– О, это здорово. Тебе нравится то, чем ты занимаешься?

– Да, это моё.

– Значит, ты можешь сказать, что ты счастливый человек?

– Не поверишь, когда сидел сейчас один, как раз задал себе такой вопрос.

– И что ты себе ответил?

– Чем ты занимаешься на Гоа?

– Ты перевёл тему разговора потому, что не смог себе ответить, или потому, что не хочешь со мной это обсуждать?

– Наверное, потому, что не дал себе ответ. Вроде в профессиональном плане я счастливый человек, я люблю то, что делаю.

– Значит, в личном плане?

– В личном как-то не сложилось.

– Ты переживаешь по этому поводу?

– Ты психолог? Я просто помню, что ты занималась дизайном.

– Да, я профессиональный психолог, – улыбнувшись, ответила Николь, – это моё второе образование. Дизайном тоже продолжаю заниматься, но очень редко, как хобби. Мой бывший работодатель иногда подбрасывает работёнку. Он считает, что мои проекты атмосферные. Да и мне хорошо: навыки не растеряю.

– А на Гоа работаешь психологом?

– Да.

– Здорово. Не работа, а мечта.

– Все мне так говорят. Но на самом деле очарование проходит через полгода. А потом хочется домой или что-то поменять. Открою тебе секрет: в раю скучно. Как раз сейчас нашла новую работу. В Токио открыли филиал Международного центра психологической помощи, они в основном оказывают помощь туристам, попавшим в трудную ситуацию. Предварительно мою кандидатуру уже утвердили, но нужно понять, подходит мне это или нет. Плюс новая страна.

– У тебя интересная жизнь.

– Я её сама делаю такой. Каждый из нас сам создаёт свою реальность. Если тебе не нравится то, что в твоей жизни происходит, ты должен что-то поменять; если ты этого не делаешь, ссылаясь на обстоятельства, то это слабость и твой личный выбор.

– Тут я не совсем согласен. Обстоятельства иногда сильнее нашего желания что-то поменять.

– Обстоятельства – это задачи, которые можно решить. А если к обстоятельствам относиться как к проблемам, то тогда ты прав. Всё зависит от мировоззрения.

– Мне кажется, что про мировоззрение говорят люди, которые не сталкивались с серьёзными проблемами, такими, например, как война, голод, концлагерь.

– И в этих обстоятельствах можно оставаться человеком.

– Согласен. Но твоё мировоззрение не будет позитивным.

– Был такой австрийский психолог Виктор Франкл. В его книге есть такие слова: «Жить – значит нести ответственность за правильное выполнение задач, которые жизнь ставит перед каждым». А он сидел в концлагере.

– Сдаюсь!

С первой минуты их встречи Даниэль думал о том дне в Стамбуле, когда Николь призналась ему в любви. Он сожалел, что не остановил её тогда. А сейчас вот она, всё такая же красивая и, возможно, свободная. А может, это судьба? Время исправить ошибку?

– А как на личном фронте?

– Я была замужем, развелась, но мы остались друзьями.

– Дети есть?

– Нет.

– Я, конечно, не психолог, как ты, но говорят, что если при разводе двое остаются друзьями, то один из них продолжает любить другого и надеется на возможное сближение.

– Так тоже бывает, жизнь разнообразна, но это не наш случай. Он встретил другую. Я вышла за него не по любви, а скорее назло обстоятельствам. Ничего нельзя делать назло, это золотое правило. Когда человек что-то делает назло кому-то или чему-то, это всегда оборачивается во вред ему самому. Я исправила свою кармическую ошибку, отпустив его легко. Он счастлив, я счастлива. А ты? Оправился после Эми?

– Ты была права, я надолго увяз в той истории. А потом отношения ни с кем не складывались.

– Тебе нужно было проработать эту ситуацию с психологом.

– Тогда ты ещё не была психологом, – сказал Даниэль и рассмеялся. – Может, проработаешь со мной?

– Я была в тебя влюблена, и Эми была моей подругой – я не буду объективной.

– Прости меня.

– Ты не виноват, я сама повела себя слишком импульсивно. Я рада, что мы сегодня встретились и проговорили это. – Она подняла глаза к небу и добавила: – Спасибо, Вселенная. Сейчас я окончательно отпустила эту историю.

– А может, Вселенная хочет, чтобы была новая история?

Николь улыбнулась.

– Я в Токио на три дня. Два дня буду занят, а третий оставил для прогулки по городу. Может, попьём кофе где-нибудь?

– Хорошо.

– Продиктуй мне свой номер.

Даниэль сидел в кафе «Kayaba Coffee», про которое он прочитал в путеводителе. Накануне они договорились встретиться в семь вечера. После встречи в аэропорту они переписывались все эти дни, и ему казалось, что Николь отвечает ему с взаимным интересом.

На часах было уже девятнадцать сорок пять. Он отправил ей фотосообщение, когда только приехал, и подписал, что на месте.

«Возможно, она застряла в пробке, – думал он, – ведь Токио – огромный мегаполис».

Набрал ещё одно сообщение с текстом: «Надеюсь, у тебя всё в порядке?» – но решил не отправлять его, а позвонить. Трубку никто не брал. Он позвонил ещё раз, но только услышал, что абонент недоступен. Следующие тридцать минут она всё ещё была недоступна.

«Может, она передумала встречаться? Но почему не написать об этом, зачем отключать телефон?» – подумал он. Спустя ещё тридцать минут он ушёл.

Утром, позавтракав, Даниэль начал собирать вещи. В голове раз за разом прокручивал поступок Николь. Он решил снова набрать её. Телефон всё так же был выключен.

Раздался стук в дверь. Даниэль подошёл и открыл её, но за ней никого не оказалось, выглянул в коридор – тоже никого.

«Странно, – подумал он. – Может, это горничная была, но зашла в другой номер?» Он вернулся в комнату – и замер. У окна стоял он сам, один в один, а в кресле сидела Эми. Оба посмотрели на него, рассмеялись зловещим смехом и исчезли.

Даниэля охватил ужас. Он опустился на пол. Его начала бить сильная дрожь.

Что происходит? Что это было? Галлюцинации? От пережитого страха выступили слёзы.

Снова стук в дверь. Он замер. В голове промелькнула мысль, что сейчас точно горничная и то, что сейчас было, просто временное помешательство. Он попытался встать и подойти к двери. Но, открыв её, никого не обнаружил.

«Если я сейчас обернусь, то опять увижу себя?» – подумал он и решил не закрывать дверь. Он опустился на порог из-за слабости в ногах, в голове появился сильный шум, от которого он обхватил голову руками.

В надежде, что его кто-нибудь услышит, он прокричал:

– Помогите! Помогите!

В следующую секунду он увидел, что коридор с обеих сторон метр за метром поглощается темнотой и исчезает в ней. Ещё немного – и темнота дойдёт до него. Он попытался заползти в номер и закрыть дверь, но не успел. Бесконечная тьма настигла его, окутала и поглотила.

Даниэль открыл глаза. Он лежал в кровати, рядом сидела Николь, а вокруг суетились люди в белых халатах. Он не мог понять, где находится.

– Я так рада, что ты пришёл в себя, – сказала Николь и поцеловала его в щёку. – Ты был в коме целую неделю, но при этом твои анализы в норме. Врачи не знают, какой диагноз тебе поставить.

– Николь, – прошептал он, – прекрасная Николь, ты снова рядом. Я рад тебя видеть. Самое страшное в жизни – это безысходность. Ко-гда есть надежда, жизнь имеет смысл, а безысходность лишает её смысла.

– Всё позади, ты снова с нами.

Николь погладила его по руке и опять поцеловала.

– Это временно. Они меня найдут.

– Кто «они»? В каком смысле?

В этот момент пришла медсестра поставить капельницу.

– Я завтра зайду. Мне нужно на работу.

– Ты вышла? Молодец.

– Пришлось выйти из-за тебя. Так решила судьба. – Сказав это, Николь улыбнулась.

– Пока ты не ушла, ответь, почему ты не пришла?

– Я забыла в метро сумочку. В ней был телефон, а в телефоне – название и адрес кафе. Через два дня мне всё вернули в участке, даже деньги были на месте. Токио – странный город. В нашей переписке был и адрес твоего отеля. Когда вернули телефон, узнала, где ты остановился, а там мне сказали, что тебя доставили в больницу.