Я осторожно села рядом на невысокий табурет. Я всматривалась в его лицо около минуты, пытаясь уловить признаки жизни. Наконец, его грудь тяжело поднялась и он пошевелился.

Я смочила небольшое полотенце и аккуратно коснулась его лба. Его веки тут же задрожали, он распахнул глаза и испуганно уставился на меня.

– Не бойтесь, – тихо произнесла я. – Вам не причинят здесь зла.

Мужчина попытался приподнять свое тело на локтях, отстраняясь от меня. Он не сводил с моего лица испуганных глаз. Их цвет показался мне невероятно ярким, почти сапфировым. Я покорно убрала руки. Мне не хотелось, чтобы ему стало хуже от волнения.

– Не бойтесь, – я решила вернуться позже, когда он освоится. – Я ухожу.

Я уже поднималась, когда он вдруг схватил меня за руку. Я насторожилась. Он сильнее стиснул свои пальцы и мне стало больно в том месте, где были две глубокие царапины. На рукаве моей белой рубашки под его пальцами выступила кровь.

– Мне больно, – посмотрев ему в глаза, сказала я. Удивительно красивые глаза.

Он тут же отпустил меня. В его взгляде больше не было страха. Но было что-то, от чего внутри всё перевернулось.

– Кто сделал это с вами? – я снова села рядом. – Вы сможете написать?

Человек помешал, но все же кивнул. Только сейчас я заметила его странную одежду. Должно быть, он из высшего света. Тогда моё предложение про фаворита не лишено смысла. Если только он не священнослужитель.

В этот раз я взяла его за руку:

– Меня зовут Лучия, – я ободряюще улыбнулась. – Я не дам вас в обиду. Мы не дадим, – заверила я.

Он потянулся к моему рукаву, на ткани которого расползалось алое пятно, и осторожно потянул наверх, обнажая две красные борозды. Я замерла, боясь пошевелиться.

– Я не знаю, не помню, – зачем-то прошептала я. – Должно быть в лесу о ветку…

Мужчина накрыл ссадины своей ладонью.

– Лучия? – дверь открылась. – Тебя ищет Генри. – это была Мэг. Она выглядела встревоженной. Казалось, она до смерти боится моего мужа.

– Иду, – я кивнула. Повернувшись к незнакомцу, я пообещала:

– Я зайду к вам вечером. Набирайтесь сил. Мэган позаботится о вас.

Он нехотя выпустил мою руку. Я поправила рукав и поспешила на улицу.

Генри нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Заметив меня, он зашагал мне навстречу.

– Мы приютили чужака? – процедил он, едва мы оказались рядом друг с другом.

– Что? – я насмешливо поморщилась. – Мы помогаем человеку, попавшему в беду.

– Я слышал, что говорят, – он мотнул головой. – Это преступник. Инквизиция…

Я не дала ему договорить:

– Это лишь слухи. Хочешь услышать моё мнение? Кто-то сделал это с ним из-за ревности. Должно быть, он хорошо пел или читал стихи. Королю это могло совсем не понравиться.

– Королю? – глаза Генри расширились.

– Он прилично и вычурно одет, – я пожала плечами.

– Неугодным фаворитам, – зашипел он, наклоняясь ко мне. – Отрезают ещё кое-что…

– Наверное, он сбежал.

– Ещё лучше, – муж схватился за голову. – Мы все отправимся под суд за укрывательство беглого преступника!

– Не стоит паниковать, – со стороны церковного холла к нам шёл Дэйв. Он нёс огромную плетёную корзину, наполненную свечами, но заприметив нас, оставил ее у низкого забора и теперь, широко улыбаясь, шагал к нам. – Вы так кричите, что ни одного беглого преступника скрыть не получится.

Не встретив одобрения своей шутки во взгляде Генри, Дэвид перестал улыбаться и заговорил серьезным тоном:

– Укрывательство, это если сюда явятся люди короля, а мы скажем, что никого не видели. А сейчас мы просто добрые самаритяне. Не стоит волноваться.

– Спасибо за пояснение, шериф, – Генри все же натянуто улыбнулся, затем сердито посмотрел на меня. – Не хотелось бы, чтобы моя жена пострадала от своей доброты.

– О, бросьте, – Дэйв весело посмотрел на нас. – Если кто и пострадает, то это буду я. В конце концов, это я разрешил приютить его здесь, – он помолчал, пристально глядя на Генри. Понизив голос, он добавил: – Вы ведь сами не так давно были чужестранцем. Мы были к вам добры, когда вы бежали сюда из Франции.

Генри поднял подбородок и сделал глубокий вдох. Атмосфера стала накаляться.

– Я приношу пользу.

Дэйв кивнул:

– Уверен, как только Эдриан встанет на ноги, он тоже начнет приносить пользу. Например, в церкви. Наш приход нуждается в дополнительных руках.

– Эдриан, – проронила я, не отдавая себе отчёта.

Мужчины вопросительно посмотрели на меня.

– Это католическое имя, – я пожала плечами. – Местное или римское. Не думаю, что он из другой страны.

– Но валлийский он не понимает, – обратился ко мне Дэйв. – Скорей всего англичанин.

– Тогда точно не поэт, – Генри одарил меня выразительным взглядом, почти вплотную приблизив свое лицо к моему. Потом повернулся к Дэйву. – Всем известно, придворные поэты ценят валлийский. Что ж, был рад встрече, шериф.

– Генри, – Дэйв остановил его. – Мы здесь очень ценим твою помощь. Я слышал, что с охоты вы вернулись с богатым уловом. Спасибо тебе и твоим людям за это.

Я увидела, что на лицо мужа смягчилось. Он кивнул:

– Я просто хочу отблагодарить людей, подаривших мне кров и мою любимую супругу, – Генри обнял меня за плечи и посмотрел на меня с нежностью. – Когда мне казалось, что я потерял всё, я был лишь в шаге от обретения счастья. Если бы мы могли всё знать наперед, правда, любимая?

Я улыбнулась ему в ответ:

– Жизнь стала бы скучной.

Зверь тяжело дышал, пригнувшись к земле. Прячась в густых зарослях, он внимательно следил за всеми, кто проходит мимо. Некоторые лица были ему знакомы. Но эти люди его абсолютно не интересовали. Пока он не услышал голоса. Сначала где-то вдалеке, но они всё приближались. Мужчина и женщина разговаривали о чём-то. Он рассказывал об охоте. Её голос звучал возмущённо. Он говорил спокойно, время от времени переходя на шепот. В такие моменты она смеялась. Наконец, зверь увидел их. Мужчина в черном рабочем костюме, с абсолютно черными волосами. От него пахло землёй и кровью. Женщина, её рыжие волосы убраны назад и скреплены лентой. Белая рубашка, зелёная юбка. Зверь тоже учуял запах крови. Только в отличие от мужчины, свежей крови. А ещё ладана и мяты. Именно женщина интересовала его. Зверь пригнулся ниже, чтобы не выдать себя, все его мышцы напряглись.

– Всего на день, может, два, – Генри закинул руку мне на плечи. Мы шли к своему дому.

– Ты вернулся-то всего вчера, – я была недовольна, хотя какая-то моя часть видела в его отъезде прекрасную возможность. Нет, не повторить ритуал, но побольше узнать о незнакомце. Вдруг Рэйчел права?

– В местных лесах объявился олень. Король дал добро на охоту близлежащим деревням. Это будет быстро.

– Когда ты отправляешься?

– Сегодня.

– О боги, – я закатила глаза. – Я не видела тебя целый месяц, а теперь ты снова уезжаешь.

– Всего на день или два, – он наклонился и уткнулся носом в мою шею. Я поежилась, засмеявшись от щекотки. – Я вернусь с лучшим мясом.

– Звучит кровожадно, – я отстранилась и хмуро посмотрела на мужа.

– А как звучит это? – он улыбнулся, оглядевшись, словно проверяя, никто ли не подслушивает, и замедлил шаг. Затем понизил голос до шёпота: – Я вернусь и съем тебя? – он посмотрел прямо в мои глаза. Внутри на мгновение всё похолодело. Не знаю, что это было, страх или предвкушение, но я заставила себя улыбнуться:

– Заманчиво.

– Но сначала хорошенько прожарю, до хрустящей корочки, – он засмеялся и продолжил путь в прежнем темпе.

Его рука на моих плечах вдруг показалась мне невероятно, удушающе тяжёлой, но я не подала виду. Внутри стало расползаться тошнотворное чувство, словно все вокруг было мне противно и чуждо. Пытаясь убедить себя, что всё в порядке, я потянулась к руке Генри, которую он свесил через мою шею. Нащупав его пальцы, я крепко сжала их, как если бы это могло помочь мне остаться в себе, подобно якорю.