попытался заглянуть ему в лицо. Заметив это, Арлан поднял голову. В его тёмных глазах не сверкала даже искра протеста или негодования. Он не злился на того, кто готовился занести клинок над его телом. И будто бы жалость отпечаталась в сильных чертах.

Арлан точно испытывал облегчение от шанса окончательно сгинуть. Возможно, он намеренно влез в долги, чтобы оказаться в окружении тех, кто с радостью без единой задней мысли его прирежет. Бесс испытал отвращение. Нет ничего хуже, чем убивать того, кто жаждал, почти что молил о смерти.

― Чего ты копаешься? ― раздражённо бросил кто-то в толпе игроков.

Крепче стиснув рукоять, без всякого удовольствия, Бесс вонзил лезвие в шею жертвы. Кровь хлестала наружу, воздух пропитался металлическим запахом. Над макушкой затихшего Арлана возник неоновый отсчёт, только Убийца не исчез с места, а так и остался сидеть, привалившись к стене тяжёлым мешком из мяса и костей. Как только числа угасли, все его раны вмиг затянулись, грудь вновь начала вздыматься от усилия лёгких, моргнули глаза. Бесс методично повторял то же самое движение, даже бил в прежнее место, настолько утратил к этому интерес. Наконец у Лина осталась всего одна жизнь и полуулыбка предвкушения возникла на губах смертника.

Кое-что вспомнилось и Бесс поднялся. Свежая кровь стекала с лезвия кинжала, капая на пол. Учитель рассказывала: Убийцам запрещалось приближать собственную погибель. Они рисковали превратиться в особый вид Проклятых. Их души навсегда запирались в теле, что больше не поддерживало жизнь. В мире Бесса таких бы прозвали зомби. Здесь их нарекли «гниль». Тела этих людей медленно разлагались, но никогда не разрушались окончательно. Гниль питалась мертвечиной и не могла рассыпаться даже в огне. Ведал ли Арлан Лин о подобном риске, когда позволил сковать себя цепью? Может и нет. Не у всех Убийц в Долине был Учитель.

― Вы тоже это видите? ― обратился Бесс к зрителям. ― Он хочет умереть. Я требую Высокого свидетельства Жнеца.

Зал смолк. Серьёзные лица Убийц растеряли намёки на агрессию и вызов. Слова Бесса заставили их задуматься. Высокое свидетельство созывалось только в исключительных случаях. Для этого требовались, как минимум, пятеро Убийц. И так как последние терпеть не могли Жнецов, бросаться их звать почти никто никогда не пытался.

Но вот один из их сообщества мог обратиться в гниль. Это растревожило равнодушные сердца. Одна рука взлетела вверх, а за ней ещё четыре. А дальше прозвучали в унисон слова:

― Мы взываем к следящему оку Госпожи Смерти!

Холодное резкое дуновение взметнуло карты на столах и опрокинуло несколько бокалов с вином. Чёрное облако заклубилось посреди зала, из него на ковёр ступило существо. Бесс неосознанно отшатнутся, он уже видел это создание прежде.

Копыта вместо стоп, тёмная как сажа тварь со столь же тёмными очами. Всё тело ― жилы да кости, обтянутые угольным бархатом. Только теперь оно было наряжено в расшитый разноцветными нитями балахон, а с шеи свисал стеклянный медальон в виде головы орла. Кривой рог на лбу был начищен и отражал свет от ламп. Левый полуслепой глаз покосился в сторону Бесса.

― С какой целью вы призвали меня? ― поинтересовался Жнец, обращаясь к Убийцам.

― Спрашивай у него, ― кто-то бесцеремонно тыкнул в Бесса.

Тот постарался выпрямить спину и перестать чувствовать себя полнейшим идиотом.

― Я прошу связать меня договором с этим Убийцей, ― Бесс кивнул в сторону пленника. ― Его жизни принадлежат мне по итогам игры, однако Убийца ищет смерти. Позвольте мне забрать долг, когда он снова захочет жить.

Шокированный услышанным Арлан дёрнулся, зашумели цепи. Он словно хотел возразить, но стиснул зубы. Жнец склонил голову на бок. Он внимательно оглядел Арлана, затем Бесса, задумчиво щуря полуслепой глаз. Затем взмахнул жуткой когтистой рукой, в воздухе из ниоткуда возникли парящий свиток и перо. Жнец принялся быстро что-то писать, его спокойное лицо вовсе не меняло своего выражения. Закончив, приложил к бумаге медальон, что выжег рисунок головы орла на бумаге.

― Отныне последняя жизнь Арлана Лина принадлежит Бессу, ― безучастно сообщил Жнец, сворачивая свиток и убирая во внутренний карман балахона. ― Никто иной не сможет её отнять, а Арлан Лин, в свою очередь, больше не сможет забирать жизни других Убийц. Бесс обязывается отнять его последнюю жизнь лишь тогда, когда та снова станет ценной для Арлана Лина. Нарушителей договора ждёт суровая кара. Однако если Бесс сгинет раньше, чем Арлан Лин встретит окончательную смерть, то второй станет Проклятой душой ― гнилью. Таково непреложное решение Жнеца Орлиного холма.