Я вышел в коридор и сразу нашёл нужную дверь. Во мне зажегся какой-то огонёк, и я почувствовал себя киногероем боевика. Полный крутости и опасности я постучал. Первый стук был слишком громкий и я, постеснявшись, одернулся. Постучал помельче и потише.
Открыл временный хозяин хаты – Темыч. Именно так, без буквы «ё». Больше погоняло, чем имя. Он у нас авантюрист, плут и мастерский переговорщик. Он как-то продавал мамины пирожки (?), а на выручку начал толкать уже жвачку и кириешки. Получив по башке за неуплату налогов и работу без сертификата, он принялся делать всем домашку. Естественно ту, которую с ГДЗ не спишешь и самому очень не охота кропить. Делал не сам, а с помощью задротов с параллели – отдавал на «аутсорс», так сказать. Они ему бесплатно и за милую душу, а он продавал уже нашим за двести-триста деревянных. Оценки себе тоже нереально выменивал. То в кабинете уборку сделает, то тетради поможет донести, то поможет в смартфоне разобраться. Настоящий темщик. Я его боялся.
Я всех боялся.
– О здорово, чё пришёл? – блестя деснами спросил похожий на Бивиса пацан.
– На тусу. Чё, не пустишь? – нахально ни с того, ни с сего ответил я.
– Да пущу конечно, – чутка смутился Темыч, но потом снова оскалился, – Пароль?
– Пароль?
– Без пароля не пропускаем, только свои. Тебе не рады, пшёл вон.
– Да? – я немного расстроился и потерялся, – Пароль – «Фиделио». Здоровья твоей маменьке, впускай или сам тебя опущу.
– Кто пришёл? – откуда-то издали раздался милый девичий голосок.
– Да этот… – привратник пытался вспомнить, как меня зовут, – Молчун наш.
– Правда?
– А то, он разговаривает, ты прикинь! Иди, покажу, – моё присутствие вызвало волнение у здешней публики. Это было немного неприятно, но в то же время как-то льстило. За Темычем материализовалась староста – лучик света и чистоты в нашей социальной клоаке. Наши звали её Марьей. Иногда ещё добавляли ненастоящее отчество для важности.
– Пожалуйста, Марья… Хомяковна! Вот такие гости, – меня представляли и всё не могли насмотреться на мой несчастный вид. Легко и богато одетому однокласснику очень приятно было лицезреть мои некогда белоснежные говнодавы, изящно сочетающиеся с пятнами пота на кофте.
– Приветик! – искренне обрадовалась староста, но обниматься не полезла, – Круто, что ты пришёл! Не бойся, проходи! Мы сейчас все над тобой тут будем издеваться, а то не над кем больше. Напоим, налысо побреем и на камеру будем снимать, как тебе плохо. Хи-хи-хи.
– Мне пароля не сказали, – поджимал губки я, рассматривая плитку под ногами. Я услышал, как осуждающе староста посмотрела на шутника, а тот развел руками и выпучил глазки, мол: «Приколоться нельзя что ли?».
– Ладно, проходи, – побежденно согласился Темыч и освободил путь. На секунду у меня перед глазами появилась характерная надпись с мини-достижениями:
Миссия пройдена – Бронза.
Прохождение – 25%:
«Отправил тебе пароль за щеку, проверяй» – 0%;
«Завтракать мы будем в аду» – 0%;
«Краткость без таланта – 25%.
Без шуток, я почувствовал, что победил видеоигрового босса. Хоть это несколько радует, я-то знаю, что за одним сложным боссом идёт сраный пантеон ублюдков ещё круче…
Избавившись от мерзкой обуви и пристроив свои кроссы рядом с десятком выстроенных в ряд сандалий, я наконец-то полноценно попал в новую локацию. Если уж продолжать эксплуатировать тему видеоигр, то я услышал таинственный звон, с которым на экране появилось название местности: «Яма гедонизма», или «Дом терпения», или «Оскверненные залы».
Здешняя музыка и освещение поглотили моё внимание. Впереди была просторная гостевая, в которой, не побоюсь этого подходящего русского слова, херачила светомузыка. Я видел длинный диван, за которым полулежали маленькие тела, перед которыми уже стоя неловко дрыгались ещё несколько маленьких тел. Музло играло, что надо. Ещё хуже, чем я ожидал. Типичный такой кальянный рэп и танцевальные хиты с, зачем-то, добавленным эффектом «спид ап».
Староста недалеко отошла и, очевидно, тихонько наблюдала за мной.
– Вот смотри, справа и слева ванная и туалет. Дальше зала кухня. Там пицца, шашлык, пиво, если хочешь, – она засмеялась, – Не настаиваю.
– Хорошо спасибо, а, э-э-э, будет какая-нибудь программа культурная или я уже поздно для этого пришёл?
– Ты про что?
– Ну там, настолки, караоке, я не знаю. Мафия, всё такое.
– А, не, не будет. Общайся, расслабляйся. Кушать хочешь?
– Да, – стыдливо сознался я, – Ты мне, чё, мама что ли? Отстань, иди веселись. Мне плохо.
– Ну иди на кухню тогда. Все поели уже, место свободное есть. Накладывай, что хочешь, не стесняйся, – Марья Батьковна, подмигнув, гарцующей походкой отправилась куда-то вглубь квартиры. Она была одета в джинсовые шортики с белой майкой и выглядела просто бомбически, как всегда. Помимо того, что она была наиболее ответственной из всех нас, самой инициативной и дружелюбной, она обладала невероятными внешними качествами, которые заставляли пацанов, с разинутыми от её прелестности ртами, беспрекословно подчиняться. Все её уважали и любили. Наверное, половина из наших за минувший учебный год попыталась так или иначе вдуть ей, но никто взаимного согласия не получил.
– Я бы лучше тебя скушал, лапочка, – громко подумал я про себя, проходя мимо танцующих девчонок и отдыхающих на диване пацанов. Девчонок было четыре: Кира, Марго и две Оли. Решительно ничего хорошего о них сказать не могу. Вместо учёбы у них в голове какие-то непонятные мне женские штуки, типа: свидания, сплетни, одежда и будущее с их уже имеющимися парнями, которые катают их на машинах, в которых бог знает, что потом с ними делают. Это отнюдь не домыслы и не брюзжащие предположения. Своими глазами видел, как они в компании четырёх быдловатых автолюбителей заходили вместе в какой-то фудкорт. Меня такой расклад поразил. Я за ручку ещё подержаться не успел, а мои сверстницы задарма жрут и развлекаются, что бы последний пункт в себя не включал. Очень понимаю, конечно, этих их ухажёров. Сам был бы не прочь, да даже заговорить-то с ними боюсь. Чувствую, что они увереннее меня держатся по жизни и уже повидали… Не только повидали, но и попробовали на вкус! Всякое.
Полагаю, что жизнь должна восполнить эту несправедливость и уже через каких-то лет пять или восемь я тоже буду растлить в салоне моего «Марка 2» невинных десятиклассниц, но проживу ли я так много?
Я знаю, кто точно проживет. Четверо братков на диване: Боря, Коля, Санёк и Витёк. Черепашки-ниндзя курильщика. Четыре всадника апокалипсиса. Или три мушкетера, но их четыре. Не читал, кстати. Упущение с моей стороны. Хорошего про этих могу сказать ещё меньше. Искренне не понимаю, что таких козлов держит в школе. Идите вы в колледж да получайте рабочие специальности! Оставьте среднее общее образование нормальным пацанам и пацанессам. Если девки, о которых я только что рассказал, хотя бы создают иллюзию того, что учатся, то эти обормоты ходят только, чтобы ходить, как на каторгу. Мне мало о них известно потому, что они, походу, всё время под кайфом или просто несут какую-то ересь. Их никто не понимает и разбираться не хочет. Слышал, что в позапрошлом году, в девятом классе, когда школа должна выпустить всех – над ними прыгали и скакали. Всячески помогали им списать экзамен и надеялись, уже было, избавиться, но не а, не получилось.
Я прошел мимо этих маргиналов, не удосужившись ни взглянуть, ни поприветствовать, ни протянуть руку.
Если вы успели подумать: «Чувак, ты вообще, где учишься, в коррекционной школе?», – поспешу вас разочаровать – нет. Просто так повезло, что в одной комнате оказались самые отбитые из всех. Уверен, что в остальных частях квартиры ютятся уже самые достойные представители нашего класса.
Ах да, я прав. На кухне между собой разговаривала тройка самых чётких парней с соответствующими библейскими именами: Андрюха, Яков и Пашка. Они стояли вдоль столешницы и о чём-то энергично переговаривались. Обсуждали они, наверное, мемы, видеоигры или сериальчики – типичные мальчишеские штуки для наших дней. Я бы тоже, в принципе, мог поддерживать с ними диалог, но боюсь, что буду четвертым лишним. Они общаются ещё с момента зачисления в школу. То есть, с первого класса. Пробиться в их узкий круг уже, кажется, нереально. Впрочем, иногда они мне жмут руки.
