– Всё было предопределено.

– Что именно?

– Чтобы мы не встретились.

Николь улыбнулась и сказала:

– Просто не судьба. Но сейчас мы вместе – правда, в больнице.

– Да, но теперь я знаю очень многое, и мне страшно от этого.

– Ты просто устал. Отдыхай. Завтра поговорим.

– Если оно наступит, – сказал он ещё тише, чтобы она не расслышала.

Спустя четыре дня Даниэль сидел на террасе уличного кафе рядом с квартирой, которую снимала Николь. После того что с ним произошло, ему даже на минуту не хотелось оставаться одному. Николь обещала вернуться через полчаса, но Даниэлю казалось, что её нет целую вечность. Он начал бояться темноты, отсутствия людей рядом, боялся засыпать.

Вдруг кто-то подошёл сзади и закрыл ему глаза. От неожиданности он отдёрнул руки и подскочил. От резкого движения он задел ногой стол, чашка с кофе опрокинулась, и горячая жидкость пролилась на брюки. Обернувшись, он увидел Николь. Она стояла испуганная.

– Извини, я не знала, что так напугаю тебя. Ты обжёгся?

– Нет, всё нормально.

Даниэль отряхнулся. Николь позвала официанта и попросила всё убрать.

– Это ты меня прости. Я… я всё ещё там.

– Тебе нужно с кем-то поговорить об этом. Я всегда рядом, и я могу тебе помочь. Но если тебе трудно говорить об этом со мной, в реабилитационном центре на Гоа есть хороший психолог – Георг, он мой друг и профессионал. Возьми отпуск, отдохнёшь и восстановишься.

– Я не хочу тебя пугать своим рассказом. Наверное, так и сделаю.

– Возможно, я тоже вернусь на Гоа: без знания языка мне сложно здесь. Или не сдаваться и начать учить его.

– А почему ты изначально выбрала Японию?

– В последнее время она мне часто снилась.

– Да, – задумчиво произнёс Даниэль, – всё предопределили за нас.

– Ты уже не первый раз так говоришь. Что ты имеешь в виду?

– Судьба, рок, предопределение, карма. Когда я был в коме, моя душа находилась по ту сторону этого мира.

– Ты видел свет в тоннеле? – Николь рассмеялась.

– Немного не так. Свет был рождён из темноты.

– Новая теория Большого взрыва? – Николь опять улыбнулась.

– Нет. Как зарождалась Вселенная, я не видел: я слишком молод, – улыбнулся он. – Но я стал свидетелем взаимодействия разных миров.

– Ой, интересно. Расскажи.

– Я ещё не готов. Я всё ещё боюсь темноты.

– Почему ты её боишься, если из темноты рождается свет?

– Ты хороший психолог, – с улыбкой заметил Даниэль. – Я всё ещё боюсь, что она меня снова поглотит.

– Те, кто занимается сплавом по рекам, знают, что на порогах при падении в воду с байдарки можно попасть в воронку, которая удерживает тебя на дне и мешает всплыть. Как только заканчивается кислород, человек умирает. Но есть способы выбраться из воронки и всплыть на поверхность. – Николь сделала глоток принесённого чая. – Ты был поглощён этой темнотой, но ты же смог увидеть свет. Значит, есть способ вернуться. Подумай, как это у тебя получилось. И знаешь, страх не всегда плохо. Зачастую люди, совершавшие героические поступки, совершали их из страха.

– Но я не помню, как возник свет, только чувство страха и безысходности.

– Ты снова с нами, – значит, выход есть. – Николь снова улыбнулась.

– Мне так нравится твоя улыбка. А наше свидание так и не состоялось. Может, мы всё-таки попробуем?

– Вечер, кафе, мы вдвоём… У нас сейчас свидание.

Даниэль передал дела своему заму и, взяв отпуск, приехал в реабилитационный центр, который находился недалеко от города Канакон в районе бухты Палолем. Центр состоял из небольшого центрального здания и множества бунгало.

Его встретил друг Николь Георг.

– Рад вас видеть. Я Георг. Вы к нам приехали в самый разгар сезонных дождей. Время для ретрита[1] не самое хорошее, хотя мы их проводим, но для индивидуальных сеансов психотерапии самое то.

– Добрый день, Георг. Я люблю дожди. А как долго они будут идти?

– Мунсун[2] начинается в июне, и так до октября. Видите, – Георг показал рукой на небо, – с утра ещё хорошо, солнце светит, а после обеда пойдёт дождь. Как я понял, у нас с вами будет интенсив. Постараемся уложиться в ваш отпуск. Пойдёмте, я покажу вам вашу комнату, точнее, ваше бунгало.

– Спасибо.

Бунгало состояло из спальни, гостевой комнаты и ванной. Спальня была небольшая, но светлая, с большим окном, выходящим на море. Из мебели здесь были только кровать, шкаф, тумба и кресло, расположенные компактно в одной части комнаты. Остальное пространство было оставлено свободным для занятий йогой. В гостевой были только низкий столик и вместо стульев подушки.

– Кухня у нас общая и работает по расписанию, оно висит в гостиной. И у нас строгие правила: никакого алкоголя, сигарет, наркотиков и антидепрессантов. Я не буду проверять ваш рюкзак, так как Николь сказала, что вопрос только по антидепрессантам. Если есть, то…

– Мне выписали, – перебил его Даниэль, – но я решил с этим подождать. Не люблю зависимость от лекарств, но пью снотворное.

– Тогда полный порядок. И если вы хотите, то после ужина можно занести себе перекус: фрукты всякие, соки. По мучному и сладкому у нас ограничения. Сегодня в час я жду вас на обед, а в три часа – на первое занятие. Наши занятия будут проходить каждый день с десяти утра до двенадцати дня и с трёх часов до пяти. Завтрак с восьми до девяти часов, ужин в шесть вечера. Всё остальное время вы свободны и можете заниматься йогой, гулять или купаться. Отбой в девять вечера. Ну, вроде всё, оставляю вас.

– Да, спасибо, Георг.

Даниэль переоделся, разложил вещи в шкафу и решил прогуляться, пока не наступило время обеда. Пляж был пустынным. Даниэль сел прямо на песок и стал смотреть вдаль, наблюдая, как ветер гоняет волны. От всего исходило умиротворение. Позади себя он услышал голоса и, обернувшись, увидел двух женщин лет тридцати пяти, которые направлялись к морю. Женщины весело разговаривали друг с другом, посматривая на Даниэля. Одна была одета в светлую майку и шорты, другая – в длинное разноцветное платье.

«Какие тут все позитивные и беззаботные! Наверное, первый день будут меня рассматривать, как новенького», – подумал Даниэль и улыбнулся им в ответ.

В тот момент, когда женщины почти поравнялись с ним, его на секунду отвлёк пронзительный крик пролетавшей над головой чайки. А в следующую секунду женщин уже нигде не было.

Даниэль растерялся. Поднявшись, он окинул взглядом пляж. Но ни женщин, ни их вещей нигде не было. Он побежал к морю. Но в воде тоже никого не было.

«Надо вернуться и рассказать Георгу про них», – подумал он. Но, направившись в сторону главного корпуса, увидел самого себя, который что-то кричал, показывая в сторону моря. Даниэля охватил страх. «Неужели снова началось?» – подумал он. Из-за большого расстояния разобрать слова было невозможно.

– Я не слышу! – крикнул Даниэль, разведя руки в стороны, и подумал, как странно сказать самому себе, что не слышишь.

Тот, другой Даниэль, продолжал кричать. И тут он наконец услышал:

– Море… беги… Море… беги.

«Море, беги?»

Обернувшись, он увидел, что море начинает стремительно настигать его. Он хотел убежать, но ноги предательски провалились в песок, как в болото. Он пытался их вытащить, но чем больше сопротивлялся, тем глубже погружался в песок.

– Что происходит? – закричал Даниэль. – Помогите мне, помогите мне!

Он был уже по пояс в песке, а море подступало всё ближе и ближе. В следующую секунду оно накрыло его с головой. Он пытался вытащить ноги из песка, чтобы всплыть, но всё было тщетно. И вот он на дне моря, воздуха в лёгких больше не осталось. Его снова накрыла темнота.

– Даниэль! Даниэль, проснитесь.

Даниэль открыл глаза – темнота отступила. Снова свет.